Кадастровое обследование, на основе которого предполагалось составить это соглашение, шло полным ходом, но в 1857 году началось восстание сипаев (которое в итоге во многих частях Северной Индии превратилось в полномасштабную войну за независимость). После того как мятеж был подавлен, британцы решили, что иметь в союзниках крупных заминдаров политически выгодно. Вследствие этого политический курс изменился, и несколько заминдаров, чьи земли были конфискованы в рамках Соглашения об общинном налогообложении, получили их назад. В 1859 году земля была отдана заминдарам в полную и наследственную собственность с возможностью передачи этого права. Таким образом, в округах, которые были частью Ауда, под властью заминдаров оказались более обширные территории, чем в других частях современного штата Уттар-Прадеш. После этого никаких серьезных изменений в налоговой политике больше не происходило. Наша классификация регионов по различным типам землепользования опирается на то, какая система действовала в конкретной области на протяжении 1870-х и 1880-х годов, уже после всех этих изменений.
Что ж, как демонстрируют исторические свидетельства, из многочисленных факторов, влиявших на выбор налоговой системы в той или иной области, большинство не были связаны с реальными особенностями самого региона. На территориях, завоеванных британцами в более ранний период, вводилась (как правило, под влиянием идей, доминировавших в то время в Англии) «феодальная» система, и позиции отдельных государственных чиновников также приводили к серьезным изменениям. На территориях, завоеванных позже, часто все решала либо позиция губернатора (как, например, случилось в Бомбейском президентстве), либо система, принятая в соседних провинциях, — так было вплоть до изменения политического курса в Ауде. Например, когда в 1853 году Берар был передан англичанам в счет уплаты долга, там установили индивидуальную систему, поскольку она же действовала в соседнем Бомбее. В провинции Пенджаб ввели общинную систему, потому что рядом находились Северо-западные провинции. Примечательно, что ни в одном из регионов, захваченных англичанами в 1820–1855 годах, не была введена в чистом виде система заминдари. С гораздо большей вероятностью ее можно было увидеть на территориях, захваченных до или после этого периода. Поэтому сравнение регионов, захваченных в 1820–1855 годах, с теми, что оказались под британским господством либо до, либо после этого периода, позволяет продемонстрировать особенно резкий разрыв между «феодальной» системой землепользования и другими. Кроме того, в тех случаях, когда выбор системы все-таки основывался на конкретных особенностях данной местности, наблюдалась тенденция вводить заминдари в наименее благополучных регионах. Например, регионы, где недоимки, числившиеся за заминдаром, вырастали до неприемлемого уровня, иногда переводились на другие типы налогообложения. Поэтому в регионах, где в конечном итоге утвердились «нефеодальные» налоговые системы, показатели производительности сельского хозяйства чаще всего относительно низкие или, по крайней мере, были относительно низкими в колониальный период. Выдвигался также аргумент о том, что в областях заминдари, как правило, земли были крайне плодородны и приносили достаточно дохода, чтобы поддерживать иерархию «арендодатель — арендатор — работник»[308].
Многие современники той эпохи подтверждают нашу идею о том, что первоначальный выбор системы земельного налогообложения мало зависел от особенностей территории. По словам налогового чиновника округа Рай-Барели, что в Северо-западных провинциях,
почти все заминдары — из новых… почти в каждой паргане имелось множество деревень без единого собственника. Все эти деревни правительство раздарило, причем очень часто на самых шатких основаниях, например, фермеру, который, не притязая на права собственности, в течение 12 или 15 лет регулярно платил правительству налоги. Политика в те дни была направлена на то, чтобы избавиться от государственных прав, создать заминдаров там, где их нельзя было найти.
Чиновник из пенджабского округа Карнал пишет:
Думаю, едва ли можно сомневаться в том, что до начала английского владычества на Тракте не существовало права индивидуальной собственности на землю в том смысле, в котором мы его понимаем.
В округе Сирса британцы
впервые учредили в каждой деревне статус собственника, оформленный по образцу, принятому в устоявшихся системах округов Северо-западных провинций, разделив земледельцев на собственников и арендаторов несколько произвольным образом[309].
К 1860-м годам существующие системы землевладения укоренились по всей Британской Индии, и никаких серьезных изменений в распределении земельного налога после этого уже не происходило. В частности, британцы сохранили бенгальское соглашение от 1793 года, в котором была зафиксирована ставка выплачиваемого арендодателем налога, даже несмотря на то что к XX веку фактическая покупательная способность этой суммы значительно снизилась. После получения независимости (1947) почти все штаты в начале 1950-х приняли закон, официально упразднявший заминдаров и других посредников между правительством и землепользователем. Также разными штатами в разное время было принято еще несколько законов, касавшихся реформы системы аренды, ограничения размера владений и мер по консолидации земель[310].
Действительно ли бывшие регионы заминдари развиваются иначе?Изучая масштабный вопрос о том, действительно ли регионы заминдари развиваются иначе, мы сосредотачиваем свое внимание на распространенности школ, электричества и дорог в разных округах Индии. Эти объекты инфраструктуры, как правило, имеют характер общественных благ в том смысле, что использование их одним человеком не уменьшает их доступности для других. Хотя такие услуги могут предлагать и частные фирмы, ситуация в Индии такова, что они обычно предоставляются правительством или государственными предприятиями. Кроме того, ответственность за предоставление этих общественных благ конституционно закреплена за администрациями штатов, а не федерального правительства, и потому процесс их предоставления подвергается давлению политико-экономических факторов, обусловленных особенностями конкретной территории или ее историей. Кроме того, все это — важные элементы инфраструктуры, которые способствуют повышению благосостояния жителей и обеспечивают прочную основу для дальнейшего экономического роста.
Данные на окружном уровне мы взяли из переписи населения Индии 1991 года (округ в Индии — это следующая после штата, более мелкая административная единица). Для каждого округа мы вычисляем долю деревень, в которых имеются начальная школа, полная средняя школа, электрифицированные домохозяйства и дороги с твердым покрытием. Таким образом, у нас есть четыре переменных инфраструктуры для каждого округа. Показатели значительно разнятся в зависимости от округа: в 18 округах начальная школа есть менее чем в половине деревень; с другой стороны, в 37 округах начальные школы имеются более чем в 95 % деревень. Аналогичным образом процент деревень, имеющих дороги с твердым покрытием, варьируется в разных округах от десяти до ста. Эти различия до сих пор сохраняются, несмотря на недвусмысленное стремление индийского государства обеспечить всему населению равный доступ
