В то время как люди… Предполагается, что люди их знают. Люди не должны кусаться или относиться друг к другу как к препятствию, которое надо преодолеть. Майкл был отличным парнем. Заботился о вверенном его заботам зверье, не манкировал своими обязанностями. Не то что Лорен из птичьего вольера, курившая сигареты во время кормежки лори, даже не задумываясь о том, что дымом дышат ее птицы. Или Дональд с «Африканского сафари», который вместо того, чтобы следить за детьми, так и норовящими потыкать палками в жирафов, вовсю флиртовал с посетительницами выставки, не сводя глаз с их сисек. Майкл был хорошим.
Почему же ей так тревожно?
Кассандра прибавила шагу. Ничего, работа быстро приведет ее в чувство. Так было всегда.
Войдя в узкий коридор, тянущийся позади клеток для кормления, она заметила, что большие кошки чем-то взволнованы. В этот час они должны были находиться в вольере, греясь на камнях под солнцем. Вместо этого звери метались взад и вперед. Они не рычали друг на друга, хотя самец имел обыкновение огрызаться на все хоть сколько-нибудь напоминающее кошку, приближавшееся к нему, чтобы обнюхать. Кассандра остановилась. Ощущение неправильности происходящего, не отпускавшее ее со встречи с Майклом, расцвело пышным цветом.
– Что с вами? – спросила их она.
Ответить большие кошки, разумеется, не могли, лишь продолжали ходить туда-сюда. Кассандра подошла к клетке тигрицы Анди и прижала ладонь к решетке. Анди должна была подойти и обнюхать ее, заинтересовавшись свежими запахами. Однако тигрица продолжала метаться, беспокойно порыкивая.
– Если ты собралась зависнуть в клетке на весь день, посетители не слишком обрадуются, – произнесла Кассандра, попытавшись скрыть тревогу за насмешкой.
Этому простенькому фокусу много лет назад ее научил психотерапевт, утверждавший, что таким образом она сможет в любой момент устраниться от участия в неприятной ситуации. В принципе, фокус работал. Смешно, правда, что врач не смог предложить ничего лучшего. Наверняка ведь существовали ситуации, в которых не хотел участвовать никто. И что же тогда делать?
– Ладно, сейчас попробуем разобраться. А ты оставайся здесь, – сказала она Анди, нажала на кнопку, запирающую тигров в клетках, чтобы те не могли выбраться в вольер, и пересчитала носы.
Вряд ли можно было принять трех тигров за четырех, но пересчет, в конце концов, занял всего секунду. Не важно, насколько она с ними подружилась или как давно кормила, тигры есть тигры, а она – всего лишь человек. Сожрут в мгновенье ока, если она попадется им под горячую лапу, а потом их же и убьют за то, что они повели себя согласно своей натуре. Поэтому она пересчитала носы. Не для своего спокойствия, а для их благополучия.
Всё всегда только ради них.
Дверь в главный вольер запиралась на два замка и один засов. Кассандра считала это чрезмерным. Особенно если представить, что какой-нибудь посетитель, например – подросток (в новостях всегда сообщалось именно о подростках), перелезет через стену и ров, чтобы погладить тигра. Обилие замков просто не позволит служителям вовремя прийти на помощь такому болвану.
Впрочем, может быть, это имело смысл. Раз в десять лет стоило пустить в расход одного, чтобы другие держались от вольеров подальше. Позволить зверям растерзать одну жертву ради спасения прочих.
Даже если это и было так, Кассандре совершенно не улыбалось оказаться замешанной в подобное происшествие. Пусть эту цену платят другие зоопарки. Ее тигры не ошибутся. Они не умрут для того, чтобы преподать урок остальным.
День только разгорался, когда она вошла в тигриный вольер, – место, куда посетители никогда не совались, чтобы разбрасывать там свой мусор. Детишки не дергали павлинов за хвосты, не гонялись за белками. Воздух здесь пах большими кошками и свежей травой, а внешний мир казался банальным и ничтожным. Кассандра глубоко вдохнула, не обращая внимания на резкий запах, оставленный тиграми на камнях. Им же нужно было как-то метить свою территорию.
Вонь гниющего мяса ударила ей по ноздрям. Кассандра закашлялась, дыхание перехватило. Зажала нос рукой, но этого оказалось недостаточно. Кто бы здесь ни сдох, ему удалось довольно долго избегать внимания смотрителей, успеть помереть и начать разлагаться, отравляя воздух. Неудивительно, что тигры не желали выходить в вольер. Воняло на редкость гадостно, ей тоже не хотелось тут находиться, ее обоняние сейчас обострилось и стало почти таким же, как у них.
Зажимая нос, Кассандра пошла на запах. Кажется, вонь шла изо рва, окружавшего вольер. Если так, то все сходилось: енот или опоссум вполне мог свалиться в ров. Тиграм туда было не спуститься, а если зверек к тому же заполз за камень, то и служители могли его прошляпить. Они, конечно, знали свое дело, но были всего лишь людьми.
Итак, источник запаха находился где-то там.
Она заглянула в ров и застыла как вкопанная. Рука, зажимавшая рот и нос, бессильно повисла, глаза расширились. На дне находился человек.
Он был одет в белую робу ночных смотрителей, позволявшую издалека увидеть их в темноте. Мужчина слепо кружил, натыкался на стены рва, разворачивался и ковылял дальше. Похоже, этот тип был вдребезги пьян, а то и принял что-то менее одобряемое законом. Складывалось впечатление, что он не соображает, где находится: его непрестанное движение напоминало метания шарика в пинболе.
Левая рука мужчины неестественно болталась – похоже, она была сломана. Может быть, он был не пьян, а просто находился в шоке.
– Эй, внизу! – окликнула его Кассандра, сложив ладони рупором. – Как ты там?
Повернувшись на голос, мужчина поднял лицо. Все оно было в засохшей крови. Уставившись на Кассандру, он оскалился, зарычал и принялся колотиться о стену, словно надеялся пробиться сквозь нее и добраться до девушки. Его взгляд при этом ни на миг не отрывался от Кассандры. Парень даже не моргал.
Она попятилась, вновь зажав рот руками, на сей раз – чтобы не закричать.
В зоопарке Кассандра служила уже пять лет, придя сюда сразу после окончания биофака. Выходит, она работала с животными всю свою сознательную жизнь. И знала, как выглядят мертвые.
Этот мужчина был мертв.
– Кассандра, давай рассуждать разумно, – произнес директор, самодовольный, угодливый человечек с вечной улыбочкой, как будто улыбка могла что-то решить. – Я верю, что ты обнаружила нечто во рву у тигриного вольера, и уже отправил туда людей. Но ведь это же не мог быть мертвец, правда?