Дверь щелкнула… И взвыла сирена.
– Черт, они ее перекодировали! Винс, взрывчатку!
Через Алешу Вин передал мне сверток с антеннкой, я примотал ее к рулю, надеясь, что дверь сорвет с петель, а не деформирует так, что мы вообще туда не войдем.
– Уходим! – скомандовал я.
Мы выбежали из «Трех поросят», последним выходил я и плотно закрыл люк, ведущий вниз. Отбежав метров на сто от бара, превратившегося в братскую могилу, я прокричал в рацию:
– Все готово. Точки заминированы?
– Давно, – отозвался Джокер. – Ганн?
– На «один» активирую взрывчатку. Три, два, один…
Я закрыл уши ладонями, Химик сделал так же. Взрывы грянули одновременно и слились в один, земля вздрогнула и рванулась навстречу. В предрассветной серости двухэтажная изба «Три поросенка» складывалась карточным домиком, из окон, брызнувших стеклами, вырывались огненные сполохи.
Черное небо перечеркнула сигнальная ракета для Зяблика.
– Только бы не загорелся, – шепотом молился Химик.
Из-под бревен повалил густой черный дым. Полковник бросился его тушить… Огнетушителем! Он его забрал из бара, видимо, когда мы выбегали. Еще не родившийся огонь огрызался черными дымными струями, шипел и захлебывался белой пеной.
– Это шикарно, – проскрежетал Голлум, поскреб лысый череп, аж страшно стало, что он разорвет тонкую желтоватую кожицу.
Не дожидаясь команды, Алеша, Соло и Чуи принялись растаскивать бревна, чтобы освободить проход. Все, кроме Химика, к ним присоединились. Химик забрал огнетушитель у Полковника и гасил остатки пламени.
Затрещала рация, проговорил Ганн:
– Химик, что у вас?
– Возгорания нет, разбираем завал, чтоб пробраться к главному входу. У вас?
– Спокойно…
Не успел он закончить, как вдалеке загрохотал автомат, ему огрызнулся второй, и севернее, там, куда отправился Зяблик, началась перестрелка. Взмыла в небо сигнальная ракета, грохнула граната, и автомат Зяблика смолк.
Винсент и Голлум витиевато выругались в два голоса. Ганн заорал из рации:
– Джокер, передислоцироваться севернее! Соло, Чуи, занять позиции и прикрывать! Химик, Пригоршня и ваша звездобратия, работайте, мать вашу, скорее! Пошлите кого-нибудь вперед, нам нужно знать, как велика прибывшая группа поддержки. При необходимости переместимся к вам вместе с броневиком.
– Я в разведку, – вызвался Алеша, вытирая руки, испачканные гарью, о штаны. – Меня ночью не видно…
– В разведку лучше Винсу, – предложил Голлум. – Его не заметят, а ты здоровый, ты – работай!
Мы с Алешей ухватили огромное бревно и откатили в сторону. Работы осталось немного, успеть бы до момента, когда к Иггельду придет помощь!
Винс исчез, он отправился навстречу опасности с инфравизором, теперь остался один прибор у Химика. Вряд ли он есть у наступающих с севера – уж очень дорогая игрушка, только богатые группировки могут его себе позволить.
Вскоре мы раскидали еще дымящиеся бревна, испачкались гарью с головы до ног, как трубочисты. Из образовавшейся черной щели дохнуло горелым, повалил дым, осталось сдвинуть несколько бревен, и можно спуститься ко входу в Институт, посмотреть, что там…
– В триехстах метрах от миеня – шестеро. Идут цепью, – отчитался Винсент по рации – Мои действия?
Ганн принял грамотное решение:
– Пропусти их вперед. Когда завяжется перестрелка с остальными, ударишь в тыл.
– Ок.
Одно бревно, второе… Третье. Кряхтит Алеша, откатывая обугленное полено, я ему помогаю. Со скрежетом оно поддалось, приваленное другими. Открылся черный зев прохода. Химик включил фонарик и посветил в темноту.
Круто уходящие вниз ступени посыпала штукатурка и клочья глины. Чтобы разглядеть, что дальше, надо спуститься. Алеша полез первым, за ним – я, отодвинув Химика.
