– Из Петрозаводска, – буркнул я.
– Да ты что! – неожиданно проявила Клара интерес к моим словам. – Надо же, как неожиданно! Там мой один хороший знакомый работает.
Увидев вопрос в моих глазах, она добавила:
– Ну, ты наверняка его не знаешь. Он от силы месяца два у вас живет.
Я хмыкнул и сообщил:
– Петрозаводск город небольшой, может, когда и встречал его.
– Фамилия Эльштейн тебе знакома? – скептически улыбаясь, спросила женщина. Простыня во время разговора у нее сползла, обнажив красивую грудь с розовыми сосками, явно не кормившими грудников.
Меня пробило на хи-хи. Я нервно засмеялся.
«Нет, в нашей жизни может случиться все, что угодно, – думал я. – В который раз в этом убеждаюсь. Вот и опять! Приехал в трехмиллионный город и сразу провел ночь с хорошей знакомой, а возможно, и любовницей своего напарника по работе».
– Тебе не плохо? – озабоченно поинтересовалась Клара.
– Нет, нисколько, а с Иосифом я работаю в одном баре, – сказал я собеседнице.
На растерянное лицо женщины на миг набежала тень, но тут же разгладилась.
– Подумала, что наша встреча неслучайна, – пояснила она свою озабоченность. – Но сразу поняла, что это не так. Я с Олегом вчера зашла в эту забегаловку просто поговорить и больше ничего. Никто бы не смог этого предугадать. Прости.
Сказав это, она вопросительно глянула на меня. Я пожал плечами:
– Конечно, случайность без сомнения, но очень удачная.
Клара согласно кивнула, прикусила нижнюю губу и задумчиво посмотрела на меня, в глазах у нее бегали бесенята.
– Это просто шутка богини судьбы, мой мальчик, не думай ни о чем, просто иди ко мне, – выдохнула она и откинула в сторону простыню.
Во второй половине дня я стоял на автобусной остановке на Наличной улице. Какой автобус идет на улицу Профессора Попова, я уже знал и сейчас дожидался его, спрятавшись от моросящего дождика под хилым навесом.
Меня все же выставили из квартиры, правда до этого я успел попасть в душ и даже отобедать с проректором по науке Ленинградского института советской торговли Кларой Николаевной Щукиной, доктором экономических наук и прочая, прочая.
Оказывается, и проректоры способны на неординарные поступки, она после окончательного разрыва с любимым человеком смогла, не задумываясь, кинуться в объятия незнакомого молодого парня и отдаваться ему со всей страстью одинокой женщины, потратившей долгие годы на карьеру и забывшей о личной жизни.
После того как мы поднялись с кровати, наступило неловкое молчание. Поэтому мое предложение накатить еще по пятьдесят грамм прошло на ура.
Мы вместе приготовили обед. Поболтали о нашем общем знакомом. Иосиф оказался ее двоюродным братом по маме. То есть когда-то тетка Клары вышла замуж за очень симпатичного «юриста».
В этот момент я как раз вспомнил слова Иосифа, что у него в институте имеются железобетонные связи.
Когда я рассказал о своих мыслях учиться заочно, Клара сообщила, что все будет сделано без проблем.
Но все же между нами оставалась недосказанность, и я решил разрубить этот гордиев узел, когда она провожала меня в прихожей.
Взяв ее за плечи и глядя в глаза, я сказал:
– Клара, не волнуйся, я все прекрасно понимаю, никто и никогда от меня не услышит о нашей встрече. Все было прекрасно, ты необыкновенная женщина, если вдруг захочешь, то всегда можешь мне позвонить, сам о себе я напоминать не собираюсь. Единственное, возможно, через Иосифа передам свои документы для поступления. Прощай. – И, поцеловав ее, вышел в коридор.
Когда добрался до общаги и зашел в комнату триста восемь, в ней был полный срач и царил неприятный запах. Вовка с Генкой сидели в трусах за столом и пили пиво из трехлитровой банки.
– Привет, – сообщил я и сморщился от вони. – Слушайте, мужики, чем тут у вас воняет? – спросил я.
Вовка громко засмеялся:
– А ты у Абдула спроси, он тебе расскажет. Гы-гы-гы!
Потом они, перебивая друг друга, рассказали, что дальше «Рима» никуда не попали, напились вдрызг и пошли домой. А на обратном пути Генка свалился через каменный бордюр в речку Карповку. У берега было мелко, поэтому он не утонул. Но пока выбирался, весь перемазался в иле.
Даже сейчас после душа и простирки одежды от обоих студентов подготовительного курса несло как от ассенизаторов.
От пива я отказался. Даже на глаз было видно, что оно разбавлено водой чуть ли не наполовину.
Мы посидели часа два, за это время мой нос вроде бы принюхался к запаху и уже так плохо не реагировал на него.
Вовка тем временем рассказывал историю своего поступления в ЛИТМО. Последние полгода службы он провел в Кронштадте. Лодка стояла на ремонте, а они пили и ходили в самоволки, поэтому на хорошую характеристику рассчитывать не могли. В результате после долгих раздумий с помощью писаря сделали дубликаты ключей от сейфа капитана и вытащили оттуда бланки с печатями. На них сами себе написали направления на учебу и характеристики.
Наступал вечер воскресного дня, мне надо было возвращаться домой. Вовка проводил меня до поезда, на платформе Московского вокзала мы встретили еще одну нашу одноклассницу Таню Бойцову и до отбытия поезда обсуждали, кто и где из нашего бывшего класса сейчас трудится или учится.
На прощание мы с приятелем обнялись. Сейчас я даже не мог предположить, когда мы с ним увидимся. Моя жизнь теперь шла совершенно в ином ключе, и что будет дальше, можно было только гадать. Оставалось только надеяться, что я слишком малая «бабочка» в масштабе мира и моя самодеятельность ненамного изменит эту реальность.
Утром, когда я появился дома, родители уже позавтракали и одевались в прихожей, но подарок маме я успел вручить. Она чмокнула меня в щеку и унеслась на работу. Батя нейтрально поинтересовался, как я провел время, и тоже ушел.
Я разделся, прошел на кухню и, налив огромную кружку индийского чая, ловил кайф от приезда домой.
«Может, послать все
