Нет таких?
И что? Это как-то отменяет справедливость? Он же не всех храмовников переморит, порядочные останутся. Так сказать – противоестественный отсев. Естественный, это когда наверх вскарабкиваются самые подлые, гадкие и гнилые, это везде так, не только в Храме, а у него вот сегодня вышел противоестественный. Все равно приятно.
Сам Алекс не такой?
На него бы это заклинание не подействовало?
Да еще как подействовало бы! Еще как! Он ведь, по большому счету, о себе заботится, а не только о Раденоре.
Почему короли-некроманты так ревниво относятся к покушениям на свою собственность? Так это ведь их дом, их кормовая база. Некрасиво звучит? Зато честно. Это его, и свое он защищать будет. А чужого ему не надо, нет.
Вот и главный храм.
Кованые ворота распахнуты настежь, рядом лежит стражник в одежде служителя. Видимо, стоял у ворот в наказание и умер рядом с ними. Пытался бежать, но куда ж ты сбежишь от своей вины, дурашка? Призраки не убивают руками, когтями, зубами… Такой силы у них нет. Но дотронуться до человека они могут, и если ты перед ними действительно виноват…
Эти были виноваты.
Двор, вымощенный дорогим танелорским мрамором, главное здание, в котором размещается доверенный… В его кабинет Алекс тоже собирался зайти. Есть подозрение, что там много ценного найти можно, очень много…
* * *Доверенный умер от страха и лежал в луже мочи с выражением безумного ужаса на лице. Рядом так же валялся секретарь.
Приятно. Да, приятно видеть хорошо выполненную работу! Раденорские короли около сорока лет работали над этим заклинанием. Сначала дед, затем отец… Надо будет потом обрадовать. До ума доводили, шлифовали, оттачивали, даже пробовали на преступниках. Заодно и степень вины выясняли. На целый город растянуть еще никто не пытался, он первый!
Зачем заклинание делали? А жить зачем? Дышать, ходить? Они ведь не просто короли, они еще и маги, и свое искусство забывать не след.
Бумаги сгребались в охапку, в мешки, едва ли не в связки трамбовались, спешно вызванный призрак доверенного послушно отвечал на вопросы, показывал тайники, рассказывал, где находятся ценные пленники…
Попробуй не ответь некроманту! Потом посмертию не порадуешься.
Так что кабинет выпотрошили за час и двинулись дальше, в комнаты для «особых гостей». Нельзя сказать, что Оломар был сильно рад визиту раденорского принца, но кто его там спрашивать станет?
Открыли дверь, приказали идти с отрядом, а когда попытался что-то сказать, просто добавили рукоятью меча по затылку и потащили, как ценный груз. Даже в плащ завернули!
Вот и вторая комната.
Девушка, сидящая на кровати, была… очаровательна. Каштановые волосы, громадные карие глаза, испуганное лицо, словно из мрамора выточенное…
– Вы – Марта Дайнир?
– Да. Я… А?..
– Что вам нужно взять с собой? – Алексу некогда было объяснять и уговаривать. – Одежда, деньги, что-то еще?
– Зачем?
– Доверенный мертв. Вы едете с нами.
– Н-но…
– Понятно. Без всего.
Алекс шагнул вперед. Марта подскочила с кровати, прижалась к стене.
– Я не могу! Мой муж…
– Мертв.
Женщина побледнела и стекла по стенке на пол. Не притворно, это-то Алекс мог отличить. Кивнул двум солдатам:
– Сгребите в мешок, что по шкафам найдете, и не задерживаемся.
На рассвете корабль Раденора ушел из гавани Альтена. За ним остался разоренный город, мертвый Храм, и – как надеялся Алекс – долгая память. А что ж? Прадеда триста лет помнят, а он в летописи не попадет? Непорядок!
Предков надо быть достойным!
