– Ну, это мелочи, через десять минут на ноги встанут. Проводите меня к больным, я маг.
– Маг? – изумился професссор.
– Да, – подтвердил туманнолицый. – Именно при помощи магии мы и перемещаемся между мирами. Нет, космические корабли у нас тоже есть, конечно, но не так давно появились.
– Пойдемте, – врач показала на люк, чтобы помочь умирающим она готова была на все, будь этот инопланетянин хоть кем угодно, даже демоном, но если поможет, то она ему в ноги поклонится. Страшно смотреть, как умирают друзья, и быть не в состоянии хоть что-нибудь сделать. Профессор с майором переглянулись, и ученый двинулся следом за медиком и гостем, желая своими глазами увидеть процесс лечения – в магию он не верил, ее не существует.
К Ронхену сразу после их ухода подошел невысокий улыбчивый черноволосый человек в непривычного покроя комбинезоне.
– Здравствуйте, – наклонил он голову. – Я Эрхио Верити Тлон, научный руководитель экспедиции, планетолог. Рядом со мной военный руководитель, младший горный мастер Урх Белый Нос, он не человек, а орк.
Не человек? Интересно! Майор присмотрелся к спутнику планетолога и понял, что тот действительно отличается от людей – другие пропорции фигуры, слишком короткие ноги и длинные руки, выступающие нижние клыки, желтые глаза и остроконечные, плотно прижатые к голове небольшие уши.
– Рад приветствовать! – обозначил поклон Ронхен. – Значит, вы готовы предоставить нам убежище?
– Эльдар так решил, – прогудел Урх, у него был гулкий, пробирающий до костей, очень низкий голос.
– Эльдар?
– Человек с туманом вместо лица. Их так называют. Еще рыцарями престола. У них нет ни имен, ни лиц.
– Точнее никто не имеет права видеть их лиц, – вмешался планетолог. – Мы бы и рады помочь вам добраться домой, но эльдар правильно сказал, что обнаружить вашу родину можно разве что случайно. Как она, кстати, называется?
– Дорийская Федерация, – ответил майор. – Четыре планеты, правда, колонии не слишком населены.
– У нас та же история, людей не хватает, – кивнул орк.
– А что такое горный мастер?
– Мастер боя в Элиане, член Боевого Братства. Не являясь таковым подняться в звании выше капитана невозможно.
– Правда? – удивился Ронхен. – То есть у вас жирных генералов, которых и офицерами-то назвать грех, нет?
– Нет, – оскалился Урх. – Не бывает. У вас, насколько я понимаю, демократия?
– Она самая, – гадливо скривился майор. – А у вас монархия?
– Несколько специфическая, но монархия. Не стоит сейчас об этом, позже узнаете. А кто, кроме вас, в экспедиции? Я имею в виду специализацию.
– Ученые, большей частью физики разного профиля, плюс врач, два биолога и ваш коллега, планетолог, – майор посмотрел на Эрхио. – Остальные погибли при посадке.
– А как вы здесь оказались и почему не знаете координат родной планеты? – подозрительно прищурился Урх.
– Попали в одностороннюю природную пространственную аномалию, их еще иногда называют червоточинами, – вздохнул Ронхен. – Во время ее прохождения был поврежден гипердвигатель, в первом же прыжке он взорвался, и нас выбросило в обычное пространство в окрестностях этой звездной системы. Повезло еще, что нашлась пригодная для жизни планета.
– Действительно, повезло… – покивал планетолог. – У нас несколько экспедиций так пропало. Обнаружили на месте пропажи следы активизировавшейся червоточины – и все. От корабля ничего. Ни один из восемнадцати таким образом пропавших не вернулся, об их судьбе ничего не известно.
– Может, профессор Соргин сумеет что-то выяснить… – к говорившим незаметно подошел один из молодых физиков, Верт Оринхин. – Его не зря гением считают…
– Гением? – элианцы переглянулись, на что майор незаметно усмехнулся, понимая, что их шансы на выживание в этот момент резко повысились, от гения никто не откажется. Он не слишком верил в то, что чужакам без всяких условий предоставят убежище. Но им есть, что предложить, надо только не продешевить при переговорах.
В этот момент люк со скрежетом открылся, и наружу вышел Соргин с настолько ошалевшим видом, что Ронхен тут же насторожился – явно произошло что-то странное, потрясшее профессора до глубины души. Он подошел у ученому и требовательно уставился на него.
– Это невозможно… – выдохнул тот. – Но я своими глазами видел… Сломанная нога за минуту срослась… Пневмония почти мгновенно исчезла… Как же это?.. Я не понимаю…
– Рассказывайте по порядку, – нахмурился майор.
– Этот туманнолицый подошел к больному, положил руку на грудь, что-то произнес, того покрыло разноцветное свечение. Он заорал от боли, но через несколько секунд успокоился. Сияние исчезло. И все… Человек здоров! Полностью! Так не бывает!
– Это магия, заклинание «Цвет Здоровья», – произнес незаметно подошедший эльдар.
– Я всегда полагал, что магия – детские сказки… – недовольно проворчал профессор.
– Это не так. Насколько нам известно, наиболее распространенных типов цивилизаций три: технологическая, биологическая и магическая. Некоторые ученые выделяют еще энергетическую или полевую. Совсем уж редко попадаются цивилизации смешанного типа, как наша. Наиболее распространены все же технологические. Понимаете, я более чем уверен, что на вашей планете тоже есть магически одаренные люди, но их просто некому было обучить, а самостоятельно научиться управлять тонкими энергиями они не сумели.
Майору все эти тонкости были малоинтересны, его интересовали возможные переговоры, но при этом он понимал, что придется соглашаться на любые условия элианцев – оставаться на дикой планете никому не хочется, он прекрасно осознавал, что зиму они, скорее всего, не переживут, поскольку неизвестно сколько она протянется, а морозы все не падали. Поэтому он отозвал Соргина в сторонку и рассказал о словах элианского планетолога и восемнадцати пропавших в природных червоточинах экспедициях.
– Интересно, сохранились ли записи… – оживился профессор. – Может, я сумею понять закономерность открытия червоточин…
– Было бы неплохо, – кивнул Ронхен. – Но все зависит от наших спасителей.
– Вы правы, – покосился на обсуждающих что-то элианцев ученый.
Вскоре эльдар снова подошел к профессору с майором и предложил переместиться в их лагерь.
– Вам есть что забирать? – поинтересовался он.
– Разве что кристаллы с записями результатов экспедиции и мой рабочий компьютер, он, как ни странно, уцелел, – ответил Соргин. – Ну и немногие личные вещи, их, правда, почти нет.
Остальные ученые были счастливы убраться с полуразрушенного корабля, в котором, невзирая ни на какое отопление, было довольно холодно. Вещей почти ни у кого
