— Ну хорошо, Том. — Свирт не стал спорить со стариком. — Позови свою дочь, я поговорю с ней наедине.
Он поднялся и отошел к окну, встав спиной к слуге. Свирт слышал, как тот встал, секунды три постоял, потоптавшись на месте, и вышел.
Менее чем через полчаса скрипнула дверь, и в комнату осторожно вошла хрупкая миловидная девушка. Руки, сложенные на белом фартуке, чистый накрахмаленный белый чепец на голове и потупленный взгляд. Свирт не мог сложить о ней впечатления и пристальней присмотрелся к Марте. Та стояла молчаливо, не поднимая глаз.
— Марта, присядь, — доброжелательно, мягким глубоким голосом предложил ей Кварт. Это был один из его приемов расположить к себе человека. Девушка послушно села.
— Ты красивая девушка, Марта, — сделал Кварт комплимент.
— Спасибо, ваша милость. — Лицо девушки зарделось.
— Скажи мне, Марта, ты девственница? — Девушка от вопроса, который прозвучал для нее неожиданно, вздрогнула. Подняла испуганный взгляд на пожилого мужчину. Тот, улыбаясь, смотрел на нее.
— Нет, ваша милость… — Голос ее дрогнул.
— Марта, ты лжешь. Почему? — Затем резко, но негромко приказал: — Смотреть мне в глаза!
Девушка заморгала еще сильнее, покрывшись пунцовой краской.
— Ты хотела скрыть то, что не стала соблазнять молодого господина? Ведь это так? — Свирт проверял свои догадки. У него мелькнула мысль, когда он смотрел на девушку, что она не совсем такая, как ее представил отец. И, не давая ей времени собраться с мыслями, жестко продолжил: — О том, что наследник влюблен в Клавдию, знали только ты и твой отец. Мальчик погиб, получив записку. Кто-то воспользовался этим знанием. Рассказать об этом другим могли только ты или твой отец. Если ты любишь своего отца и не хочешь, чтобы его, а затем и тебя отвели в подвал к палачу, будь со мной откровенной.
Девушка сжалась, но продолжала молчать.
— Почему ты солгала про девственность?
— Я не лгала, — тихо ответила она. — Меня лишил невинности господин Ла Коше.
— Не лгала, — повторил Свирт и стал стучать пальцами по подоконнику. Что-то он упустил, не понял. Но вот что? «Старею, — подумал он. — Хватку теряю». — Тогда расскажи — почему ты не стала предлагать себя молодому господину, как приказал отец?
— Я не могла, — еще тише прошептала она.
— Поясни.
— Я делила постель с отцом Ризбара и не могла заставить себя лечь с сыном. Он… мне был противен.
— Противен, — вновь повторил ее слова Кварт. — А чем противен?
— Он мне не нравился, вечно хмурый, вонючий, в прыщах и грубый. Он меня не замечал, словно я стул, тряпка или мусор. А хозяин всегда был нежен и приветлив, он делал мне подарки. И я его не ревновала к риньере Барбаре и ее дочери. — Сказав последнюю фразу, девушка зажала рот ладошкой. Она поняла, что проговорилась, и сильно испугалась.
— А при чем здесь компаньонка и ее дочь? — Свирт не мог скрыть удивления. Он смотрел на девушку, ожидая ее ответа. Неужели Ла Коше был таким любвеобильным? И ответ не заставил себя ждать:
— Риньер Гиндстар спал с ними, — неохотно ответила Марта.
— А мадам Ла Коше знала об этом? — Свирт действительно был удивлен. Тут раскрывались такие тайны, в которые он не хотел вникать, но приходилось.
— Нет, не знала. Об этом знала я, так как убирала в комнатах риньеры Барбары и Клавдии.
— Ты уверена, что кроме тебя о связи ландстарха не знал никто? Если такая связь продолжалась долго, ее трудно скрыть.
— В замке полно потайных ходов. И хозяин всегда приходил и уходил незаметно. А эти две… то есть риньера Барбара и ее дочь были очень хитры.
— Вот как! А к этой комнате ведут потайные ходы? — Он более пристально оглядел помещение.
— Я не могу с уверенностью сказать, но думаю, что нет. Те, что я знаю, ведут в другое крыло замка.
— А многие знают о тайных ходах? И откуда о них знаешь ты?
— Я уверена, что о них знал лишь риньер, он мне показал их, чтобы я могла приходить к нему незаметно от всех. Больше я о них ничего рассказывать не буду. — Девушка подняла голову и с вызовом посмотрела на Свирта.
— Ты права, не мое дело знать о тайных ходах, — покладисто согласился Свирт. — Но видишь ли, в чем дело, эта записка как-то попала в покои молодого Коше. А входить сюда могли только ты и твой отец. Если, конечно, здесь нет скрытых ходов. Понимаешь, что вы оба — подозреваемые в убийстве?
Девушка, не отвечая, молчала.
— Ну ладно, тогда начнем с Тома, — с притворным вздохом проговорил Свирт и поднялся. — Придется ему познакомиться с палачом поближе.
— Стойте! — Марта тоже вскочила. — Мой отец ни при чем. Это я рассказала нашей поварихе Лоре, что малыш Ризбар сохнет по этой сучке Клавдии.
Свирт уселся назад. С большим интересом посмотрел на девушку. Скрытна, влюблена в Гиндстара ла Коше, за отца готова положить голову и ревнива.
— Почему ты называешь ее сучкой?
— Потому, что она тоже знала, что я делю постель с хозяином, и каждый раз старалась унизить меня. Однажды он облила меня из своего ночного горшка. Она хватала меня за соски и крутила их, делая мне больно, а я должна была терпеть. — Девушку словно прорвало, она выплескивала свою ненависть к покойной, и то, что она уже мертва, не приносило ей успокоения.
— Хозяин обещал мне, что выдаст замуж за обедневшего дворянина и даст за мной хорошее приданое, а она… она обращалась со мной как с рабыней.
Свирт слушал молча, перед ним открывалась неприглядная картина жизни в замке, но при этом в ней не было для него ничего необычного. Властолюбивый феодал окружил себя красавицами и тешил свою плоть. Такое встречалось повсеместно. Только не всегда с трагедиями, подобными этой. И у Марты была причина мести Клавдии, но у нее не было той необходимой хитрости или желания мстить. Единственное, что, по мнению Свирта, она могла себе позволить, — это выплеснуть свое негодование. Поэтому спросил:
— Кто-нибудь знал о твоих взаимоотношениях с убитой? Та же повариха
