– Вполне! – Варя оживилась. – Это объясняет, почему я чувствую силу там, где не вижу ее источников. Она может струиться из-под земли! Но как нам попасть вниз? Здесь где-то потайной рычаг? Давай поищ…
Высоко подняв ногу, я обрушил ее на каменную плиту. Камень вздрогнул, но выстоял, хотя трещина на нем стала больше.
– Что ты делаешь?! – возмутилась ведунья. – Это же натуральный вандализм!
– А похищать из могилы останки усопшего – это типа не вандализм, да? – Очередной удар сотряс пол склепа, и трещина увеличилась вдвое, а рядом паутинкой разрослась еще одна. Все же полученная мною сила позволяла многое!
– Но нам надо для благого дела! Уверена, Сапфира бы одобрила, что мы хотим отомстить тем, кто погубил ее сородичей! К тому же мы потом вернем то, что взяли! – запротестовала ведунья.
– Ну, если она не будет против поделиться какой-нибудь своей частью, то, думаю, не расстроится и от небольшого беспорядка.
Третий удар оказался последним. С грохотом каменная плита раскололась на четыре части и обрушилась вниз. Пол резко ушел из-под ног, и я не полетел следом только потому, что Варя успела удержать меня. Обломки застучали по ведущим в непроглядный мрак ступеням, а потом все снова стихло.
Я кивнул в знак благодарности, и мы, переглянувшись, начали спуск. Первым шел я: мое обострившееся зрение позволяло неплохо видеть в темноте, и все же пришлось забрать у ведуньи фонарик – тьма в подвале стояла странная, густая и вязкая, подобная расплавленному гудрону. Все, что я мог различить в ней, – неясные тени и очертания. Где-то редко капала вода, но я ее не видел. Возможно, где-то что-то протекало, и дождевая вода сверху попадала в подземелье.
Луч фонаря осветил покатые каменные ступени, пыль на которых свидетельствовала о том, что сюда долгое время никто не спускался. Далее яркое пятно, повинуясь движению моей руки, поползло вперед, выхватывая из темноты неровный пол, кажется, когда-то украшенный мозаикой, но годы не пощадили и его: некогда яркие краски потускнели, формирующие единый рисунок мелкие детали потрескались или вовсе затерялись непонятно где, так что теперь определить изначальное изображение оказалось невозможным.
По мере увеличения дистанции пятно света расширялось и рассеивалось, открывая нашему взору ровные ряды колонн, за которыми в выдолбленных в стене нишах лежали замотанные в ткань тела.
Подвал под склепом имел прямоугольную форму и был метров пять в ширину и втрое больше в длину: чтобы добраться от лестницы до противоположного конца, нам пришлось преодолеть довольно внушительное расстояние. Казалось бы, пятнадцать метров – всего ничего!
Но только не когда речь о пути, который сторожат уснувшие мертвым сном покойники. После того как я сломал плиту, ветер начал чувствовать себя вольнее. Его неровные порывы теперь легонько колыхали посмертные саваны усопших, словно те едва заметно дышали в своей последней дреме, а ветер тихонько подвывал, убаюкивая их своей заунывной колыбельной.
Странно, но даже принюхавшись, я не ощутил неприятного запаха тлена. Может, мертвецы здесь уже очень давно и пахнуть больше нечему? Проверять мне не хотелось, поэтому я не стал зацикливаться на этой мысли – не пахнет, и хорошо.
Наши шаги в этом тихом месте звучали пугающе громко и совершенно чуждо. Каждый камень подземелья безмолвно твердил, что живым здесь не место. Это царство мертвых. Но мы продолжали идти.
Варвара сжала мою руку. Ее ладонь была ледяной и мелко дрожала.
– Не бойся… – тихо сказал я и удивился, насколько громко прозвучали мои слова: они отразились от стен и тревожно завибрировали в прохладном воздухе. Признаюсь – сам я далеко не из пугливых, но тут пробрало даже меня: было что-то в этом месте, от чего мурашки по коже шли…
Вот те раз – недавно критиковал Дашу, а тут и сам струхнул, хотя тоже не простой человек теперь – моего нового облика разве что слепой не испугается. Но в отличие от суеверной волчицы, я свой страх умел контролировать и не выказывать в присутствии той, в чьих глазах не желал выглядеть трусом. А коли назвался груздем, так полезай в кузов – приходилось храбриться изо всех своих нечеловеческих сил.
Выйдя чуть вперед, я повел ведунью за собой. Шаг за шагом мы приближались к противоположной стене, нарушая шумом своих шагов вековой сон этих старых стен. Луч фонаря в моей руке почти не дрожал, непрерывно скользя из стороны в сторону. И пусть я видел, что в подземелье никого нет и прятаться тут негде, меня не покидало ощущение, что за нами наблюдают. Кто-то из тьмы…
Поддавшись тревожному инстинкту и не совладав с нервным напряжением, я резко дернул лучом в сторону, словно стремясь выхватить из темноты скрывающихся там тварей. Но ничего – свет разогнал мрак, и я не увидел ничего, кроме голых стен.
– Что?.. – тихо спросила Варвара из-за спины. Ее голос дрожал. – Ты что-то услышал?
– Нет, просто показалось. – Я покачал головой, не сводя глаз с того места, куда указывал луч фонаря.
Тут ничего не было и быть не могло, а все страхи – лишь плод моего разыгравшегося воображения и ничего больше. Надо просто быстро сделать дело, уйти и никогда сюда не возвращаться. Именно это я и сказал девушке.
– Согласна, – кивнула та, видимо, позабыв о своих намерениях вернуть останки Сапфиры и сделать ремонт. – Мне это место уже в печенках сидит.
– Тогда вперед. – Решительно отметя страх и инстинкты, я ускорил шаг, и Варвара поспешила за мной.
У дальней стены склепа нас ждали полки с серебряными урнами. Некоторые из них уже потемнели от времени, и выгравированные на них символы практически не читались, но другие выглядели не такими уж и старыми, особенно та, что стояла выше всех. Я посветил фонариком, и Варвара прочитала:
– «Сапфира Жемчужная. Тринадцатое декабря тысяча восемьсот восемьдесят первого – второе марта тысяча девятьсот семьдесят третьего. Спи спокойно, матушка-защитница».
– Ого, – присвистнул я, произведя в уме нехитрые вычисления. – Девяносто два года – нехило так пожила.
– Это немного для ведуньи, – покачала головой Варвара. – Моя бабушка прожила почти две сотни лет и не собиралась на тот свет, если бы не колдуны. Посмотри на остальные даты…
И правда, когда я обратил внимание не другие урны, гравировку на которых еще можно было разобрать, то увидел весьма впечатляющие цифры. Удивительно, что спустя столько лет урны так сохранились: я-то думал, им не столь уж и много, а здесь – такие даты… Не иначе как без ворожбы не обошлось.
– Ну и что дальше? Нам нужен прах? Весь?
– Нет, – покачала головой Варвара, – хватит и небольшого количества. Вот, – она достала из-за пазухи какой-то предмет, в котором я не сразу узнал запечатанный одноразовый медицинский контейнер для анализов.
– Ты серьезно?
– А что? – удивилась ведунья. – Он полностью стерильный и закрывается надежно. К тому же я не думала, что тут прах.
– И хорошо, что именно он – так лучше, чем гроб вскрывать и в останках копаться… – Привстав на цыпочки, я потянулся к нужной урне.
Всего за миг до того, как
