Через пять минут Годвин появился с полными руками пестрых буклетов. У меня возникло такое чувство, что он только что прошел по центральной площади моего города с протянутой рукой. «Окна, двери, лоджии», «Такси», «Квартиры в новострое», «Новая забегаловка с купоном на бесплатную кружку пива», «Консалтинговые услуги» и многое другое. Только однажды я приставала ко всем распространителям с горячим желанием заполучить всевозможную макулатуру, когда поняла, что забыла дома бумагу для разведения костра, а где-то в машине меня ждала компания, жаждущая побыстрее вкусить шашлыки на природе.
Разложив чужую агитацию, я стала внимательно изучать ее, как великий стратег над картой размещения вражеских войск.
«Мне нужны свободные души! Я устрою вам жизнь!» – гласила первая ужасающая надпись на фоне полыхающего пламени. Ага, чтобы жизнь адом не казалась! Да нет, ну на фиг! Я на такое бы не повелась!
«Рабский труд в почете!» – гласил второй листочек, демонстрируя огромную очередь в одну-единственную кассу. Вот уже и трудовое население стало политическим аргументом. Похвально!
«От каждого – по потребностям, каждому – по заслугам!» – гласила страшная надпись на черном фоне, вселяя непоколебимый оптимизм в сердца избирателей. Такое ощущение, что Страшный суд уже наступил, а я так и не заняла очередь на покаяние!
«Выбирайте достойных!» – очень лаконично и мило выглядел буклет с портретом моего любимого, как бы намекающий, что в поисках достойных далеко ходить не надо. Осталось подрисовать стрелочку, чтобы и ежу было понятно, за кого голосовать. Да, скромность – это худшее качество для кандидатов в правители ада.
Был еще один буклетик, который заставил меня очень сильно покраснеть. «Отдай мне свою душу!» Там был изображен мой благоверный в такой красивой позе, с розой в руках, что мне невольно захотелось самой проголосовать за конкурента всей душой и всем телом. Я зажгла огонь на кончике пальца и подожгла эту дьявольски обольстительную открытку в надежде, что она подарит мне немного тепла и не будет сбивать с толку!
Следующая открытка повергла мою расшатанную психику в состояние ступора. В окружении красивых обнаженных девушек-суккубов гордо стоял мой супруг в расстегнутой рубашке. Пикантные части тел девушек заслоняла надпись: «Все красивые девушки голосуют за меня!» Милый, молись, чтобы это был просто коллаж! Эту открытку я спрятала в качестве неопровержимого вещественного доказательства для будущего разбора полетов. Я не злопамятная. Просто память у меня хорошая и совесть ответственная. Как говорила одна моя знакомая, если муж изменил тебе, пусть даже виртуально, то отплати ему той же монетой. Я взглянула на бомжеватого экс-короля, которому только играть в фильме «Выживший», а потом перевела взгляд на Годвина. А чародей в принципе выглядит очень презентабельно… Для своих лет… Это будет, скорее, фотография для семейного альбома в стиле «Папины почки». Черные круги под глазами чародея сразу намекнули бы на некоторую степень хронической усталости или алкоголизма.
«Даже при плохом раскладе юридически ты останешься первой леди ада!» – подбодрила меня совесть. «Посмертно!» – вздохнула я.
– А что, голосование проходит душами? Я думала, там просто галочку нужно поставить! – возмутилась я столь нечестным, с моей точки зрения, ходом.
– Ну да, чьи души принадлежат аду, те и имеют право голоса! – заявил экс-король, с интересом изучая буклеты партии ЛСД. – Давайте и мы чей-нибудь портрет разместим на листочке! Будет выглядеть солидно! Я даже нарисовать могу! Народ должен знать героев в лицо!
Желающих стать лицом партии с таким названием не оказалось. Вполне предсказуемо. Нет, такими темпами мы далеко не уедем!
Понимая, что из Гражданского Общества Возрождения Независимой Общественности конфетка ну никак не получится, я с усердием стала рисовать «хоть что-нибудь», вдохновившись примерами главного конкурента. Окончательно озверев, я ткнула прямо в лицо Годвину готовым результатом. Чародей взял бумажку в руки и прочитал вслух:
Власти незачем стараться,Плохо будет все равно!Чтоб не разочароваться,Голосуйте за «Г.О.В.Н.О.»!Чародей рассмеялся и сказал, что из всего, что он видел в моем исполнении, это более-менее прилично выглядит. За стихи – пять. За каллиграфию – два! Хорошо бы это написать красивым шрифтом и разукрасить.
Мы дружно посмотрели на бывшего короля, который сделал вид, что не замечает наших пристальных взглядов.
– Ну? – нетерпеливо сказала я, подпихивая к нему листочек и чернильницу. – Партия сказала: «Надо!»
– А может, магией? – с надеждой спросил страдалец, осторожно отодвигая от себя набор для чистописания.
– А это не запрещено? – поинтересовался Годвин. – Наш конкурент магией не пользуется! Хотя мог бы…
Ответа на этот вопрос я не знала, но раз выборы честные, то и делать все придется по-честному! Мало ли, дисквалифицируют за фальсификацию и признают выборы несостоявшимися.
– А может, ты где-нибудь найдешь карандаши или краски? – поинтересовалась я, заглядывая чародею в глаза. Экс-король тоже взбодрился и тоже заглянул в глаза Годвину в ожидании приговора.
– Денег у нас нет, воровать я не собираюсь! – отрезал чародей, скрестив руки на груди в позе Наполеона. – У нас что? Партия жуликов и воров?
– Но бумагу и чернила ты где-то взял, не так ли? – хитро улыбнулась я.
– Я взял ее в общественной приемной АДминистрации, напротив стенда с заявлениями, – отозвался Годвин.
После недолгих уговоров, плавно переросших в угрозы, наш художник сел переписывать мое стихотворение, склонившись над бумажкой, как Нестор-летописец.
Пока мы с Годвином прикидывали тираж нашего боевого листка, наш писарь поинтересовался, в какой цвет красить буквы.
– А какие есть? – машинально спросила я, задумавшись о наших дальнейших шагах.
– Красный и коричневый! Правда, красный заканчивается, но коричневого точно хватит! – в голосе страдальца от живописи послышались неуверенные нотки надежды.
– Красным! – поспешно и хором ответили мы с Годвином, глядя на почти готовый результат.
Обошлось малой кровью, поскольку вместо заливки была использована штриховка. Пора тиражировать, а после небольшого отдыха заняться расклейкой.
Через час перед нами лежала стопка моей первой и единственной агитации. Половину стопки мы решили расклеить в столице, а другую приберечь для кругов ада.
– Ой, а давайте откроем общественную приемную! – предложила я. – Пусть сюда приходят избиратели, жалуются на жизнь, а мы тут посочувствуем, покиваем, согласимся с несправедливостью. Обязательно скажем, что все наладится, если проголосуете за нас!
Быстро написав на листке: «Общественная приемная партии Г.О.В.Н.О.», сбегав на улицу, я прикрепила ее на гвоздик. Чуть подумав, чтобы не беспокоили во внеурочное время, я сняла листик и дописала время работы. А вдруг и правда народ потянется? Поскольку экс-король ада не принимал участия в предвыборной агитации, я назначила его руководителем приемной. Пусть хоть какую-то пользу приносит!
Поспав пару часиков, сладко потянувшись и зевнув, предвкушая завоевание столицы ада, перекусив оставшимися запасами еды, мы с Годвином отправились расклеивать нашу агитацию по всем столбам. Когда первая бумажка при помощи магии прилипла к стене, к нам подошел очень вежливый демон,