* * *Я смотрела в окно. Жить не хотелось, идти никуда не хотелось, единственное, на что меня хватило, – это встать, причесаться и одеться. А потом я уселась у окна в кресло и стала смотреть на дождь. Серый, грустный, моросливый…
И на душе было так же, как и за окном. Капельки стекали по стеклу, собирались в ручейки… У них такая короткая жизнь! И у меня она тоже короткая. Что останется после них? Ничего. А после меня? Тоже ничего.
Думать не хотелось, жить не хотелось.
Покой нарушил виконт Леклер. Он был настолько доволен и счастлив, что я почувствовала отвращение.
– Вета, солнышко! Наконец-то!
– Ваше сиятельство…
– Вета! Мы же договорились… Я думаю, мужа ты можешь звать по имени?
– Мужа? Могу, – согласилась я.
А что ж не мочь? Только где тот муж и кто им будет?
– Вот и чудно. Скажи – Арман.
– Арман, – вяло повторила я.
Виконт расцвел, как куст шиповника.
– Вета, я думаю, нам надо пожениться на следующей неделе.
– Правда?
На большее меня просто не хватило.
– Его величество вызывал меня сегодня. Мой отец умер, я – единственный наследник. Так что мы венчаемся и уезжаем в поместье.
– Да, конечно…
– Его величество одобрил мой план. И он мне все рассказал! Ты – героиня.
А почему я чувствую себя такой дурой? Или это одно и то же?
– Арман, – сделала я попытку вставить хоть слово, но виконт меня не слышал. Он рассуждал самозабвенно, как глухарь на токовище.
– Мы женимся, уезжаем, и пропади он пропадом, этот Алетар! Знаешь, просто замечательно, что ты потеряла дар! Конечно, это плохо для семейной жизни, лучше, если бы ты и дальше могла лечить, но способности могут проявиться в детях. И мы, конечно, сохраним это в тайне, для себя… Ну, может, для двоих-троих близких. Ты ведь сможешь учить детей себя контролировать? А в столицу можем привозить и подменышей… чтобы король ничего не заподозрил.
– Подменышей? – заинтересовалась я.
– Да, если их захотят проверить.
– А если нас захотят проверить в поместье? – спросила из чистого любопытства.
– Мы что-нибудь придумаем. Обязательно, – уверенно пообещал маркиз. – К тому же его величество тебе обязан…
Я вздохнула.
Обязан. И жизнью, и короной, и Алетаром. И…
– Да, с даром было бы лучше, но мы будем богаты, магов наймем, и вообще… Вета, его величество обещал нам и помощь, и содействие, может, через пару лет мы вновь займем свое место в обществе. Сейчас придется жить умеренно, но все забывается, забудется и что ты – бывший маг… Зато – Моринар, и Лек-лер, и…
– Арман…
– Да, дорогая?
– Ты не мог бы закрыть дверь за собой?
Маркиз недоуменно оглянулся на дверь:
– Она закрыта…
– С той стороны.
– Вета?
– И никогда больше не появляться в моей жизни.
Картина – карась глубоководный, веслом по голове ударенный. Рот открыл, глаза хлопают, жабры раздуваются…
– Вета!!!
– Господин маркиз, я нахожу ваше присутствие неуместным.
Леклер помотал головой и пришел в себя.
– Вета, ты же не можешь это всерьез говорить?
– Почему? – удивилась я. – Очень даже могу. Будьте любезны, покиньте меня. Раз и навсегда.
– Ты же меня любишь!
Я откинула голову и рассмеялась. Весело, искренне… зло.
– Люблю? Вас?
Приступ смеха прошел так же быстро, как и начался. И я вздохнула.
– Арман, вы меня не любите, и я вас не люблю. Вы просто сочинили себе сказку, придумали образ, а сейчас еще и выгоду почуяли. Как же, героиня… Уйдите отсюда, пожалуйста. Я за вас замуж никогда не выйду.
Маркиз смотрел, и взгляд у него был…
