– Можно, – охотно согласился Трэш. – Только подохнешь.
– Чавк не хочет умирать.
– Тогда включи голову. Я ведь говорил, что все эти ребятки надышались яда. Знаешь, что такое яд?
– Смерть.
– Вот сожрешь такую падаль и сам рядом ляжешь.
– Смерть летает. Когда смерть летает, становится больно.
Чавк потер бок, где виднелся совсем уж слабенький шрам, почти намек на него, Трэш его даже не сразу заметил. Только если приглядеться, становится очевидно, что спутнику это место здорово повредило. Удивительно, до чего хорошо все зарубцевалось.
Или он такой же живучий, как Трэш? Если так, то ничего удивительного, ведь у того даже мертвые с виду броневые пластинки излечиваются, отрастая заново, пусть и досадно медленно.
– Чавк, надо попробовать отсюда свалить. Помнишь, где мы в город забирались? Если пойти напрямик, быстро там будем. Но надо, чтобы смерть нас не увидела. Можно так пройти, чтобы не через мост, где речка? Там открытое место, смерть увидит.
– Есть еще мост. Там хорошие места, много вкусной еды.
– А там есть где спрятаться?
– Зачем прятаться? Первый сильный, Первый всех убьет. Второй будет ему помогать убивать, а потом есть. Еда бывает вкусная, бывает не…
– Да задрал ты меня уже своей едой, – грубо перебил Трэш. – Если мне с неба на башку выльют эту дрянь, мы с тобой рядышком станем в судорогах корчиться. Ты точно этого хочешь?
– Второй хочет есть.
– Вот ведь неугомонный, прям удивил своим заявлением… А жить Чавк хочет?
– Жить Второй хочет.
– Тогда скажи, можно ли как-нибудь к выходу из города пройти не по открытым местам? Дома, деревья, стены – нас все время что-то должно прикрывать от смерти.
– Второй не знает.
– Значит, не пройти?
– Второй может попробовать. Но смерть над головой. Смерть хорошо видит.
– Я о том и талдычу – как сделать так, чтобы она не видела. Давай, напряги голову, представь, что на выходе из города нас ждет целая гора вкусной еды, к которой надо пробраться незаметно, – это обязательно. Чавк хочет вкусную еду?
– Второй всегда ее хочет.
* * *Надо признать, что полчаса, потраченные на разговор с Чавком, где тому раз за разом приходилось вбивать в голову простейшие вещи, себя окупили. Спутник начал действовать похвально осторожно, ни разу не привел Трэша к обширному открытому пространству, всегда обходил их стороной, даже попыток высунуться не предпринимал.
Виси дрон на одном месте, проблем бы не было вообще, но он, скотина неугомонная, бороздил небосвод по непредсказуемой траектории. Да еще и высоту то и дело менял, так что постоянно приходилось учитывать новые углы обзора, делая поправки в своих планах.
Когда ситуация становилась угрожающей, Трэшу не приходилось трястись от страха, всегда поблизости оказывалось убежище, где можно надежно укрыться от взглядов с беспилотника. Один раз на этом даже выгоду поимели – пришлось вломиться в магазин, где обнаружилось немало разнообразных консервов. Используя пластиковые поддоны вместо тарелок, перекусил сам и Чавка накормил. Тот, правда, крутил носом и пытался ковыряться в своей порции, выбирая куски тушенки и игнорируя все прочее, так что пришлось сделать ему замечание, сопряженное с угрозой грубого физического насилия. После этого умял все без возражений и с великим удовольствием запил обед газировкой, – она почему-то привела спутника в состояние, близкое к восторгу. Четыре раза добавку выпросил, после чего начал икать и громоподобно отрыгивать.
Пробравшись через магазин, на его заднем дворе обнаружили крохотный грузовичок, загруженный картонными ящиками. Трэша они заинтересовали, причем не зря – в некоторых оказались консервы.
Есть их не стали, вместо этого из сорванного тента грузовичка устроили примитивный мешок, набив его жестянками. Добавили к ним несколько упаковок газировки, Трэш взвалил ношу через плечо и дальше пошел.
Будет что пожевать вечерком.
Очередным маневром дрон загнал мечущуюся от укрытия к укрытию парочку в подъезд старого двухэтажного дома. Причем там обнаружился второй выход, с другой стороны, не пришлось ждать, когда беспилотник скроется из виду.
Запасная дверь оказалась забита досками, такими же древними, как само здание. Трэш легко развалил преграду, выбрался во двор и замер, оценивая открывшуюся картину.
Во дворе наблюдалась повышенная активность «странных». Они и до этого частенько попадались, поспешно убираясь с пути парочки и напрочь игнорируя жужжание с небес, но здесь совсем другое дело: многовато их и ведут себя крайне необычно. То есть не стоят парами и тройками, монотонно раскачиваясь с пяток на носки, и не бредут непонятно куда, ускоряя шаги при виде Трэша, а собрались толпой чуть ли не в три десятка, скучившись на асфальтированном пятачке перед трансформаторной будкой. Мешая друг дружке, они упорно ломились в закрытые двустворчатые двери. Те должны открываться наружу, а их пытались вдавить внутрь, что выглядело глуповато.
Чавк, углядев эту картину, озвучил логичное предположение:
– Вкусная еда закрылась в маленьком домике. Нужно ее съесть. Нечего было закрываться.
Трэш и сам понимал, что каннибалы рвутся в будку неспроста, и также хорошо понимал, что трансформаторы и прочее электрическое хозяйство совершенно не ассоциируются с вкусной едой. Очень может быть, что внутри скрывается обычный человек – как мирный, от которого не следует ждать ничего плохого, так и враг.
В последнем случае стоит помочь «странным» до него добраться, а в первом…
Первый случай – это очень хорошо. Трэшу нужна информация. И он уже знает, что от таких, как Чавк, ее получать проблематично. Давно созрела необходимость пообщаться с теми, кто умеет не только урчать. Собственно, это одна из главных целей, приведших его в город.
Прислушиваясь к удаляющемуся жужжанию дрона, Трэш направился к столпотворению людоедов, на ходу проинструктировав Чавка:
– Разгоним этих упырей и посмотрим, кто там. Без моего разрешения никого не трогай.
– Второй без спроса никогда не тронет еду Первого.
– Вот-вот, не забывай вести себя прилично, не то я стану злым и нехорошим.
Людоеды были столь самозабвенно увлечены попытками проникнуть в трансформаторную будку, что напрочь проигнорировали приближение Трэша. Они его попросту не замечали, все их внимание оказалось устремлено исключительно на сотрясаемые ударами двери. Самый осторожный обернулся в тот момент, когда до ближайших оставалось не больше пяти шагов. Он тут же, без размышлений, рванул в сторону с такой прытью, что потерял волочившиеся за ним вонючие штаны. Его поведение привлекло внимание ближайших «странных», они начали крутить головами. Некоторые, углядев угрозу, тоже помчались прочь, но основная масса так и продолжала ломиться в двери.
Слегка озадачившись их бестолковым упорством, Трэш остановился, легонько постучал одного когтем по голове чуть выше уродливого, разделенного на дольки нароста и проурчал:
– Я проголодался, а вы на вид вкусные.
Чавк, оживившись, добавил от себя одну из самых сложных фраз за все время знакомства:
– Съедим вкусную еду, потом за вас возьмемся, чего добру пропадать.
Выслушав непростые новости, людоеды дружно вспомнили о массе неотложных дел, которые дожидаются их где угодно,
