– Что с тобой?
– Имя, оно как призыв, – ответила Таллис. – Если ты называешь что-то, значит, ты зовешь его. И я начала понимать…
– Что?
Все поведение Таллис изменилось. Она дрожала, хотя было очень жарко. Исключительно бледное лицо стало суровым, свисавшие на плечи рыжие волосы блестели и вздрагивали в такт телу. Мистер Уильямс почувствовал, как вокруг него закружился легкий ветерок, и посмотрел туда, где несколько секунд назад стояла загадочная фигура.
Белое лицо… движение… а потом только тень.
Внезапно Таллис обезоруживающе улыбнулась.
– Лес Кости, – сказала она. – Да, конечно… теперь она моя.
– Расскажи мне, – потребовал мистер Уильямс, заметив, что девочка успокоилась и просветлела. – О чем ты думала?
– История, – прошептала она. – Я думала о ней, уже несколько дней. И сейчас мне ее рассказали до конца. Разве тебе не хватает историй?
– Чем больше, тем веселее.
– Тогда я расскажу тебе Историю о Лесе Кости.
– Еще одно великолепное название.
– Это старый рассказ, не такой старый, как другие, и не самая старая версия.
Мистер Уильямс взял ее руку в свою:
– Кто-то рассказал тебе эту историю?
– Да.
– Когда?
– Несколько мгновений назад. Хочешь ее услышать?
Мистер Уильямс даже испугался, не зная почему. Он отпустил ее руку и сел прямо:
– Да, пожалуйста.
Она напряглась, стала непохожей на себя. Тот же голос, но слова какие-то чужие. Глаза сверкали, губы двигались, язык касался губ, она дышала между фразами… но ему казалось, что через нее говорит кто-то другой.
И все-таки…
Он смутился, но не успел обдумать свою мысль, потому что Таллис подняла руки, призывая к молчанию, закрыла глаза, потом опять открыла их, и ее отсутствующий взгляд уставился в никуда.
– Это история о Лесе Кости, – тихо сказала она. – Если вы призываете добро, вы всегда призываете зло…
Лес Кости
Юная женщина родилась не в этой деревне и поэтому была вынуждена разбить лагерь за ее стенами. В один весенний день она возникла на краю леса и представляла собой очень жалкое зрелище. Длинные изодранные юбки, сшитые, казалось, из кусков тряпок, которыми осушали пот лошадей. Кофта запачкана соком от ягод. Спутанные волосы были настолько грязными, что только острый глаз мог заметить их скрытый цвет – огненно-рыжий. Возможно, она была довольно симпатичной, хотя у нее и не хватало двух зубов. Помимо мешка с простой палаткой и посудой она принесла две кожаные сумки.
В деревне жил юноша, которого называли Кьюин Хромоног, потому что раньше он бегал как собака и никто не мог обогнать его на охоте, но сейчас он охромел. Он был младшим из трех братьев; два его старших брата с почетом погибли в бою и были похоронены под замечательными курганами из мела и земли. Целый год он глядел на юную женщину со стены деревни и наконец решился выйти за ворота и задать ей три вопроса. Он оделся в зеленый охотничий наряд, а на пояс повесил острый нож. Заодно он заточил два копья и починил сеть.
В деревне над ним посмеялись. Кьюин Хромоног собирается на охоту! Хромой олень живет на севере, сказали ему и засмеялись. А рыба без плавников плавает в медленном ручье.
Кьюин не обратил внимания на их слова. Он был изгнанником в собственной деревне, воином, которого не убили в бою и не похоронили вместе с братьями.
И он узнал в женщине товарища для путешествия.
Он начистил зубы куском очищенного орешника и подошел к лагерю женщины, которая сидела около маленького костра. Она выглядела очень худой и очень голодной.
– Я хочу задать тебе три вопроса, – сказал он ей.
– Спрашивай, – ответила женщина.
– Первый: как тебя зовут?
– Я живу здесь уже год, на меня не обращают внимания или оскорбляют, и никто не спросил моего имени. Так что называй меня так, как тебе нравится.
– Я буду называть тебя Ясень, потому что к твоей правой руке привязана веточка ясеня, и, кроме того, твои кости покроются плесенью, когда ты умрешь.
Она улыбнулась, но ничего не сказала.
Он задал второй вопрос:
– Что ты ела весь этот год?
– Собственное сердце, – ответила Ясень. – Я пришла сюда, чтобы принести всем вам счастье, а вы оставили меня наедине с хромыми волками, вонючими вепрями и хищными птицами. К счастью, у меня большое сердце и оно не дает мне умереть с голоду.
– Рад услышать твои слова, – сказал Кьюин. – И вот мой последний вопрос: что в этих кожаных сумках?
Только теперь Ясень посмотрела прямо ему в глаза и улыбнулась.
– Пророчество, – сказала она. – Я думала, что ты никогда не спросишь.
– Пророчество? – пробормотал юноша, почесал щеку и задумался. – Есть только одно пророчество, которое может принести пользу этой деревне.
– И какое?
– Знание леса. Слишком часто мы охотились и не могли ничего добыть. Этот лес, он слишком темный и дремучий. Ты можешь стоять в шаге от медведя и не увидеть его, как и он тебя.
– Так ты охотник? – спросила Ясень.
– Да, – соврал Кьюин.
– Тогда я могу помочь тебе, – сказала Ясень. – Но только тебе. В обмен на маленький кусок мяса я могу превратить тебя в самого Охотника. Ты будешь даже более бешеным охотником, чем сами демоны. Добыча, которую ты принесешь домой, сможет накормить целую армию.
И Кьюин сел около костра юной женщины и стал смотреть, как она пророчит.
В первой кожаной сумке она хранила веточки всех деревьев, которые росли в лесу. Она собирала их много лет, и на этой земле не осталось дерева, которого не было бы в ее сумке в виде короткой подстриженной палочки.
– Это мой лес, – сказала Ясень и воткнула веточки рядом с ним.
– Здесь весь лес, даже тот, что был до Льда, и до предыдущего Льда, и мало кто из женщин видел его через огонь, в котором тает медь. Все леса всех эпох здесь, в моей руке. И если я ломаю сучок, вот так, – и она сломала веточку ясеня, которую держала в руке, – я уничтожаю лес, который находится далеко от меня, в пространстве и времени. Ты слышишь, как ревет огонь? Ты слышишь, как кричат люди, убегая от его пламени?
– Нет, – сказал Кьюин.
– Ты не умеешь правильно слушать, – улыбнулась Ясень.
Она тряхнула второй сумкой.
– Здесь я храню кости многих животных, маленькие кусочки, которые я собрала во время долгих путешествий. Здесь не все. Но Человек есть. А для еды – свиньи, зайцы, олени и лошади. Ощипанные птицы и жирные рыбы. Более чем достаточно, чтобы насытить такого хилого юношу, как ты.
Он поглядел на обломок коричневой кости, которую она держала в ладони.
– Ерунда. Здесь только обломки тупых костей. Как ты можешь сказать, кто из них кто?
– Я не могу, – ответила она. – Пока не брошу их.
Она закрыла глаза и бросила веточки и кости. По-прежнему держа глаза закрытыми, она протянула руку, выбрала из кучи две палочки и положила перед собой, сделав из них крест. Потом, вслепую, взяла кость и положила ее на крест. Затем открыла
