– Это мастерская Дагоберта Финча, сэр, – сказал он.
– Где мне ее найти?
– На другом берегу реки, в Моссторпе.
Я зашагал обратно по большому мосту к мастерской Финча в Моссторпе. В мастерской пахло кожей и костяным маслом, на балках под крышей висели седла, как туши в мясной лавке моего отца. Седельщик мастер Финч оказался невысоким вспыльчивым мужчиной с щетинистыми усами.
– Я продаю много седел, молодой человек, – сказал он.
– Седло было продано джентльмену примерно моего роста, – сказал я. – Когда я вчера с ним столкнулся, у него была борода. Он ездит на лошади игреневой масти.
По неожиданному блеску в глазах Финча я понял, что он узнал мое описание, но потом его взгляд стал осторожным.
– Зачем вам его знать?
– Я ему задолжал, – сказал я. – Два дня назад мы охотились в Кингсмере и поспорили об одном джентльмене, который вышел с мечом на оленя. Пари я проиграл. Но в горячке спора забыл спросить его имя.
– Странно разыскивать человека, чтобы отдать ему деньги.
– Я могу себе это позволить, – сказал я. – Все прочие пари я выиграл.
И, чтобы показать свою состоятельность, передвинул к нему по столу несколько крон.
– Сэр Гектор Биргойн, – сказал Финч. – Военный джентльмен, да? Он обрадуется вашим деньгам. В прошлом году он заказал седло, но я отдал его всего месяц назад, когда он наконец заплатил по счету.
– Знаешь, где он живет?
– Нет, молодой человек. Но свою лошадь он держит у Манди на главной дороге. Там, наверное, знают.
Поэтому я пошел в конюшню Манди, и один из конюхов, как только я ему заплатил, смог направить меня прямо в мансарду в доме на Рамскаллион-лейн в Селфорде, где жил Биргойн. Набросив на голову капюшон, я без труда нашел нужный дом, выходящий на улицу, наполовину деревянный, с соломенной крышей; старая солома свисала по краям, как грязные кудри на изрезанный шрамами лоб.
Над улицей висело едкое зловоние, которое источали груды разлагающегося мусора и канава, куда стекали отбросы всей округи. Тут я все время придерживал рукой кошелек, чтобы меня не ограбили воры, оруженосцы и уличные девки, живущие здесь. Я видел отражение своего серебра в их жадных припухших глазах.
Теперь у меня было несколько вариантов. Я мог задержать Биргойна сам, но меня не прельщала перспектива пытаться арестовать злодея в такой крысиной норе, как Рамскаллион-лейн. Я мог нанять профессиональных охотников на воров, но это дорого.
Я мог обратиться к шерифу, если он в городе, а не где-нибудь в графстве. Но тогда он приведет своих людей и все заслуги припишет себе.
Обратиться к генеральному прокурору я не мог по той простой причине, что королева Борлода его еще не назначила.
Единственное место, куда я никак не мог обратиться, – это в казармы йоменов-лучников. Город Селфорд сохранил свои традиционные свободы, в том числе свободу от вмешательства королевской армии. Армии запрещалось задерживать нарушителей закона и вообще каким-либо образом мешать преступникам, за исключением случаев объявленной погони (но в этом случае солдаты, задерживавшие нарушителя, действовали не как представители армии, а как частные лица) и предотвращения мятежей и вторжений, когда магистрат применял Акт о предотвращении волнений, – тут армия получала право убивать кого угодно.
Если бы йомены задержали убийцу, подумал я, возник бы любопытный юридический казус. Мог бы сэр Гектор Биргойн заявить на суде, что его арестовали незаконно, поскольку армия не имела права его задерживать?
Конечно, обвинение могло утверждать, что была объявлена погоня, но защита возразила бы, что погоню объявляют только тогда, когда преступник на виду.
Я бы с удовольствием представлял и ту, и другую сторону.
Чтобы задержать Биргойна, я мог бы обратиться к членам городской стражи. Но это были в основном престарелые пенсионеры, которые по ночам ходили по улицам, звонили в колокольчик и кричали, что все в порядке. (В колокольчик они звонили, чтобы все знали – они не спят.) Если стражник обнаруживал пожар или на его глазах происходило преступление, он не вмешивался, но непрерывно звонил в колокольчик и звал на помощь.
Дряхлые стражники, которым к тому же мало платили, вряд ли могли задержать полного сил бессовестного мошенника на Рамскаллион-лейн. Селфорд и его законы давали много шансов арестовать преступника, но мне ни один из них не годился.
Значит, все-таки придется обратиться к охотникам за ворами. Я пошел по Чэнслери-роуд к зданию суда, где можно было нанять таких людей, и за три кроны каждому и за долю моего вознаграждения нанял двух сильных рослых мужчин по имени Мертон и Толанд. По сломанным носам, недостающим зубам и шрамам на лысинах я понял, что они когда-то профессионально занимались боксом, а это значит, что у них есть опыт обращения с противниками, вооруженными палашами, алебардами и цепами. Толанд выглядел так, словно всем лицом налетел на щит.
Я объяснил, что Биргойн разыскивается по обвинению в попытке убийства, и предупредил, что он бывший военный и, вероятно, опасен.
– Может, нанять еще людей? – спросил я.
– Нет, сэр, – ответил Мертон мирным тоном, противоречившим его грозной наружности. – Мы вдвоем привыкли брать преступников тихо, а если привести толпу на Рамскаллион, беды не оберешься. Давайте разделим награду только на троих, – мудро добавил Мертон. – И мне понадобится еще пара крон.
– Зачем?
– Для хозяйки дома, чтобы не поднимала шум.
Это звучало разумно, и я дал ему серебро. И слегка удивился, когда после всех моих предупреждений охотники за ворами вооружились только деревянными дубинами, которые спрятали под плащи.
– Вы уверены, что дубин хватит? – спросил я.
Мертон, казалось, обиделся.
– Сэр, они нас никогда не подводили, наши испытанные дубины приручили сотни преступников и делали их покорными, как котят.
Мы спустились по холму на Рамскаллион-лейн, и я, борясь с удушающей вонью, указал на дом Биргойна. Мертон и Толанд окинули его профессиональным взглядом, затем Мертон исчез внутри. Я пошел за ним и в темноте коридора на первом этаже разглядел, как одна из крон появилась и исчезла в грязной руке носатой неряхи.
– Сэр Гектор? – спросил Мертон.
– Наверх по лестнице. Со стороны холма.
Не тратя время на благодарности, Мертон высунул голову наружу и подозвал напарника.
– Мастер Толанд останется снаружи, чтобы сэр Гектор не сбежал через окно, – объяснил он. – Можете, если угодно, остаться с ним, а я задержу преступника.
– Я пойду с тобой, – сказал я.
Мертон ничего не ответил и стал подниматься по лестнице – сомневаюсь, что его заботило, останусь я жив или погибну, но он выполнял свою работу и старался уберечь меня от насилия. На лестнице не было света, и наверху царила
