– А в этой твоей… берлоге… ничего с глазом сделать нельзя?
– Зарастет. Если бы тебя и в этот раз отделали до полусмерти, и то не стал бы больше туда тащить. Хлопот больше.
– Ну, да. Дело-то ведь сделано, чего зря издерживаться… Смолян ты привел?
– Так а больше просто некому было. К концу боя холм наш командный был гол, что моя плешь.
– Чего ждал так долго?
– Перелома. Норды, они, знаешь ли, Светлого когда порубили, да знамя его потоптали, думали, что все, победили – сейчас обезглавленное войско наше разбежится в один миг. А оно осталось там, где стояло. И тут-то у них самих духу боевого поубавилось. Тоже ведь, знаешь, хлебнули кровушки. Без особого запала на последний штурм шли, тот самый, который ты решил героически в одиночку прекратить, – гильдиец растянул губы в невеселой улыбке. – И когда им в спину ударила конница, они даже и не подумали встречать ее копьями – побежали. Вся эта масса, что на твоем левом крыле скопилась, вернее, что от нее осталось, показала спину. А за ней и остальные развернули паруса. Пять верст их гнали да рубили.
Тверд закрыл глаза и постарался вдохнуть всей грудью. Кажется, в первый раз за долгое время над ним не нависали больше никакие неприятности, грозящие перерасти в исполинскую задницу.
– Так, значит… все?
В ответ Прок прочистил горло. Так деликатно, что это сразу Тверду не понравилось и очень сильно насторожило.
– Собственно, за тем я и пришел, – нехотя проговорил гильдиец. – Понимаю, конечно, что тебе тут и так досталось, но…
Тверд уставился на новгородца так, будто тот обрюхатил его жену. И дочь заодно. И бабку.
– Что?
– Хёгни в битве не было. Он нас тут просто пытался задержать. А сам теперь в Новгород прорвался.
– Чтооо?!
– В Новгород. В главный Двор Гильдии. Думаю, ради этого он все и затеял. Отрезать Русь от… Большого Камня. Сам понимаешь, к чему такой расклад может привести.
– Но ведь там дружина осталась. Да и сам Двор наверняка охраняется… по-особенному.
Прок опасливо огляделся и заговорщически понизил голос:
– Не до такой степени, чтобы выдержать штурм сотни, скажем, автоматчиков.
– Еще не поздно?
– Пока мне докладывают, что нет. Но лучше бы нам поторопиться.
* * *В Новгороде до сего дня Тверд ни разу не был, и он очень надеялся, что город выглядел так не всегда. Он встретил их дымящимся створом вывороченных ворот, что выводили на большую пристань. Она тоже наверняка знавала лучшие времена, без расщепленных досок под ногами и разбитых сходней. Над брошенными в беспорядке стругами и грузно плещущимися на ленивых речных волнах веслами с обломками мачт деловито гомонили чайки. И не похоже было, чтобы кто-то пытался нести стражу на основных оборонительных рубежах. Даже в надвратной башне не оказалось пусть даже самого никчемного гридня. Зато легко угадывались следы недавнего пожара, вгрызшиеся в стропила черными разводами копоти. Потушить его удалось быстро, иначе дело вряд ли закончилось бы просто обугленными бревнами. У сторожки их встретил доходяжного вида пес, обнюхал, поведя носом на расстоянии, поджал хвост и забился под крыльцо. Где-то дальше по улице хлопнул зачиняемый ставень.
– И какой дурак будет вести торг в таком задрипанном месте? – фыркнул Хват, поправляя черную кожаную повязку на глазу. Он сдернул ее с тела кривого нурманна, и теперь таскал, что награду за ратные труды. Казалось, даже жалеет, что не лишился глаза окончательно – чтобы наличие тесемки этой было оправданно.
– Ты здесь раньше бывал? – недовольно озираясь, угрюмо проворчал Прок.
– Случалось, – пожал плечами варяг, похлопывая по шее взмыленную свою кобылку. Та поспешность, с какой они неслись сюда, для лошадей стала испытанием не многим приятнее битвы.
– Тогда не пониманию твоего вопроса. Знаешь ведь, что тут все было по-другому.
– Уже сомневаюсь. Не похоже, чтобы город взяли штурмом.
– Диверсия, – как обычно брякнул какое-то одному ему понятное слово Туман. Заметив, что взоры обращены к нему, но далеко не во всех читается понимание, он кивнул через плечо. – Ворота сорваны одним мощным ударом. Не знаю тарана, который смог бы это сделать. Особенно если учесть, что удар этот пришелся изнутри.
– В любом случае нам нужно ко Двору Гильдии.
– А я говорил, – недовольно глядя в его удаляющуюся спину, сплюнул на землю Хват. – Нужно было войско сюда вести. Всем бы дела хватило.
– У бояр сейчас о другом башка болит. Светлого не стало, и кто-то должен его заменить. Родовиду, дабы ни у кого не возникло мысли оспорить его право на регентство, победоносная рать под рукой пригодится больше. А тут от нее толку все равно бы не было.
– От двух тысяч мечей не было бы толку?
– Поверь мне.
– В какое же говно вы пытаетесь меня окунуть, если в нем не помогут две тысячи копий?
Двор Купеческой Гильдии располагался прямо по центру исполинской рыночной площади, ныне пустой и горбящейся лишь парой десятков изрубленных во-зов да пожженными купеческими лавками. Поставлен именно таким образом он был не случайно – высокие, сложенные из огромных каменных глыб стены служили прекрасным оборонительным сооружением, и в случае необходимости Двор становился крепостью внутри города. Причем расположенной, как полагается, на открытой площади, дабы ни один супостат не мог подкрасться незаметно.
От базара лучами пятиконечной звезды в разные стороны расходились пять широких дорог, берущих начало от крепких и массивных крепостных ворот Двора. Ныне, в отличие от городских, надежно запертых.
– Со шлемом своим не разговаривал еще?
Прок зыркнул на Тверда не очень приветливым взором, но когда понял, что тот вовсе не пытается зубоскалить, а просто называет вещи своими именами, покачал головой.
– Связи нет. То ли глушат, то ли…
– Мы не знаем, кто за ними таится, – Туман деловито натягивал на рога лука тетиву, привычным своим прищуром цепляясь за любое движение на стенах крепости. – Думаю, в первую-то голову нужно выяснить это. Если там свои, тогда нам смысла нет биться башкой в ворота – только нордам подарок сделаем.
– Вот ты пойди, да постучи, – насмешливо зыркнув на соратника единственным глазом, приглашающе махнул рукой варяг.
– Пойду я, – покачал головой Прок. – В любом случае это мой бой.
Нацепив на голову черный шлем с безучастной личиной, он проверил, насколько легко вынимается меч из ножен за спиной, выдернул из седельной сумы автомат, клацнул затвором – и шагнул на вымерший пустырь рыночной площади. От этого движения с крыши ближайшей лавки, от которой только закопченный остов крыши и остался, с недовольным граем, шумно хлопая крыльями, слетело несколько ворон.
Больше никто признаков жизни не казал.
Протопав до середины мощеного пустыря, Прок остановился.
– Хозяева! – прогремел над площадью его, усиленный каким-то вделанным в шлем устройством голос. – Есть кто в теремке?
Ответа на вопрос не последовало. Зато с ближайшей пузатой
