– Не думаю. – Ведунья покачала головой. – На главных воротах были чары. Скорее всего, входы в дом тоже «закрыты». Но никаких охранных контуров вокруг я не вижу. Едва ли Богдана считает, что кому-то хватит наглости вот так просто заявиться в ее владения.
Волколак согласно закивала. Стало быть, она все понимает. Но говорить, как и предупреждала меня Варвара, не может. Мне все еще странно было отождествлять хрупкую рыжую девчонку с огромным мохнатым монстром. У волколака с Дашей даже голоса были разные – в грубом рыке практически не узнавались свойственные молодым девушкам нотки и интонации. Но тем не менее передо мной стояла все та же Дарья, с которой мы вчера ели пиццу.
Здоровенная, двухметровая, заросшая густым мехом, с лапами-оглоблями и пастью, что твой чемодан, но девочка-подросток. С психологической точки зрения – так точно. Это следовало помнить всегда. Ведь в отличие от внешнего облика, образ мышления у Даши не менялся – юношеский максимализм и глупость молодого поколения никуда не делись, а это значило, что нужно держать ее на коротком поводке. Если ослаблю бдительность, страшно представить, каких дел может наворотить эта волчица.
– Так. – Стараясь не смотреть на доберманов, я принялся излагать свое видение дальнейших действий. Точнее, я просто озвучивал свои мысли, надеясь, что у моих спутниц найдутся какие-нибудь ценные замечания и коррективы, которые помогут нам разработать идеальный план действий. – Нам надо попасть внутрь и побеседовать с Богданой. Сомневаюсь, что она нас ждет и будет рада таким гостям. На теплый прием рассчитывать не следует, но и лишней крови лучше не проливать.
– Р-р-р? – с надеждой поинтересовалась Даша, чье горячее дыхание обжигало мне плечо и… кажется, слюна с ее клыков капала мне на футболку.
Судя по кровожадному оскалу, «спрашивать» она могла лишь об одном.
– Только в крайнем случае и если иначе не обойтись, – я незаметно отодвинулся, – мы пришли за информацией, а не за чужими жизнями. Тебя это касается в первую очередь, кровожадная ты наша. На тебе внешний периметр. Ждешь здесь. Смотришь, чтобы все было тихо и гладко. Если снаружи станет слишком оживленно, то отвлечешь их внимание. Поняла?
Кивнула. Ладно, буду надеяться, что Даша не станет своевольничать.
– Хорошо. Мы с Варей пройдем внутрь. Как лучше это сделать?
– Через подвал, – предложила Варвара. Она как раз выглянула через приоткрытую дверь во внутренний двор. – Там проход в дом. Я когда травы приносила, то спускалась туда вместе с Богданой.
– Значит, решено. Готова?
– Да. – Ведунья кивнула. – Дай мне несколько секунд на чары.
Пока Варвара шептала свои заклинания, перемалывая между пальцев какие-то сухие листья, я повернулся к Даше:
– Ты точно все поняла?
Вместо ответа волколак демонстративно отвернулась и сделала вид, что полностью поглощена разглядыванием внутреннего двора через приоткрытые двери псарни. Обиделась, значит; ну и пусть, куплю ей потом… косточку, собачий корм или «киндер-сюрприз». Главное, чтобы глупостей не натворила. В открывшемся для меня недавно темном мире ни у кого из нас друзей особо-то и нет, не хватало еще нажить себе новых врагов.
Под покровом темноты и чар ведуньи мы с ней подобрались ко входу в подвал. Деревянные створки располагались чуть выше уровня земли. Никакого замка тут не было, зато имелась ржавая щеколда. Когда я ее открывал, то раздался протяжный скрип, который в ночной тиши прозвучал довольно громко и отчетливо.
Тут же послышались приближающиеся шаги, а траву у угла дома осветил скачущий луч фонаря.
– Вниз, быстрее!.. – Приподняв створку, я пропустил вперед Варвару, а сам взглянул в сторону псарни – может, лучше отступить?
