«Где ты теперь?» – спросила она.
«В глубинке. Триокружье. Город называется Дулинг. День пути отсюда. Красивое место».
Он показал ей фотографию четырехмесячного Джареда.
«Ох, ты только посмотри на него. Ради этого стоило жить, да, Клинт? Мне нужно завести такого же».
Роса заблестела на ресницах Шеннон. Вокруг кричали люди. Новый год стоял на пороге.
«Эй! – попытался подбодрить он ее. – Эй! Все хорошо!»
Она посмотрела на него, время вдруг сжалось, и они словно вновь стали детьми.
«Правда? – спросила Шеннон. – Правда, все хорошо, Клинт?»
6За плечом начальника, по ту сторону стекла, предвечерние тени тянулись по огороду с грядками салата и гороха, который взбирался по шпалерам из обрезков досок. Коутс говорила, обхватив пальцами кофейную кружку.
Кофейная кружка. Клинту хотелось вылить ее содержимое на промежность Дона Питерса, а потом разбить кружку об его ухо.
В свое время, до знакомства с Шеннон Паркс, он вполне мог это сделать. Клинт напомнил себе, что теперь он отец и муж, врач, мужчина с сединой в волосах, которому негоже попадать в ловушку насилия. В самом скором времени он закончит работу и поедет домой, к жене, сыну и красивому виду на бассейн через стеклянные двери. За молочные коктейли он дрался в другой жизни. Но он спросил себя, из чего сделана эта кофейная кружка, вдруг это особо прочная керамика, которая даже не трескается при падении на каменные плитки.
– Держишься ты весьма неплохо, – отметила Джейнис Коутс.
Питерс провел пальцем по усам.
– Просто наслаждаюсь, представляя, как мой адвокат сделает меня миллионером благодаря этому ложному обвинению, начальник. Думаю, я куплю себе яхту. А кроме того, меня научили быть джентльменом в любой ситуации. Увольняйте меня. Имеете право, но доказательств у вас нет. Так что с нетерпением жду нашей встречи в суде. – Он перевел взгляд на Клинта, который стоял у двери. – Вы в порядке, док? Вижу, сжимаете и разжимаете кулаки, будто приспичило посрать.
– Пошел на хрен, – ответил Клинт.
– Ой! Как грубо. – Питерс улыбнулся, продемонстрировав желтоватые зубы.
Коутс сделала маленький глоток из кружки, которую только что наполнила. Горький кофе. Но она сделала еще глоток. У нее было хорошее настроение. День, конечно, не задался, но ее дочь едет домой, и она наконец-то избавится от Дона Питерса. Среди гор фекалий иногда поблескивали жемчужины удовлетворенности.
– Ты ублюдок, и тебе просто повезло, что сейчас мы не можем разобраться с тобой по полной программе. – Из кармана пиджака она достала пластиковый пакетик с застежкой. Подняла и встряхнула. Внутри лежали две ушные палочки. – Потому что у нас есть доказательства.
Ухмылка Питерса поблекла, он попытался снова нацепить ее, но у него ничего не получилось.
– Это твоя сперма, Малыш Донни. С автомата по продаже колы. – Коутс глотнула паршивого кофе и чмокнула губами. – Когда ситуация с Авророй устаканится и мы сможем заняться тобой как положено, ты отправишься за решетку. Хорошая новость: сексуальных маньяков держат в отдельном крыле, так что ты, возможно, выживешь. Плохая: каким бы ни был твой адвокат, сядешь ты надолго. Но не волнуйся, мы будем видеться на твоих слушаниях по условно-досрочному освобождению. Сам знаешь, я член комиссии. – Начальник наклонилась к аппарату внутренней связи и нажала кнопку вызова. – Бланш, можешь принести новый пакет кофе? Этот пить уже невозможно. – Подождала ответа, вновь нажала кнопку. – Бланш? – Убрала палец с кнопки. – Наверное, отошла.
