Именно здесь Реза понял, что в жизни короля нет места человеческим слабостям.
«Не важно, что ты говоришь, Реза, важно, что ты делаешь, – постоянно повторяла мать. – Твои подданные хотят повиноваться королю, которым могут восхищаться и которого хотят поддерживать. Они не пойдут за порочным, слабым человеком, который не в состоянии удержаться на ногах».
Она была матерью на расстоянии, как, впрочем, и королевой. Полагала, что ее место за королем, и ей следует молчать, быть привлекательной и всегда оказывать поддержку, несмотря на слухи об интригах мужа и проблемы, которые стали возникать в королевстве из-за его помешательства на той женщине.
Никогда, ни на одном публичном мероприятии она не подавала виду, что знает о существовании любовницы. «Людям интересен король, а не его супруга», – говорила она слугам с упреком, когда те намекали на возможность дать интервью или согласиться на статью в прессе на тему обеих женщин короля.
А потом она доказала свою преданность. Без тени сомнения, сильнее преданности соперницы. Она последовала за королем на тот свет спустя всего три года после его внезапной кончины, которая произошла – она точно это знала – не от сердечного приступа. Она стала олицетворением верности до самой смерти. Тем лучше, поскольку она имела возможность использовать верность как оружие. Такой была мать. Беспощадной в своей боли до самой смерти.
Таким образом, Реза не случайно привез Мэгги, свою дикую принцессу, сюда.
Но даже сейчас, стоя на холоде, он пытался вернуть себя в прежнее герметично закрытое состояние эмоционального равнодушия, однако ему это не совсем удавалось. Он не мог перестать думать о Мэгги.
То, что в своих мыслях о ней он использовал имя «Мэгги» вместо утонченного, королевского и, соответственно, более подходящего имени «Магдалена», явилось частью проблемы.
Она вышла из дома, наряженная как на Хеллоуин, без признаков воспитания, с упрямо задранным подбородком. Однако потом карамельные глаза признались, что ей очень страшно. Она выглядела более уязвимой в суровом утреннем свете. Более чувствительной, чем накануне.
Он не мог понять, что за чувство испытывал в тот момент. Оно не давало покоя всю дорогу до аэропорта, заставляя читать и еще раз перечитывать одни и те же три предложения в одном и том же документе, чтобы наконец понять, о чем речь.
Беспомощность.
Реза Аргос, король Константинии. Никогда еще он не был и никогда не будет беспомощным. Сама мысль об этом смешна.
Вскоре ему пришлось убедиться, что это неправда. Он стал беспомощным, когда коснулся растрепавшихся крашеных, но тем не менее шелковистых и мягких волос Мэгги. Он находился слишком близко к ней на аэродроме. От нее исходил едва уловимый запах ванили и кокоса, внезапно сломивший его бесчувственность.
Реза не был неопытным юнцом. Однако сейчас стоял на другом краю планеты, холодный воздух Адриатики гнал его в дом, а он только и мог думать о том, как она взглянула на него на аэродроме в самой глуши штата Вермонт.
Что происходит?
Почему он допустил, чтобы с ним и девушкой из другого мира случилось такое? Неужели он так плохо заботился о своих подданных и нарушил обещание, данное самому себе, что никогда не станет жертвой слабости, как отец?
Но это было до того, как она уснула у него на плече.
Поездка от аэродрома на южной оконечности острова до великолепной виллы в самой высокой точке острова длилась десять минут. Реза всю дорогу боялся даже пошевелиться и разбудить ее.
Интересно, не хотел или не мог пошевелиться? Непонятно. Он затерялся где-то в жаре ее тела, легонько прислонившегося к нему. Ее голова будто создана, чтобы лежать на его плече.
– Ваше величество.
Голос адъютанта вырвал его из воспоминаний о Мэгги, прислонившейся к нему. Реза не повернулся на зов. Боялся, что на лице могли отразиться переживания, выдавая его с головой: не миновала участь, и он превратился в мужчину того типа, который ненавидел.
– Вы разместили нашу гостью?
– Да, ваше величество. В покоях королевы, как вы пожелали. Все подготовлено для завтрашнего утра в соответствии с вашими приказаниями.
Реза наконец повернулся, кивнув адъютанту в знак признания, и двинулся вслед за ним в дом. Закрыл за собой дверь и очутился в огромной спальне. Маленьким он думал, что эта комната размером с земной шар. Ему редко разрешали сюда заходить. Это было личное убежище его отца, где тот прятался от семьи, с которой должен был проводить все свободное время на острове.
Мальчиком Реза больше всего хотел попасть в эту комнату. А сейчас смотрел на нее, как на памятник прошлому, которому следует уделять больше внимания, чтобы не повторить ошибки в настоящем.
Он должен стать счастливее, поскольку нашел принцессу Санта-Домини. И не только нашел ее, а спас из жизненных обстоятельств, которые гораздо ниже ее уровня. Более того, привез ее на остров, чтобы вернуть в ту жизнь, которая была у нее украдена, и научить выполнять обязанности в качестве королевы.
Спустя много лет он нашел свою королеву. Девочку, с которой был обручен еще в возрасте десяти лет. Женщину, олицетворявшую собой его будущее, которое он утратил в автомобильной аварии в Черногории, когда ему было восемнадцать.
Он горевал о ней и о той жизни, которую они должны были прожить вместе, гораздо дольше, чем решался признать.
Однако проблема в том, что он хочет ее. Никогда раньше желание не имело большого значения в его жизни. Ведь он не такой, как отец. Единственное, что имело значение, – королевство, обещания, которые дали их семьи, и соглашения, которые подписали. Его королева должна напоминать его мать – женщину безупречного происхождения и воспитания, которая осталась бы в тени короля после того, как выполнила свой долг и подарила ему наследника.
Проблема в том, что он мог думать только о том, как оказаться в постели с Мэгги, и это не имело ничего общего с выполнением обязательств. Впервые с тех пор, как себя помнит, он не выполняет своих обязательств.
– А если я не смогу быть хорошим королем? – спросил он однажды родителей во время очередного посещения острова. Он был тогда еще очень молод и не понимал, почему между родителями царит ожесточенная холодность, когда они шли все вместе к пляжу.
– Нет, сможешь, – сказал отец с королевской уверенностью в голосе, отчего Реза мгновенно распрямил спину. Отец был тогда гораздо выше сына, и Реза испытывал к нему что-то большее, чем благоговение. – Мужчины из рода Аргосов всегда правили нашей страной. И ты тоже будешь править.
Отец улыбнулся, взглянув
