очередной раз придушившей цыплят на участке за забором, принимает жалобы разъяренного соседа.
– В руководстве итальянской компартии, – рассказывал аптекарь, – давно назревал заговор, направленный на смещение Тольятти с поста секретаря. Причем против Тольятти соединились две враждующие фракции. И те, кто выступал за жесткую просоветскую линию, и те, кто поддерживал идею повторной попытки создания широкого народного демократического фронта, пусть за счет смягчения антиамериканской пропаганды. Как бы то ни было, руководство Центрального Комитета единогласно решило дать согласие на обращение товарища Сталина.
В Москву были направлены члены руководства Секья и Коломби и заведующий секретариатом ЦК Массимо Капрара, который привез существовавший в единственном экземпляре протокол заседания руководства ЦК, что спасло Тольятти. Он попросту реквизировал этот единственный экземпляр и на встрече со своими товарищами жестко разъяснил им – кто хозяин в ИКП. «Сукины дети» было самым мягким из использованных им в тот вечер выражений. На следующей встрече с советским руководством трое выступали единым фронтом. От имени руководства итальянской компартии они попросили товарища Сталина несколько отложить перевод товарища Тольятти, чтобы дать тому возможность завершить неотложные дела в Италии.
Эта история захватывала Клэр Люс. Настоящий детектив. Ее только все время подмывало спросить – а что это за мифические источники, которые были в курсе приватных разговоров в кремлевских кабинетах? Но она не спросила.
«Аптекарь» между тем продолжал как ни в чем не бывало. Даже подбавил интриги:
– Состоялась еще одна встреча Сталина и Тольятти. Один на один. На даче у Сталина. За долгим ночным ужином, какие любил устраивать Сталин. С грузинским вином, коньяком, многочисленными сменами закусок. Начал Сталин по-дружески. Поскольку Тольятти после покушения и автомобильной катастрофы чувствовал себя довольно плохо и страдал от ревматизма, Сталин подарил ему цигейковое одеяло. Не какое-нибудь, не из подарочных фондов, а свое собственное. И открыто заявил, что видит Тольятти в качестве своего преемника на посту руководителя Коммунистической партии Советского Союза.
Понятно, Тольятти произнес все положенные такому случаю ритуальные фразы, мол, товарища Сталина заменить невозможно, он нужен Советскому Союзу и международному рабочему движению, он еще совсем не стар и при современных успехах медицины проживет многие-многие годы. Затем должна была последовать другая ритуальная фраза: «Товарищ Сталин, вы можете на меня рассчитывать. Я сделаю все, что вы скажете». Тольятти этой фразы не произнес. Он вновь повторил, что ему надо пока вернуться в Рим. Сталин не возражал. Они прекрасно поняли друг друга. Вплоть до того, что, когда они прощались, Сталин попросил товарища Тольятти оставить его личное одеяло, оно товарищу Тольятти уже не потребуется.
Почти как Рузвельт, мысленно сравнивала Клэр. Тот тоже возомнил себя отцом нации. Тоже не терпел, когда ему перечили. Хотя в открытую мало кто решался. Особенно в последние годы жизни Эф Ди Эр. Предпочитали делать по-своему за его спиной.
– Так Тольятти вернулся в Италию, – продолжал «аптекарь». Новости распространяются быстро. Вскоре по Риму поползли слухи, что Тольятти впал в немилость у Сталина. Его товарищи по партии во главе с Секьей, который уже видел себя на посту секретаря, развернули самую настоящую травлю. В доме на виа Арбе, в римском районе Монте Сакро, где Тольятти жил со своей неофициальной женой Нильде Йотти, умудрились установить подслушивающие устройства. Строго говоря, Тольятти спасли две вещи – смерть Сталина и инфаркт Секьи. Не случайно Тольятти вплоть до похорон Сталина не ездил в Москву, опасаясь ареста.