Коутс снова повернулась к сидевшему на диване Питерсу. Его ухмылка погасла окончательно. Дежурный тяжело дышал, облизывал языком губы, очевидно, представляя, какими будут последствия предъявления в суде образца ДНК в качестве вещественного доказательства.
– Сейчас сдай форму и выметайся, – продолжила начальник. – Может, я зря продемонстрировала тебе наши козыри, но не устояла перед соблазном позлорадствовать. У тебя несколько дней до того, как с тобой начнут разбираться. Можешь прыгнуть в автомобиль и взять курс на Канаду. Будешь сидеть тихо, заниматься подледным ловом.
– Это подстава! – Питерс вскочил. – Меня подставили!
Терпение Клинта лопнуло. Он шагнул вперед, схватил невысокого дежурного за горло, прижал к стене. Дон колотил Клинта по плечам и лицу, царапал щеки. Клинт все сильнее сжимал пальцы. Чувствовал биение пульса, чувствовал, как вдавливается адамово яблоко, чувствовал, как тяжесть, раздражение и страх этого дня вытекают через пальцы, словно сок из грейпфрута. Мотылек порхал над его головой. Коснулся виска, словно поцеловал, и улетел.
– Доктор Норкросс!
Клинт с размаху ударил кулаком в мягкое брюхо Питерса и отпустил его. Дежурный повалился на диван и соскользнул на пол, приземлившись на руки и колени. Издал придушенный звериный звук:
– Гы-гы-гы.
Дверь кабинета распахнулась, и влетел Тиг Мерфи с тазером в руке. Пот блестел на щеках Мерфи, лицо побледнело. Он говорил Клинту, что все хорошо, но ничего хорошего не было, всем было плохо.
– Гы-гы-гы. – Питерс начал отползать от Клинта. Мотылек потерял к Клинту всякий интерес и теперь кружил над ползущим человеком, словно провожая его к двери.
– Мы как раз собирались позвать вас, дежурный Мерфи. – Коутс по-прежнему сидела за столом, словно ничего не произошло. – Мистер Питерс уже уходил, но зацепился ногой за ковер. Пожалуйста, помогите ему подняться. Свои вещи он может оставить в раздевалке. – Начальник отсалютовала Тигу Мерфи кружкой и допила кофе.
Глава 12
1– Дежурная, вы ведь знаете, что я склонна к внезапным вспышкам гнева?
Энджел, стоя на почтительном расстоянии от Будки, адресовала этот риторический вопрос Ванессе Лэмпли. Стоявшая рядом Джанетт не питала иллюзий: их ждал неравный бой.
За экраном Будки широкоплечая Лэмпли, сидевшая перед пультом, грозно подалась вперед. Казалось, сейчас она прыгнет и пробьет экран. Джанетт полагала, что, несмотря на внешнюю худобу, Энджел могла постоять за себя в драке, но против Лэмпли шансов у нее не было.
– Фицрой, это что, угроза? Несмотря на все то дерьмо, что творится сегодня? Трое заключенных облеплены паутиной, я сижу вторую смену и устала как черт, а ты еще пытаешься испытать меня на прочность? Уж поверь мне, это плохая идея.
Энджел вскинула руки.
– Нет-нет-нет, дежурная. Я лишь хочу сказать, что в такой ситуации и сама не стала бы доверять себе. Список моих правонарушений говорит сам за себя, и многое осталось за кадром, хотя сами понимаете, подробностями делиться я не стану.
Джанетт коснулась рукой лба и уставилась в пол. Если кто-то и собирался после условно-досрочного освобождения направить Энджел в область международной дипломатии, ему следовало подумать дважды.
– Выметайся отсюда, гребаная кретинка, – сказала Лэмпли.
– Поэтому я и привела с собой Джанетт. – С этими словами Энджел указала на нее: та-дам!
– Да, это все меняет.
– Давайте без насмешек. – Энджел опустила руку. И дружелюбия в ее лице поубавилось. – Не надо насмехаться, дежурная.
– Не тебе меня учить, что надо, а что не надо, заключенная.
Джанетт решила: сейчас или никогда.
– Дежурная Лэмпли. Извините, мы не
