– Что поделаешь, – с легкой грустью отозвался эльф. – Порой приходится жадничать, ведь истинные драгоценности встреч нечасто радуют мою душу. Сегодня именно такой день, брат. Я рад видеть тебя живым.
Айра с нескрываемым любопытством изучала незнакомого охранителя, который с таким уважением относился к Викрану.
Надо же, Восточный. С редким окончанием «рэ» в имени, указывающем на высокое происхождение. Полный сдержанного достоинства и какого-то непередаваемого величия… но он вел себя так, будто происхождение дриера не имело никакого значения. Зато смотрел так, словно пытался заглянуть Викрану в душу. Так, словно молча спрашивал: исцелился ли его брат от тяжелой болезни? Не нужна ли ему помощь и не стоит ли оказать ему поддержку на то время, что он рискнул показаться в этих местах?
«Знает об Эиталле, – немедленно поняла девушка. – Помнит, почему Вик ушел, и, кажется, опасается, что это снова повторится».
Какое-то время они стояли, пристально глядя друг другу в глаза. То ли беззвучно боролись, то ли просто разговаривали о важном. Но потом Викран снова улыбнулся и, сжав плечо побратима, тихо сказал:
– Спасибо, брат. Тебе больше не о чем беспокоиться.
У эльфа удивленно дрогнули ресницы, но он ни о чем не спросил. Только повел плечами, будто сбрасывая невидимый груз, а затем под беззвучный вздох молодых магов, наблюдающих за ним с неприлично разинутыми ртами, отпустил наконец руку Викрана.
– Добро пожаловать домой, Ястреб. Полагаю, тебе будет о чем рассказать своим птенцам.
– Ну положим, птенцы не мои… – маг, словно вспомнив о благоговейно притихшем классе, обернулся. – Вы чего уставились? Эльф как эльф, ничего необычного. А вот на Занд вы потом вряд ли полюбуетесь. Так что дружно повернулись к экрану и принялись изучать экспозицию. По возвращении с каждого спрошу об увиденном.
Ученики, спохватившись, с легким шелестом разбрелись вдоль низеньких перил, старательно делая вид, что изучают красивые виды. Однако эльфа это не обмануло: мелодично рассмеявшись, он покачал головой и, перейдя на родной язык, спросил:
– Не хочешь вернуться, брат?
– Нет, – качнул головой маг, последовав примеру эльфа. – Не сейчас.
– Еще не надоело возиться? Не устал от вечных капризов?
– У меня не бывает капризов, – хмыкнул Викран, покосившись на разочарованно вздохнувших адептов: судя по всему, эльфийского наречия никто из них не знал. – Так, мелкие недоразумения, не способные по-настоящему вывести из себя.
– А личные ученики?
– С ними сложнее: требуют больше сил. Но сейчас все в порядке.
– В прошлый приход с тобой был весьма многообещающий парнишка, – рассеянно обронил мастер Совенарэ. – Неплохая ветвь в роду ан Ролио. Однако когда я видел твои следы в последний раз, признаться, они меня удивили. Особенно цвет их ауры и направление вашего движения.
Викран быстро покосился на побратима, но тот подчеркнуто вежливо засмотрелся в другую сторону, ненавязчиво намекая, что настаивать на ответах не станет.
– Ты прав, – признал маг. – С некоторых пор у меня двое учеников.
– Это связано с твоим последним приходом?
– Более чем, – кивнул Викран, и эльф медленно повернул голову. – Не волнуйся, я знаю, что мной интересовался Ковен. И знаю, чем это вызвано.
– У тебя неприятности?
– Нет. Хотя, возможно, некоторая суета скоро наметится.
– Помощь нужна? – как бы между делом уточнил мастер Совенарэ, рассматривая приглушенно перешептывающихся учеников. Но побратим лишь покачал головой.
– Не сейчас. Я привел их не для того, чтобы оправдать перед мастером Ковераном разговор с тобой, – это просто урок.
Эльф ничего не ответил, а затем зацепился взглядом за одну крайне интересную ауру с отчетливым знаком недавно полученного ученичества и удивленно вскинул брови.
– Викран? Это то, что я думаю?
– Я не знаю, о чем ты думаешь, брат, – подозрительно серьезно отозвался Викран. – Ты, как обычно, забыл снять свой щит.
Совенарэ от неожиданности замер, уставившись на друга во все глаза, а затем опомнился, вернул себе невозмутимый вид и странно кашлянул.
– Вот теперь я верю, что беспокоиться не о чем. Раз уж ты начал шутить… кто она, Ястреб? Я чувствую Землю. Это ее следы мы видели на границе?
– Да.
– Твоя новая ученица осилила прямой портал до Занда, – словно бы задумался вслух эльф. – Я с трудом отыскал потом выход… скажи: то, что мне было тревожно некоторое время назад, связано с твоим пребыванием в наших местах?
Викран отвел взгляд.
– Ты прав: я снова был очень близок к грани.
– Неосторожно с твоей стороны, – без тени упрека отозвался Совенарэ, и маг кивнул, потому что лучше кого бы то ни было знал, как болезненно эльфы относятся к узам крови и как тяжело переживают утрату своих братьев. Неважно – чистокровные они или же носят в себе примесь человеческой крови. Для Высоких побратим – это навсегда. Ближе, чем просто друг. Важнее, чем брат. Побратим – это тот, кому доверяешь не только жизнь, но и посмертие. Правильно выбрать его – очень важно для тех, кто живет так долго и так трепетно относится к жизни. Но еще важнее не потерять его по глупости, потому что такая смерть способна и тебя окунуть в пучину гибельного отчаяния, после которого не хочется оставаться одному.
Совенарэ не зря беспокоился о своем брате: его смерть он почувствовал бы так, как если бы вонзил кинжал в свое собственное сердце. Для него было бы больно и трудно потерять целую часть своей жизни. И при этом совершенно невозможно ее вернуть: Дерево Огла не принимает полукровок. Так что вдвойне удивительно, что Совенарэ решился. И еще более удивительно, что не попрекает сейчас пустым безрассудством. Не напоминает о трудном прошлом и не корит за стремление к смерти. Ведь это именно он в свое время успел вытащить обезумевшего побратима из игольника. И именно он рисковал собой, чтобы сохранить ему жизнь.
– Прости, брат, – тихо сказал Викран, поднимая глаза. – Это больше не повторится.
Эльф ничего не сказал, а продолжал с неослабевающим интересом изучать спину слегка напрягшейся Айры, поскольку смутно чувствовал, что именно в ней причина столь резких перемен в поведении старого друга.
Совенарэ слишком хорошо его знал, чтобы не увидеть его искренности сегодня. Слишком хорошо помнил, как натянуто и насквозь фальшиво прошла их последняя встреча. Еще лучше помнил, каким был побратим всего пару лет назад. И не мог не замечать, как внезапно возросла его сила, неуловимо изменилась аура, заблестели глаза, ушла тоска из голоса. Он ожил. Он действительно ожил. И немолодой эльф, боясь поверить в невозможное, очень хотел знать причину этих перемен.
– Глядите, что это? – вдруг донесся до него удивленный голос кого-то из девочек, отвлекая от Айры. – Бимб, ты глазастый – посмотри. Мне кажется, или оно действительно двигается?
– Где? – с жадным любопытством всмотрелся в указанную сторону приятель Лиры. А за ним
