– Что ему ваши магазины, он вон полные сумки трофеев набрал, да еще и кусача почистил! – как-то нервно выкрикнул чернявый Зондер, перебив Третьяка.
Тот выпучил глаза, морда уж совсем страшно налилась малиновым, как бы мужика кондратий не прихватил…
– Ты еще здесь, блевотина? А ну бегом отсюда! Залез в машину, и чтобы я тебя не видел, увижу – завалю на месте, сука! – взревел слоном Третьяк. Водила, видимо, понял, что лучше послушать совета, почти бегом бросился к «Тигру», дверцей которого хлопнул изо всех сил. Рейдер же растопырил три пальца и начал трясти ими перед командиром: – Третье, почти самое главное, я не знаю, как многие, но главный закон Улья – помогать свежакам – я чту! И ты знаешь, откуда я, кто я, так вот большинство из моей бывшей команды относились к новичкам без всякого пиетета, могли в уши нассать, могли кинуть где-нибудь, чтобы свои шкуры спасти. Так вот все они давно уже в желудках тварей или с пулями в башке, а мы с Каштаном – нет. И это простая практичность. Не было бы такого закона, мне никто бы не помог, да и многим бы. Но Стикс четко дает понять, что такое хорошо и что такое плохо! Повторю для дебилов: новичков обижать нельзя! Точка! Им нужно помогать, направлять, делиться информацией! А не слушать первозаходников обосранных! Далее: у меня будет еще много вопросов, но в Остроге. Главный: почему эти заднеприводные вместо того, чтобы помочь человеку отбиться от твари, сидели и смотрели, только попкорн не жрали? Ты думаешь, после таких ходов я кому-то верить из них буду? Да это реальное муровство! Ре-аль-но-е! По-ни-ма-ешь, ты, долбаный командир, что у тебя в отряде туева хуча без пяти минут муров?! – Здесь уже Третьяк себя не сдерживал, орал в полный голос, брызгая слюной и тряся отнятым пистолетом-пулеметом. Затем он глубоко вздохнул, швырнул в сердцах оружие водителя в сторону входа в подземную тюрьму, не забыв поставить на предохранитель. Выдохнул и продолжил вполне спокойным тоном: – В общем, я сказал. А ты подумай. Не только мне подобное не нравится, старики все, мягко говоря, тоже были шокированы: Каштан, Дохлер, Тальк… Мы все понимаем, сожалеем и сочувствуем твоей беде. Но бери уже себя в руки! Ты же, мать его так, Гранит! И ладно мы сказали друг другу, подумали, решили, так ведь до Князя дойти может. Последствия осознаешь? Командир ты хороший, отличный командир, вот только крайние разы чего-то стал меняться. У того же Миксера – помело поганое, за этих дураков я вообще молчу. У Шпуни везде засада, уже СБ до того достал, от него все шайтановские шарахаются… Это и хотел сказать. В общем, или ты наемников сам в кулаке держать будешь, чтобы пасти свои держали на замке и делали все, как честные рейдеры, или мы их так в оборот возьмем – мало им не покажется, килдинги тогда за добрых бабушек и дедушек сойдут… Но ответ они в любом случае будут держать в Остроге, почему сидели и не помогли…
Командир во время пламенной речи багровел, бледнел, играл желваками, переминался с пяток на носки, но молчал, однако взгляд его сатанел с каждым сказанным словом Третьяка. После того как последний замолчал, он еще с минуту смотрел куда-то в сторону, а затем как-то сник, но сразу же расправил плечи и глухо и невнятно произнес:
– Все ясно. Понял, принял, осознал. Что-то накатило. А насчет водил ошибаешься, дело не в доле, а в том, что нет сейчас никого в Остроге, все на Русь подались… Стрелки же наши уже отчитались, из «КПВТ» или «ПКТ» по мелкому кусачу долбить – свежака бы точно зацепили, они на одной линии стояли. Водилы же… с них спрос будет.
– Ладно, я тоже погорячился, извини, если что не так, – улыбнулся вполне дружелюбно и чуть виновато Третьяк и, хлопнув его по плечу, добавил шутливо, но глаза оставались серьезными: – Давай возвращайся уже, Командир, а то плохо без тебя.
И пошел прочь, посвистывая.
– Теперь ты, – пальцем в штурмовой перчатке Гранит ткнул в меня, морда не сказать чтобы дружелюбная, пожевал губами, что-то проговаривая про себя, затем глубоко вздохнул, будто решаясь, сказал: – В общем, так… Извини, короче. Не бери в голову, в общем! С меня босявый подгон. А сейчас сиди на месте или покури вон еще, короче. Через десять минут выдвигаемся. И так задержались. Но лучше не кури, а вот, самое хорошее, короче, не тормози – сникерсни!
Покопался он в подсумке разгрузочного жилета и протянул батончик «Марса». Осторожно выглянув из кабины, Зондер, затравленно озираясь, почти бегом бросился к выкинутому Каштаном своему оружию.
Глава 8
Разговоры
Когда мощные фары сначала разогнали непроглядную тьму от блокпоста ДПС, а затем, минут через десять, выхватили перечеркнутый указатель «Зеленоминск», я даже выдохнул облегченно. Вообще, до последнего момента не верил, что вырвусь из этого городишки. И даже сейчас ожидал какой-нибудь заковыристой жизненной загогулины или подлянки, когда вновь окажусь у здания ФСБ. Но километр летел за километром, а двигались мы пусть и не так быстро, как хотелось, но сорок-шестьдесят в час делали. Выехали уже в сумерках, а теперь и вовсе стемнело. Но темнота была далеко не полной, примерно как в самую яркую лунную ночь на Земле. Хоть какой-то плюс.
– Скажи, Третьяк, а ночью ездить не опасно? – спросил у попутчика, в этот раз он был без напарника и заметно расслабился, по крайней мере, не напрягался
