– Вы совсем оборзели? Ведете себя, как вертухаи на зоне! Я что вам, подследственный? На допросе я? Нет. Вот и идите нахрен!
Только я собрался психануть и уйти, как свет выключился. Напротив меня сидел мужик с закрытым правым глазом, правая половина лица, как у Фредди Крюгера, вся в бороздах розовых шрамов, нос смазан, правый угол рта поднят. Второй мужик выбрит весь; хоть солнца нет, лысина блестит, под ней синеет будущая щетина. Я сам здоровый конь, а этот – просто буйвол, нет, мастодонт. Рука как колонна, шея здоровенная, ее венчает маленькая головка со скошенным лбом. Нос как у боксера, некогда сломан и срощен неправильно, левый глаз косит, кожа покрыта оспинами. Единственное, что на этой голове большое, – губы-вареники, словно он накачал их силиконом.
– Про вертухаев было обидно, – вкрадчиво проговорил предположительно Ганн со шрамами.
– Зато правда, – буркнул я.
– Джокер, можешь идти, – распорядился здоровяк, и я обалдел, потому что именно он оказался Бенном Ганном, н-да.
Подождав, пока Джокер выйдет, Ганн сел на его место за стол у окна, кивнул на диван возле глухой стены, я его предложением воспользовался – не стоять же! Ганн предложил мне сигарету, я отказался.
– Братан, а ты крутой, слышал-слышал. Ты тут раньше меня появился, а потом свалил. Я и сам бы свалил, – он шумно вздохнул. – Да куда мне? Везде засада.
Хотелось сказать, что нечего было слабых обирать, но я промолчал. Подумать только, в этом месте собрались отъявленные отморозки. Этот рептилоид, выпускающий дым из ноздрей, убивал людей просто так, хотя мог этого не делать. Страшно подумать, что на совести Джокера. Винсент, скорее всего, был наркодельцом. Лысый похож на маньяка-каннибала, не удивлюсь, что это он обглодал череп, который Винс использовал под пепельницу.
Вспомнилась брюнетка на улице в беседке. Скорее всего, и она – беглая зэковка.
– Выкладывай, с чем пришел. Говоришь, Крот сдал схрон? Какой именно? Кому? Что с Кротом? Главное – сам-то чего приперся? С тобой награбленным не поделились?
Пришло время действовать, я мысленно перекрестился и принялся излагать заранее придуманную байку:
– Есть у меня кореш, Химиком зовут…
– Тоже слышал. Вы вроде напарниками были?
– Что ты еще знаешь о Химике? Это важно и имеет отношение к тому, что я скажу дальше.
Ганн закатил глаза, жадно затянулся и выдохнул сизый дым.
– Он – лучший спец по сборкам. Шляется по Зоне, вроде на вояк работает. Батон крошить не стану – не знаю.
– Он работает в каком-то секретном Институте, где они разрабатывают нечто, делающее людей управляемыми. Раньше это было вещество, которое испытывали в большом мире. Но от него люди дохли, сейчас они сделали какую-то хрень, которая заставит всех подчиняться. Некоторые сталкеры уже обработаны. Крот тоже был обработан. Получил команду и сдал схрон в Клину. У меня есть защита, – я потрогал браслет. – Потому сохранил волю и попытался Химика взять, чтоб выяснить, какую хрень они создали, но он ушел.
Ганн слушал внимательно, даже о сигарете забыл, и она почти сотлела. Я собой был жутко недоволен. Мой текстовик… Наконец вспомнил, как он называется – спичрайтер, – мою речь разнес бы в пух и прах. Сказал бы, кто так убеждает? А как убеждать людоедов и убийц? Посмотрел бы я на него!
– Говоришь, Химик ссучился, и он хочет, чтоб мы все его слушались?
Я пожал плечами:
– Не обязательно его. Он, наверное, сам под командой. Слушались главного, который всеми кукловодит.
Ганн расхохотался, сделал вид, что смахивает слезы.
– То есть ты работал на них? Каким боком вы оказались вместе? И зачем ты приперся к нам? Что теперь с тобой делать? Пристрелить? Схрон наш что, разграблен? С тобой не поделились, вот ты и психанул? Ох, удивил!
Я выслушал его и продолжил, но теперь говорил только правду:
– Знаешь Спрута? Он велел тебя найти, потому что только ты и твоя команда пока не под влиянием.
Лицо Ганна вытянулось, он побледнел и дымом поперхнулся:
– Ты не охамел ли? За идиота меня держишь? Сейчас позову Винса, он с удовольствием наделает в тебе дырок!
Я продолжил гнуть свою линию:
– У меня есть браслеты, которые защищают от излучения. У нас будет три дня, чтоб найти Институт и разнести его по кирпичику. Если вам пофиг, что будет с вашим отсутствием мозгов, просто берете себе ценное оборудование и выносите его, это будем считать платой за услугу, я уничтожаю артефакт и Химика.
Ганн склонил голову набок, сканируя меня выпуклыми жабьими глазами.
– Очень странное предложение. То есть все мои люди не под влиянием, кроме Крота?
– Крот оказался вблизи работающего излучателя, как и многие другие. Пока шел сюда, я от всех сталкеров шарахался, потому что каждый второй пытается меня убить. Я ничем не могу подтвердить свои слова. И тогда еще я понятия не имел, во что ввязываюсь.
– А теперь нас впутываешь? – Ганн погрозил пальцем. – Нехорошо!
Похоже, он дивным образом чует обман, и лучше ему лгать по минимуму.
– Если тебе удобно думать, что впутываю тебя я, думай себе. Ты даже не заметишь, как в твоей голове поселится чужой и станет дергать за ниточки. Ты перестанешь пить, курить и ругаться матом, пойдешь в церковь, заведешь семью и будешь думать, что сам этого захотел, – я перечислял то, что для этого человека могло быть неприемлемым, и читал в его глазах растущее возмущение. – Сам подумай, почему я пошел к тебе. Мне больше не к кому обратиться, остальные уже потеряли себя.
Презрительное выражение на лице Ганна сменилось удивленным, теперь он смотрел на меня с любопытством.
– У тебя репутация отъявленного головореза, пожирателя младенцев… это же полный ахтунг, а не репутация. Думаешь, большое удовольствие – напроситься к тебе в гости?
Ганн довольно крякнул:
– Да, репутация у меня еще та! Что про меня сказали?
– Убийца и налетчик, – честно ответил я. – Убиваешь по зову сердца, а не от необходимости. Пытались отговорить от встречи.
Ганн потер руки:
– Так что стало с нашим Кротом? Он мертв?
– Может, да. Но скорее пополнил армию людей-зомби. Если бы ты видел, как меняются люди, как они превращаются в зомби и готовы зубами рвать глотку… Если бы времени было больше, я повел бы тебя в Зону, и сам посмотрел бы, как они стервенеют и набрасываются на нас.
– Что, прямо все?
– Не все, примерно каждый второй. Поначалу они нормальные, а потом – щелк! Что с твоим схроном, не знаю. Если Химик там побывал, он, вероятно, пуст…
Я наконец вспомнил о пузырьке со смертельным веществом,
