И вышла из зала, едва удержавшись, чтобы не плюнуть Ливерану в лицо. Так вот кто за нами следил! Уверена, в записке он рассказал отцу, что по ночам его дочь гуляет с лордом Аэрданом. А если он видел, как я превратилась из Элизы в Элиаса? Нет, если бы он видел, то сейчас с пеной у рта доказывал бы свою правоту.
Вот только легче от этого не становилось. Я металась по комнате, заламывая руки. Что делать? Что же мне делать? Что богиня сказала отцу? Ведь я знала, что Рен не брал посох. И я тоже его не брала. Почему Истина указала на Рениарда? А если отец поверит, что он замешан в похищении и Рена казнят? Нет, нельзя этого допустить! Пусть катится в бездну и этот отбор, и моя свобода.
Я вылетела из комнаты и поспешила в крыло отца. Признаюсь! Не убьет же меня родной отец. Только пусть отпустит Рена.
Глава 23
О пользе обоюдных признаний
Я бежала не чуя ног. Слуги удивленно оборачивались вслед, а я забыла обо всем: чужом облике, собственной судьбе, отборе. Потому что знала — Рен невиновен. И понятия не имеет, где посох. А если Рениарда отдадут дознавателям? После их магии люди сходят с ума. Нет, ни за что! Только ближе к покоям отца замедлила шаг. Иначе меня и к королю-то не пустят. Спокойно, Элиза. Отец тоже заинтересован, чтобы я вернулась, а посох нашелся. Нужно только доказать, что Рен невиновен.
— Прошу срочной аудиенции у его величества, — сказала я караулу у двери.
Один из стражников пошел доложить отцу, а я от нетерпения едва не начала пританцовывать, потому что стоять на месте и ждать больше не могла. Но вот дверь отворилась, и стражник проговорил:
— Его величество примет вас в малом кабинете, Высший лорд Аэрдан. Идите за мной.
Точно, я пока что — лорд Рениард Аэрдан. Не годится позорить чужое имя обычной женской истерикой. Поэтому взяла себя в руки и прошла за провожатым по переплетению коридоров до отцовского кабинета. Из-за двери слышались голоса, но они стихли, стоило стражнику распахнуть двери.
— Высший лорд Рениард Аэрдан, — звучно огласил он, и я вошла.
Слава богам, отец был с Вилианом. Уже не так страшно. При брате он меня убивать не будет. Да и Вилиан защитит, если что. Но зеленые очи родителя словно пытались заглянуть в душу.
— Что привело вас ко мне, лорд Аэрдан? — степенно спросил отец. — Мне казалось, у вас не должно было возникнуть вопросов по результатам этапа.
— Нет, результат неоспорим, как и ваша воля, ваше величество. — Я старалась, очень старалась следовать этикету. — Я хотел поговорить о лорде Кавернеле.
— Это вас не касается, лорд Аэрдан. — Мигом посуровел король. — С лордом Кавернелом я буду разговаривать лично. И, поверьте, если была ошибка, его освободят.
— Ваше величество, — я набрала воздух в легкие, — тот, кого вы арестовали, — не лорд Элиас Кавернел.
— Я знаю, — ответил отец, и я едва не поперхнулась от удивления, а глаза, наверное, увеличились вдвое. — Оказывается, вы были не так слепы, как я, лорд Аэрдан. Но встречаться с моей дочерью ночами в саду все же не стоило. Ладно она, но вы-то чем думали?
Он по-прежнему принимает меня за Рена? При чем тут Элиза? Я совсем запуталась!
— Подождите, — бесцеремонно прервала я отца, который хотел сказать еще что-то, и молния в его глазах меня не порадовала, но отступать было поздно. Поэтому осторожно сняла запонку с манжеты, и перед королем появился лорд Элиас Кавернел.
— Что за балаган? — Король до хруста стиснул пальцы.
— Мы собирались таким образом удивить вас, ваше величество, — попыталась я оправдаться за нас обоих. — Но не успели довести замысел до конца, и Рен… Рен понятия не имеет, где ваш посох, ваше величество. Я, конечно, тоже не имею…
Уловила встревоженный взгляд брата. Как же глупо все получилось!
— Боюсь спрашивать, но это ваша единственная метаморфоза, лорд? — На мгновение показалось, что меня таки убьют.
Я вздохнула и сняла с шеи медальон. Одежда Рена тут же повисла на мне мешком — он был гораздо выше и шире в плечах. А перед королем теперь стояла его потерянная дочь.
— Элиза.
Отец схватился за сердце. Вилиан бросился к нему. Я тоже, но отец уже пришел в себя, и мы одновременно отпрянули.
— Здравствуй, папа, — я старалась не смотреть на него и закатать рукава рубашки, потому что они страшно мешали.
— Здравствуй, дочь, — угрюмо ответил отец. — Надо же, ты решила открыться ради возлюбленного. Как глупо!
— Глупо? Это все, что ты можешь сказать, папа? — Я вдруг мгновенно успокоилась, и стало до безумия обидно от такого приема.
— Именно. Хотя твое инкогнито уже не является для меня тайной. Так что поздно явилась.
Король хмурился. Я вспомнила, почему сбежала из дома, и уже прикидывала, как бы повторить подвиг.
— Рен тут ни при чем, — сказала я отцу.
— Да уж ясно. — Он смерил меня недовольным взглядом. — Что за вид, Элиза? И это — моя дочь? Ты сбежала из дворца, чтобы выдавать себя за мужчину! Как же мы были слепы!
Едва заметно покосился на Вилиана — и вдруг переменился в лице.
— Ты знал! — Отец подскочил с кресла. — Ты знал, что он — это она. То есть что Элиза — это Элиас. Наоборот!
Похоже, сейчас я лишусь не только возлюбленного, но и брата.
— Ему-то откуда знать? — Я снова перевела внимание на себя. — И вообще, папенька, почему ваш секретарь должен был интересоваться моим исчезновением? Вы ничего не хотите мне сказать?
— Да катитесь в пропасть! Оба! Послали же боги детей. — Король схватился за голову, а я на всякий случай придвинулась к Вилиану. — Может, ты и гениальная актриса, Элиза, но он, — ткнул пальцем в Вилиана, — нет. И уж его-то мысли от меня не скрыть. Сошлю! Обоих!
— Куда? — поинтересовалась я.