В этой обстановке в чем только Тольятти не обвиняли. И в наведении мостов в Ватикан. И в поддержании тайных контактов с Де Гаспери, Фанфани и Альдо Моро. И в заигрывании с социалистом Ненни. Насколько такая информация была справедливой, трудно судить. Во всяком случае, согласно американским источникам в Риме и в Москве, кто-то из товарищей Тольятти по высшему руководству ИКП, но не Секья, направил в Москву напрямую на имя Маленкова секретную информацию о том, что в случае победы на выборах и получения квалифицированного большинства в обеих палатах итальянского парламента Тольятти намеревался сформировать правительство и проводить политику нейтралитета относительно Варшавского Договора и НАТО, по примеру Тито. Это американцев категорически не устроило бы. Как и Кремль. Тогда-то, в конце прошлого года, насколько известно, Маленков дал санкцию на подготовку покушения на Тольятти.
– Вы в этом уверены? – спросила «аптекаря» Клэр Люс.
Она подустала. История, спору нет, интересная, но нельзя же излагать так долго!
– Да, это проверенная информация, – ответил «аптекарь». – У нас нет никаких сомнений. Нам только не известны детали. Тольятти в последнее время долго болел, плохо себя чувствовал. Если бы он скончался от сердечного приступа или от отравления, особых подозрений ни у кого не возникло бы.
– Минутку. Тогда в чем смысл нашей операции? Не соображу – помешать русским или помочь? Мы-то чего хотим? Никакими сведениями о готовящемся покушении мы не располагаем. К тому же почти наверняка оно отменено. Советы не дураки. Сталин умер. Берия арестован.
«Аптекарь» улыбнулся. Несколько зловеще:
– В НКВД ничего просто так не делают. Параллельно с операцией по устранению Тольятти была запущена операция прикрытия. По всей Западной Европе советские агенты разыскивали компрометирующие материалы на великих деятелей русской культуры. Видимо, в целях последующего уничтожения этих документов. Основной упор делали на Францию и Италию, где после Второй мировой войны еще осталась белая российская эмиграция.
– Ну и что? Давайте покороче.
– Я почти завершил, госпожа посол. Советская активность по сбору документов производила странное впечатление. Вроде бы полная глупость, но по ходу операции с невероятной жестокостью убиты несколько человек, связанных с российской общиной Италии. На расследование брошены лучшие силы итальянской криминальной полиции и даже контрразведки. Результатов пока никаких. Так что поставленной цели русские уже достигли. Они отвлекли внимание от операции по ликвидации Тольятти.
Аналитик ЦРУ, несмотря на аптекарско-бухгалтерскую внешность, похоже, неплохо знал азы театрального искусства и умел обыгрывать паузу. Это чувствовалось по тому, как он протягивал руку, как брал сифон с газированной водой, как нажимал на головку, как наполнял стакан, как подносил его к губам, как отпивал, потом делал несколько мелких глотков, ставил стакан на место.
Выдержав театральную паузу, «аптекарь» произвел сенсацию:
– Дело, госпожа посол, опять-таки даже не в трупах. Мы внедрили в операцию нашего агента.
Ради этой новости и собралась вся честная компания. Эффект получился внушительный. Клэр Люс смогла только переспросить:
– Нашего агента?
– Да, нашего агента. Причем не какого-то агента влияния, а офицера ЦРУ. Наш сотрудник реально участвует в конспиративных совещаниях и планировании оперативных мероприятий. Читает документы.
Клэр Люс прекрасно отдавала себе отчет, что она не должна была задавать этот вопрос, но ничего не смогла с собой поделать:
– И кто же этот агент?
«Бухгалтер» показал, что при необходимости он может быть галантным.
– Госпожа посол, этого я не знаю, – он улыбнулся. – Когда речь идет о жизни людей – наших офицеров, правила категорически запрещают разглашать идентикит агента даже его непосредственному начальству. Настоящее имя этого человека знает только ведущий его старший офицер ЦРУ. Однако могу вас заверить, он имеет необходимый опыт и абсолютно надежен.
Клэр Люс устала. От сюрпризов. От того, что ее держали за куклу. Раздражение, которое копилось в ней с утра, она сдерживала с колоссальным трудом. Тем не менее Клэр Люс доиграла роль руководителя, сознающего свою ответственность:
– Но если русские остановили операцию по устранению Тольятти, наверное, будет отменена и операция по прикрытию. Что мы делаем в этой ситуации?
Аналитик снова улыбнулся своей аптечной улыбкой:
– События могут развиваться по двум сценариям. Если будет удобный повод провести аресты, мы их проводим. Силами нашей военной полиции. Естественно, по согласованию с итальянской контрразведкой. И
