Резко повернувшись ко мне, Руслан успел поймать мой изучающий взгляд. Его красивые полные губы раздвинулись в усмешке, но мне показалось, в ней промелькнула печаль, потом он наклонился ко мне совсем близко, заставив почувствовать приятный мужской аромат, и завораживающе промурлыкал:
– Пытаешься разгадать меня? Разобрать все нутро по полочкам? Значит, интересен!
Я смутилась, а он, заметив мои вспыхнувшие щеки, наклонился еще ближе к моему уху так, что его горячее дыхание касалось кожи и шевелило прядки, вызывая щекотку:
– А может, тогда мы поторопились с выводами? – Он перевел взгляд лукавых карих глаз на сура и закончил: – А, Кирилл?
Кирилл молча встал, отставил стул и скомандовал:
– Нам пора в город! Кроме Паши и Киры, я с собой никого не возьму, – заметив, как побледнела Лида и уже готов возмутиться Руслан, пояснил: – Кира возьмет фотоаппарат. Как я понял, она жила в одном районе с родителями Лиды, значит, знает, куда ехать. В твоем положении, Лида, тебе туда соваться нельзя! Болезнь может быть опасна для беременной, и сама подумай, тлен вокруг, холод и грязь – это нормально для тебя?!
Девушка грустно кивнула, безмолвно соглашаясь с ним, но теперь уже Павел заговорил, убеждая:
– Лидуша, я все сфотаю и ты убедишься, что это твой дом, квартира… и все остальное тоже. Рус, а ты присмотришь за нашим детским садом, сам понимаешь, мало ли что…
Пока они обсуждали план, я пыталась успокоиться перед поездкой. Гости еще вчера просили проводить их в город, и мне было страшно. Прав Павел, мало ли что…
Мы загрузились в мой «кешар» и резво тронулись с места. Расположившись на заднем сиденье, я с тоской взглянула назад. В воротах стоял Руслан и, хмурясь, смотрел нам вслед.
– Не волнуйся, Руслан за ними приглядит… или ты уже по нему скучаешь? – Кирилл повернулся в кресле и с холодным любопытством вперился в меня.
– А ты что, ревнуешь? – не скромничая, прищурилась и спросила таким же холодным голосом. Он смотрел все так же, не меняя позы и молча. Не дождавшись ответа, призналась сама: – Я боюсь ехать в город. Боюсь за Лизу, она одна с чужими людьми, а я с вами… тоже одна. А там бандиты!
– Не доверяешь? Опять? – Кирилл оценивающе прищурился. Глаза потемнели, и черная кайма залила голубую радужку практически полностью.
– А должна? Я помогла вам, вы – мне. Никто никому ничем не обязан, разве не так?
– Волчонок, в это время все должны жить мирно и вместе, а ты все отдаляешься… У каждой женщины должен быть свой мужчина, защитник, иначе в одиночку тебе не выжить.
Будто я без него не знаю, как мне трудно, но еще труднее довериться кому-то и, не приведи Сила, разочароваться. И вот как, спрашивается, к ним относиться, если один за редким исключением хмурится и замыкается в себе, производя впечатление ледяной глыбы, а другой, наоборот – балагур и рубаха-парень. И между собой уже не раз погрызлись.
Мы выскочили на трассу, Павел уверенно повел машину к городу. Он посматривал на меня в зеркало заднего вида, но не вступал в наш с Кириллом разговор.
– А ты что, себя мне в спутники прочишь или еще кого? – я спросила со злым ехидством, но почувствовала, как звучит мой голос со стороны: зло и… тоскливо. Сглотнула горькую слюну и, отвернувшись к окну, коротко добавила, пока Кирилл не успел ответить: – Прости! И на этом все, давай не будем продолжать этот глупый и бессмысленный разговор. Через десять минут, как в город въедем, надо направо повернуть, – последнее указание я дала уже конкретно Павлу.
Через полчаса мы подъезжали к нужному дому. Весь путь по городским улицам проделали в тишине, и только я коротко указывала, куда ехать. С каждым днем, прошедшим после второй волны эпидемии, улицы города приходили во все большее запустение.
Неестественная тишина вокруг, стаи собак бродят по улицам, ветер носит мусор по пыльным, уже кое-где занесенным снегом дорогам. Редкие люди, которые, завидев нас, исчезали в подворотнях. Замерзающий, опустевший город, лишенный тепла населявших его когда-то людей. Мне чудилась его тоска по тысячам спешащих ног, разговорам, свету фонарей на ночных улицах, по праздникам, по шороху шин на асфальте. Сейчас он пуст и одинок, и только редкие кусочки его души бродят едва заметными тенями, опасаясь друг друга.
Сверившись с адресом, который мне написала Лида, и убедившись, что мы приехали правильно, занялись подготовительной работой. Я создала вокруг своих спутников магический защитный кокон. После, прихватив фотоаппарат, мы направились в подъезд, при этом я все фиксировала на камеру.
Чуда не произошло, и живых мы там не обнаружили…
Страшный груз, завернутый в специальный большой мешок, левитировал за нами с помощью магии. Я спускалась последняя в не заботясь о том, кто и что подумает, крепко держала Кирилла за руку еще с того момента, как мы зашли в квартиру и увидели лежащие вместе останки родителей Лиды.
Его горячая большая ладонь дарила хоть какое-то спокойствие и чувство безопасности. Служила якорем в этом безумном и страшном сейчас мире.
Лида с Павлом сегодня утром договорились, если мы найдем ее родителей мертвыми, то доставим на кладбище в Васино и там захороним. Весь наш путь домой много времени не отнял, хотя мы и ехали обратно медленно из-за нашего груза, который жуткой тенью плыл за нами с помощью магии. Новоявленных хозяев города мы не встретили, за что я им очень благодарна…
Мешок с останками Лидиных родителей оставили на кладбищенском пригорке и рванули к дому.
На подъезде я заметила Михалыча, который ехал на своем мерине к нам. Остановились, я приоткрыла окно, поздоровалась и представила мужчин старому хавшику. Самое интересное, что, обменявшись внимательными взглядами, Кирилл и Михалыч скупо улыбнулись друг другу. Павел тоже, но его улыбка как-то привычнее, чем едва заметная, хоть и искренняя улыбка Кира.
Во двор мы заехали все вместе. Руслан, закрыв за нами ворота, встретил хавшика вопросом с добродушной миной на лице:
– Так это и есть тот самый демаро, который самый лучший и который, бедняга, только и делает, что вставляет мозги нашей Кире и лечит ее расшатанные нервы…
Я покраснела, разозлившись, но уже скоро хохотала вместе со всеми. Михалыч, посмеиваясь, потрепал меня по плечу серой шелушащейся рукой и ответил:
– Наша Кирочка сама кому хочешь мозги вправить может, просто все эти события ее немного дезориентировали. Эта девочка в подобных обстоятельствах ведет себя так, как
