И мне пришлось, разочарованно выдохнув, неловко переминаться с ноги на ногу, изучая прейскурант. При этом совершенно случайно я понял, что тоже начал насвистывать какую-то мелодию, фальшивя ничуть не хуже охранников.
А почитать тут было чего. Вначале я решил, что это такая шутка. Пройдет еще несколько минут, и появится Санта-Клаус в помятом колпаке, и скажет: «Вы участвуете в программе розыгрыш», ну или что-то в этом роде. А потом мне дадут бокал шампанского, и я скажу в объектив какую-нибудь глупую фразу, что обожаю макароны «Дажетак», после которых нужно принять Эспомизан, или расскажу, как был лысым, а после покупки новомодного шампуня обрел прежнюю кучерявость. И тогда мне выпишут призовые пару сотен кредитов и отпустят на все четыре, дав под зад пинка, чтобы больше не приходил. Да и вообще, мало ли какие бывают шутки в сфере услуг? Вот, например, в сети ресторанов быстрого обслуживания «Меланезия» встречаются названия блюд вроде «засушенная голова врага» или «печень героев, утонувших на каноэ». На самом деле все блюда изготавливались из хлореллы, напичканной ароматизаторами.
Все, что было написано в прейскуранте клуба «Кегельбан», напоминало именно такие мини-шуточки. Только звучали они как-то мрачновато.
Бой с двумя семирукими. Триста кредитов.
Бой в темном зале: гладиатор (вслепую) против ретиария (с ноктовизором). Пятьдесят.
Летун против батареи восьмидесятимиллиметровых зенитных пушек. Картечь. Ограничения по набору высоты. Две сотни.
Смертельная глубина. На дне Марианской впадины против двух атакующих субмарин. Пятьсот.
Выжить десять секунд. Невооруженный против стрелковой роты. Равнина. Площадка сотня на сотню метров. Тысяча.
Человек-ракета. Орбитальный бой в десантном скафандре против эскадрильи лазерных спутников. Пять тысяч. Ограничение по кислородному запасу.
В общем, делать мне тут было решительно нечего. Шутка переросла в непристойное предложение. Да и черт с ней, с квартирой, подумал я, не прочитав и трети этого списка оплачиваемых развлечений. Живут же люди в подземных переходах, под мостами, просто на улице. Еще и пособие за это получают, плюс бесплатную похлебку, не дай — господь — узнать — из — чего. Потом, может быть, снова какое-то жилье получу. От организации по защите диких животных. Был ведь прецедент, группа бомжей, потерявших от пьянства всякий человеческий облик, сдала все бутылки Мегаполиса и наняла дорогих адвокатов, которые и доказали, что защита им подобных находится строго в компетенции этих самых благотворительных организаций по защите животных. Диких. Ну, вой, конечно, поднялся. А как без этого? Вместо спокойной отмывки непонятного происхождения наличности такой форс-мажор.
Короче, много чего бредового мне в голову лезть начало. А все почему? Да просто! О героизме слагают песни и легенды. Одно плохо, все какие-то грустные. И, как правило, посмертные. Так что пора бы воспеть оду трусости. Той, что звучит как кастаньеты, но исполняется зубами. Той, что помогает сохранить жизнь.
А глаза у меня все шире и шире. Вот уж не подумал бы, что такое вообще возможно.
Без киборгизации. Три бокала на выбор: тоник, еще раз тоник, бубонная чума. Двадцать кредитов. Пять бокалов — десять кредитов. Утешительная премия: оплата десяти процентов стоимости вакцины. Стоимость вакцины — тысяча.
Не-ет… Зря я сюда пришел.
Дуэль на разрывных гранатах. Вариант лайт: соперник — человек. Сотня кредитов. Вариант хард: автоматический гренадер повышенной защищенности. Пятьсот.
Уходить. Забыть все и валить отсюда!
Русские горки. Выберите нужное направление. Управление бобом вручную. Вершина Гималаев. Триста.
Волосы на голове начали самостоятельное шевеление. Атавизм. Наподобие верченья щенячьих хвостов.