В тот же миг там, в темноте, хищно блеснули желтые глаза, жадно уставившиеся в сторону приближающихся людей. Даша оторвалась от созерцания долгожданной добычи и вопросительно взглянула на меня, но я покачал головой – нет!
– Ты где?.. – донесся снизу напряженный шепот Варвары.
Я не ответил. Сосредоточившись, я немного ослабил контроль над своей темной силой, и луч фонаря неуверенно замигал.
– Батарейки не поменял? – донесся до моего слуха недовольный мужской голос.
– Вчера менял! – ответил ему другой. – Сломался, что ли?..
Не слушая дальше, я быстро опустился и аккуратно вернул створки в прежнее состояние. Внизу было прохладно и тесно. Осветив телефоном узкое и длинное помещение, мы с Варварой поспешно продвинулись между стеллажами с банками, склянками, вином и консервированными овощами. Приметив внизу пустующие ниши, я одернул ведунью, жестом показав, где следует укрыться.
Когда мы забирались вниз, голоса сверху звучали вполне отчетливо:
– Собаки опять. Вот не спится им! А это что… Додо, ты опять подвал не запер, когда за вином ходил?
– Не ходил я!
– Да ладно заливать, от тебя ж разит! Вот узнает Богдана и шкуру с тебя живьем спустит!
– А ты ей не говори, она и не узнает, – сердито буркнул тот, кого звали Додо, щелкнув щеколдой и заперев дверь снаружи.
– Погоди. Давай заглянем! – предложил его напарник.
– А зачем?
– Сейчас узнаешь!
Снова щелкнула щеколда. Я быстро выключил фонарик и дернул свисавшую с верхнего стеллажа мешковину, накрыв себя и Варвару. Сквозь неплотную ткань мы видели, как вниз спустился крепко сбитый и немного полноватый мужчина. Он посветил фонарем вокруг и, посмеиваясь, что-то взял с ближайшей полки. Тихо звякнуло стекло.
– А если она не узнает, так чего бы не выпить? – сказал один из цыган, поднимаясь обратно.
– Ай, хитрец, брат! – радостно ответил ему Додо.
Двери в подвал закрылись, но мы с Варварой не шевелились до тех пор, пока отдаляющиеся голоса не стихли и не наступила тишина. Обошлось. Уж не знаю, как там сдержалась Дарья, но уверен: цыгане даже близко не догадывались, на каких же тоненьких волосках висели их жизни.
На всякий случай мы выждали еще немного. Тишина. Я откинул пыльную мешковину, и мы выползли из-под стеллажа.
– Внутри дома нет магической защиты… – шепотом поведала мне Варвара. – Ничего не чувствую.
– Так нет или не чувствуешь? – Я помог девушке встать и снова включил фонарик: подвал или погреб тянулся довольно далеко, но в противоположном конце действительно имелась лестница. К ней-то мы и направились.
– Это одно и то же, – по пути, пока мы пробирались между ровными рядами заваленных самым разнообразным хламом полок, поясняла мне Варвара. – У нашего дара одна природа, так что мы способны ощущать его, когда находимся рядом. Так что я уверена – поблизости нет никаких чар. И… это странно.
– Почему?
– Потому что дара Богданы я тоже не чувствую.
– Ну, может, пока она спит, дар… это… не выделяется? – Я поморщился, когда с ближайшей полки мне улыбнулся пожелтевший человеческий череп. – Ни хрена себе… – Луч фонарика выхватил из темноты обычные трехлитровые банки, где в мутной жиже плавало не только всякое зверье, но и отрубленные человеческие конечности. – Вот это я называю специфичными вкусами! У твоей бабушки тоже была такая впечатляющая коллекция?
– Нет, – Варя покачала головой, оглядываясь скорее с любопытством, чем с отвращением, – наш род жил в ладу с природой и фокусировался на единении с ней. Богдана, видимо, сделала иной выбор. И все же это странно…
– Ты
