Мистер Уильямс радостно кивнул, соглашаясь, и посмотрел на дуб, на Одинокого.
– Прекрасный образец своего рода. Для него три сотни лет как один день. Как далеко он уходит в землю, как ты считаешь? Быть может, он достигает даже твоего запретного тайного места?
– Это Одинокий, – сказала Таллис. – Его имя только что пришло ко мне. Но на самом деле он вовсе не одинок. Он – часть леса.
– Часть леса? Какого?
– Райхоупского леса, – ответила девочка и добавила: – Вчера ты там гулял.
– Но он где-то в миле отсюда…
– И все-таки дерево его часть, и всегда было. Взгляни на корень, он отчетливо говорит об этом… – И она указала на ту сторону дороги, где корень вышел из земли. – Когда я стою здесь, – она обошла дерево и встала с его дальней стороны, – я вне леса. Но когда я обхожу дерево кругом… вот так… я вхожу в него. Край леса – самое далекое его дерево, и не имеет значения, насколько оно далеко от основной массы деревьев. Вот почему прошлым вечером призраки птиц смогли добраться до меня.
– Призраки птиц? – слабо спросил мистер Уильямс.
– Мифаго. Они напали на меня. Я создала ворота, через которые они вошли. Но я не знаю, создала ли я этих призраков или нет. Тем не менее они, безусловно, мифаго.
– Мифаго?
– Они напали на меня, и я решила, что дерево – мой враг, но деревья ничего не могут поделать: их используют и через них выходят мифаго. Птицы хотели наказать меня за то, что я отогнала их от Скатаха. Ну, я тебе говорила об этом вчера. Я превратила поле, на котором он лежал раненый, в магическое место, тайное место. И ни одна птица не могла проникнуть на него, только призраки. Призраки птиц. И по какой-то причине они рассердились. На меня.
Старик задумался и внезапно рассмеялся:
– Это игра, верно?
– Нет, – ответила пораженная Таллис. – Совсем не игра.
– Значит, ты на самом деле владеешь магией?
– Очень простой. Ну, например, чтобы заставить птиц улететь.
– Ты можешь рассказать мне побольше? О Старом Запретном Месте?
Таллис приложила палец к губам:
– Не повторяй это имя. Иначе случится несчастье.
– Хорошо. А как насчет рассказа?
– Я еще не знаю всю историю и могу рассказать только часть.
– Согласен.
Таллис задумалась.
– Завтра, – сказала она и посмотрела на Одинокого. – Завтра я буду знать больше.
– Завтра, – задумчиво повторил мистер Уильямс. Похоже, он пришел к какому-то решению. Он подошел к автомобилю и поговорил о чем-то с водителем. Машина уехала. Он вернулся к Таллис и улыбнулся.
– Я решил остаться. Я очень хочу послушать твою историю. Я должен написать финал одной своей сюиты, и мне нужно вдохновение. И если я не смог найти оригинальные мелодии, – он улыбнулся рыжеволосой девочке, – быть может, я смогу услышать оригинальную историю.
– Я знаю множество историй, – ответила Таллис. – Хочешь услышать полную историю о Земле Призрака Птицы?
Старик кивнул:
– Но сначала я бы хотел услышать историю о тебе. Расскажи мне ее, пока мы идем. И затем мы сумеем где-нибудь найти чашку чая…
Немного позже они пересекли Луг Камней Трактли и подошли к лежащим камням. Небо очистилось, опять стало жарко. Таллис показала мистеру Уильямсу огам и объяснила, что, по ее мнению, там написано. Она поставила его под деревом там, где лежал беспомощный Скатах; он закрыл глаза и попытался вообразить себе сцену.
Потом они уселись на камень Скатаха, и Таллис погрустнела. Мистер Уильямс, глядя на нее, тоже хранил почтительное молчание. Наконец печаль прошла, и Таллис рассказала ему всю историю. Он, поглощенный рассказом, сидел молча и неподвижно и только покачал головой, когда она закончила.
– Хорошая история, – сказал он.
– Настоящая история, – настойчиво сказала Таллис. – Она произошла здесь. Со мной.
– Ты нарисовала очень темный и мрачный мир. Похоже, эта Земля Призрака Птицы довольно-таки страшное место. Ты веришь, что она существует?
– Конечно, существует, – ответила Таллис. – Я ее создала. Или, по меньшей мере, я ее видела. Мы сидим в ней. Этот луг. И тот мир, где теперь Скатах, он тоже существует.
– Возможно, «в далеком прошлом». Очень далеком.
– Очень далеком, – согласилась Таллис. – Мне показали место, но я вмешалась в то, что увидела. Я открыла пустой путь в мир Скатаха и напала на падальщиков, заставив их улететь. Поэтому призраки птиц вчера напали на меня. Они прилетели на край леса и попытались убить меня, но я танцевала слишком быстро…
Она соврала – и даже вздрогнула, когда поймала себя на лжи. Она была полностью беззащитна, и ее бросали как тряпичную куклу. Но они оставили ее в живых, по непонятной причине, только бросили в грязь… и даже оставили ей кусок рога, хотя его выхватила у нее из-под носа зеленая девочка, призрак земли из Теневого Танца.
Тут она сообразила, что ее друг что-то говорит:
– Это единственный странный мир, который ты создала? Единственное место, где появляются видения? Ты что-то говорила о Старом Запретном Месте.
– Старое Запретное Место везде, – тихо сказала Таллис, глядя на дуб перед собой. – Все пустые пути – его часть.
– Пустые пути?
– Видения. Нет, больше, чем видения… связи между мирами. Но я не могу почувствовать их, как и запретное место. Пока не узнаю настоящих имен.
– Эти имена, – сказал мистер Уильямс, – я не очень их понимаю. Кто в точности знает настоящее имя?
– Люди, которые побывали там и вернулись обратно. Если бы они не знали имя, они бы не смогли вернуться.
– Похоже, ты знаешь все правила…
Таллис покачала головой:
– Нет, и очень жаль. И я знаю не все имена.
– В любом случае мне это место кажется довольно мрачным. Оно похоже на Иноземье, как ты думаешь?
– Да, похоже. Но это мир живых, не мертвых.
– Как Авалон?
Таллис, к его изумлению, широко раскрыла глаза. Она казалась очень удивленной. Потом нахмурилась и прошептала:
– Да… да… что-то в этом роде. Это имя. Старое имя. Авалон… что-то вроде Авалона.
– Авалин? – рискнул предположить мистер Уильямс. – Овилон? Увалайн?
Таллис махнула рукой, призывая его к молчанию:
– Вскоре я услышу его. Я уверена.
– Иволуна? Аванесс?
– Шшш! – встревоженно сказала Таллис. Голова наполнилась гулкими звуками, кричал голос, но ветер уносил слова. Звуки приближались, все ближе, имя, так близко… так близко…
И тут оно улетело прочь, оставив за собой запах влажного воздуха и прикосновение чего-то горячего к щеке: солнце яростно горело между разошедшихся облаков.
Мистер Уильямс беспокойно глядел на девочку. Минуты шли, а она молчала, глядя на него невидящим взглядом. Казалось, она прислушивается к чему-то, находящемуся очень далеко. Что-то шевельнулось за живой изгородью; мистер Уильямс резко обернулся и понял, что за ними подсматривают. Он успел уловить темную накидку и под ней что-то белое. После чего фигура скользнула в тень, но Таллис побледнела, ее лицо стало жестким и