Зимняя рыбалка. Паковые льды. Человек и стадо гренландских китов. Насильно обиженных на жизнь. Шестьсот. Ограничение по кислородному запасу.
Бедные, бедные мои щенки. Что с ними станется? Разве что электрик опять зайдет. Покормит. Может, заберет к себе. Сволочь!
Прогулка по атоллу Бикини. Ядерные фугасы повышенной чувствительности. Полторы тысячи. Утешительный приз — отсутствует.
Щенки? А что щенки? Со мной-то что станет? После такой вот прогулки. Разве что буду стоять на месте как вкопанный и…
Примечание: Скорость перемещения пешего соискателя — не менее трех километров в час. Запрет оставаться длительное время в одном и том же квадрате. Слежение выполняется низкоорбитальным спутником с высокоточной лазерной установкой.
Во как! Пешие соискатели! Стратег я хренов. На месте не постоишь. Тут все продумано.
Рукопашный бой (а ну-ка, а ну-ка…) с колонией анаконд (И-и-и, мать вашу за ногу!). Триста. Утешительный приз — отправка тела на родину за счет заведения. Бонус: оркестр афроамериканцев исполняет прощальную песню на тамтамах.
— Послушайте, уважаемые, — я обернулся к вооруженной троице, — а выход тут где?
Тут они уставились на меня, словно на говорящую обезьяну. А один из них противно засмеялся: «Гы-гы-гы!» На всякий случай я тоже мелко хихикнул, заговорщицки подмигнув.
— Ты что, дурак? — Второй его товарищ был более учтив. — Чем думал, когда решил воспользоваться флаером?
Третий полез за рацией. Раздался писк, и голос давешней девицы поинтересовался: «Что там у вас, мальчики?»
Ого! А ведь баба у них за главную!
— У нас тут дятел, мозг клюет, — прокомментировал обстановку громила, после чего воцарилась немая пауза.
— Вот скотина! А с виду приличный соискатель, — опять голос девицы. — А ну-ка, вправьте ему мозги. Если они, конечно, там когда-то были.
Один из троицы, тот, что смеялся, сделал недвусмысленное движение в мою сторону. Если бы не рефлекторное обратное сальто, валяться мне с пробитой скворечницей, то есть проломанной грудной клеткой.
— Вы чего, уважаемые? — Мой голос дрожал, ноги предательски подкосились, став ватными.
Еще одна такая попытка громилы, и я уже не смогу увернуться. Вот тебе и ода страху!
Однако мой финт произвел должное впечатление на охранников, отчего они принялись советоваться между собой.
— Ну, как успехи? — снова ожила рация.
— Тут это… как его… Он действительно имеет допуск к киборгизации!
— С чего вы взяли?
— Да вот, думал, пришибу, а он как сиганул! Простой дятел так не умеет.
— Тогда какого черта… Ладно, сейчас буду, — коротко ответила рация.
И действительно, меньше чем через минуту в комнату с прейскурантом вошла та самая девица. Теперь она уже не казалась мне миловидной. Подбородок квадратненький, плечи широковатые, взгляд недобрый.
— Але, что тут стряслось? Что за глупости? — бесцеремонно начала она, куда-то опустив так понравившееся мне вначале «мсье».
— Ни-ничего, — голос все еще дрожал, и я, похоже, начал заикаться, — ыы-вы не беспокойтесь… За тоник я за-заплачу. Вот…
С этими словами я выгреб из кармана всю мелочь, что осталась после покупки еды для щенят. И мне самому было непонятно, так все-таки, я буду платить или плакать…
— Э, нет. Невозможно. Вы же ознакомились с правилами, раз попали сюда?
— С какими такими п-правилами?
Боже мой, в которого я начинаю понемножку верить, и давал ведь себе зарок не играть в азартные игры. Вот он, бесплатный сыр. В захлопнувшейся мышеловке. Похоже, тут царит сплошное надувательство и шантаж. Сейчас мне предложат отработать пару-тройку лет ассенизатором в столь прекрасном месте.
