До наружных дверей осталось метров десять, но столько же было до преследователей, а на улице, за стеклами, стояла еще одна кучка, так же жадно зыркающая вокруг в поисках мяса.
– Хреново, – Гера, тяжело дыша, вытер лицо. – Ну, че, братишка, повоюем напоследок?
– Ага… – прицепилось же!
Вой мы услышали оба. И даже мне пришлось удивиться, хотя, казалось бы, включи логику – и все сразу вставало на свои места.
Где нас должен забрать Шилов? Верно, прямо здесь.
Где служит Шилов? Верно, в нашем местном ментбате, контрактником и водителем спецсредства.
Могли ли ментбатовцы, уходящие вчера на сутки в город, натащить с собой укусов и порезов от постоянно разыскиваемых гастеров, с которых сегодня все и началось? Еще как.
Плохо ли поступил Шилов, выбравшийся к нам на своем транспорте? Не знаю, меня в ментбате не было, а его появлению я просто рад.
Что не так в моей логике, Гера, что ты такой удивленный? А, да… забыл рассказать тебе про Шилова, ну, ты уж прости.
Гера выматерился, когда, раскидав кегли мертвяков на тротуаре, рассыпав вокруг алмазную крошку вынесенных дверей, к нам заглянуло дружелюбное стальное вытянуто-крокодилье рыло бэтээра, на котором и служил Шилов. Да, чудеса, как и дерьмо, случаются.
На пол мы повалились оба, вполне понимая, чего ждать. Так и вышло. ПКТ ударил прямо над головой, воя от злобы и кроша надвигающуюся толпу. Лязгнул люк, выпуская Сан Саныча, корчащего рожу:
– Вы че развалились, бараны?! На борт, епта!
Поди не послушайся такого.
Шесть недель спустя
Вот как-то так оно все и сложилось. Рассказывать про творящееся в городе? А зачем, и так все понятно, хорошего мало. Что остается делать?
Вот по поводу «что остается» со мной спорили все. Даже Гера. Хотя сам Гера мучился так же, как и я. И, думаю, уже все понял и решил – и, скорее всего, в путь я двинусь не один. Осталось только морозов дождаться.
На кой ляд мне морозы? Ну, вы даете, аяяй…
Первое – на морозе эти твари не должны быть такими быстрыми. Особенно здоровущие паскуды, откуда-то появившиеся в последнее время.
Второе – способ передвижения без постоянного использования автомобилей. С топливом уже беда. А по льду можно и санки с барахлом за собой тащить.
Третье – Волга выведет на юг. Туда-то мне и нужно.
Зачем?
Ну и вопрос… Там все мои. Помните, один же в городе остался, как раз перед…
Такие дела.
Юрий Уленгов
Все, кто может держать оружие
Собаки рвали трупы на части. Сосредоточенно, не отвлекаясь, не обращая внимания на потенциальных конкуренток. Хотя конкурировать здесь смысла не было – тел у ворот аэропорта хватало на всех. И что характерно, причина смерти у всех была одна – пуля в голову. Впрочем, в последние дни эта причина преобладала над любыми другими. Ну, почти. Все трупы, виденные Михаилом за эти безумные дни, были либо с огнестрелом в голову, либо представляли собой начисто обглоданные костяки. И какая смерть была страшнее, еще стоило разобраться.
Одна из собак подняла голову и посмотрела прямо на него. Встретившись с ней взглядом, Михаил вздрогнул.
– Ох ты ж мать твою… – выдохнул мужчина и похвалил себя за то, что не стал сразу выходить из машины.
Вся левая сторона собачьей морды представляла собой сплошную рану. Вымокшая в крови шерсть застыла безобразными пучками, сквозь дыру в коже виднелись устрашающего вида клыки. Часть шкуры на боку висела, открывая взору мышцы и мясо.
Собака была мертвой. Причем давненько. И остальные не обращали на товарку абсолютно никакого внимания, из чего логично следовало, что они живыми также не были.
Рука Михаила непроизвольно легла на рукоять пистолета. Мертвых собак ему видеть еще не приходилось. Те мертвецы, что еще недавно были людьми, представляли собой медленные и неуклюжие мишени. Если, конечно, не считать той твари, что ворвалась в холл отеля и устроила кровавую мясорубку, пока ее не прикончили двое копов с дробовиками. И далеко не с первой попытки. Но хотелось думать, что это было исключение, которое только подтверждало правило, а значит, расстрелять собак, высунув руку с пистолетом в окно, не составит труда. А если нет? Успеет он поднять стекло? А если успеет, выдержит ли оно?
Проверять собственную меткость и реакцию не пришлось. За сеткой, огораживающей территорию аэропорта, показались две фигуры в форме охраны. Посмотрели несколько секунд, а потом выставили стволы коротких автоматов в ячейки сетки и открыли экономный, деловитый огонь одиночными.
Ближняя к сетке тварь сдохла сразу же, поймав головой пулю, две другие последовали вслед за ней. А вот та псина, с которой Михаил играл в гляделки, очень резво отскочила в сторону. Неестественно резво. Один из охранников выругался, перенес прицел и выстрелил короткой очередью. В этот раз удачнее: пули перебили собаке позвоночник, и она, не издав ни звука, распласталась на пыльном асфальте. Однако двигаться не прекратила. Подтягивая за собой задние лапы, она ползла вперед, норовя спрятаться за машиной. Такого Михаил тоже еще не видел: обычно трупаки были тупыми и перли на рожон до последнего, не пытаясь найти укрытие. Охранник за забором снова принялся целиться. Михаилу это не понравилось – слишком уж близко собака была от его машины. Сняв пистолет с предохранителя, он опустил стекло с водительской стороны, выставил руку с оружием и два раза быстро спустил курок.
Обе пули попали собаке в голову, тварь дернулась и замерла. Мужчина огляделся по сторонам, убедился в отсутствии опасности и, сунув пистолет за пояс, выбрался из машины. Постаравшись нацепить на лицо свою самую добродушную и приветливую улыбку, он повернулся к охранникам:
– Привет, я Майкл. Как дела, парни?
Охранники оторопели. После секундной заминки один из них с чувством сплюнул в пыль, а второй заливисто расхохотался.
– Ты спрашиваешь, как дела? Просто отлично! Не видно, что ли, – отсмеявшись, охранник кивнул в сторону трупов, валяющихся у ворот.
– Ну, это выглядит гораздо лучше, чем то, что я видел с той стороны реки, – развел руками Михаил.
Охранник сразу стал серьезнее.
– Ты из города? Как там?
– Все очень плохо. Там бойня. И пахнет значительно хуже, чем здесь.
– Это пока, – хмыкнул охранник. – Свежие. Скоро запахнут.
Михаил только кивнул. Из кондиционированного салона авто он выбрался меньше минуты назад, а тело под легкой рубашкой поло уже успело покрыться потом. Во что под таким солнцем превратятся к вечеру трупы, предположить было несложно.
– Как ты выбрался? С той стороны мало кто приходит, разве что через реку, да и то очень редко. Хорошо, что твари в воду не лезут. Так бы, наверное, уже и нас сожрали бы.
– Повезло, – пожал плечами Михаил и тут же отвернулся, чтобы скрыть от собеседника гримасу, исказившую его лицо.
Ему-то