Стену разворотило, вырвало кусок бетона и оголило глину, стену напротив посекло осколками. Алеша посветил на дверь-иллюминатор. Луч скользнул по почерневшей стали и утонул в дыре – дверь приоткрылась вовнутрь Института, и оттуда лился приглушенный свет.
– Назад! – скомандовал я.
Алеша успел прижаться к стене раньше, чем раздался выстрел. Возле входа поставили часовых.
– Уходи, прикрываю, – я выпустил в пролом три пули, ни одна не достигла цели, зато Алеша как ошпаренный пролетел мимо меня.
Сам я поднимался задом, целясь перед собой. Из подствольника жахнуть бы, да самому достанется. Наверху грохотали и матерились.
– Пригоршня, шиевиелись! – Винсент орал так, что я понял: лучше не медлить.
Когда поднялся, после темноты серый свет казался до невозможности ярким. Соло и Чуи уже притащили баллоны с хлором и собирались пустить в Институт газ.
– У них противогазы, – напомнил Химик. – Могут успеть их надеть. Охрана точно не успеет, а вот остальные…
На севере, уже совсем близко, завязалась перестрелка. Насколько я понимал, встречал врагов один Джокер. А может, уже не один, может, подключился Винсент. Чуи и Соло отдали нам баллоны и побежали помогать своим. Так было даже лучше, мы им не доверяли.
Полковник надел противогаз, мы сделали так же. Потом он установил баллон между двумя бревнами и открыл его – с шипением вырвался белесо-желтый газ. Он растекался вокруг, молочной рекой стекал по ступенькам и дальше – в Институт, напоминая сжиженный азот.
– Радиус поражения – сто-двести метров, – проговорил Полковник, устанавливая рядом с первым баллоном второй. – Хлор тяжелее воздуха, оно весь пойдет под землю. Думаю, этого достаточно, чтобы их оттуда вытравить. Андрей, как думаете, что они предпримут?
– Наденут противогазы, где-нибудь окопаются, например в одном из нижних ярусов, и будут ждать подмогу. Они постараются нас задержать как можно дольше. Когда мы отвоюем достаточно территории, Иггельд выпустит мутантов, на которых все заживает, как на терминаторах, они точно покрошат большую часть наших. А потом или мы его прикончим, или нас прикончат те, кто подоспеет к нему на помощь.
Неподалеку грохнула граната. Ганн из рации крикнул:
– Доложить обстановку!
Я отчитался:
– Удалось взорвать дверь. Но за ней – охрана. Пускаем газ.
– Говорит Крэнк. Жив. Отстреливаюсь.
– Диержу оборону. Двоих грохнул, – это Винс.
– Соло. Жив. Чуи убит. Зяблик – непонятно. Не откликается.
– Джокер. Легко ранен в бедро. Лечусь.
Ганн выругался и обратился к нам:
– Живо надели противогазы и – на штурм.
Химик отзеркалил:
– Надели противогазы и – на штурм с другой стороны, мы должны взять их в клещи.
– У меня нет людей, – огрызнулся Ганн. – Все они у вас. Моя функция – прикрывать вас на броневике.
– Так пусть валят к тебе, – заорал Химик. – Тут узкий проход, толку от них будет, как с козла молока. Слышали меня? Винс, Соло, Крэнк, идете к Ганну и штурмуете Институт с черного входа.
В разговор вмешалась Пуля:
– Мы вроде собрались ждать, когда они побегут…
– Планы меняются, – проговорил Химик тоном, которому трудно возражать, каждое его слово, как пуля, достигало цели. – Они не побегут, они запрутся внутри и попытаются держаться, пока не придет подмога. Мы вчетвером идем с главного входа. Остальные – с черного. Вуд, Ганн, Пуля и Джокер прикрывают нас на поверхности. Все ясно? Не обсуждается! Я лучше понимаю, что здесь происходит.
Ганн громко ругнулся, но возражать не стал. Мы вчетвером надели противогазы и друг за другом начали спускаться по лестнице вслед за смертельным белесым туманом.
Глава 5. Химик. Дежавю
Дверь не сорвало с петель, а вытолкнуло
