Забыв обо всем, Кили углубилась в работу, все ниже склоняясь над раненым, пока у нее не заболела спина и перед глазами не поплыли круги от напряжения. На взгляд Кили оценила длину раны в восемь дюймов. Возможно, десять. В любом случае она будет причинять воину боль при каждом его движении.
Наложив последний стежок, Кили выпрямилась и облегчено вздохнула. Самая трудная часть работы была сделана. Оставалось перевязать и закрепить повязку, чтобы не сползала.
В заботах о раненые Кили ничего не замечала и только сейчас почувствовала, как сильно устала. Отбросив со лба волосы, девушка решила пойти умыться и размять затекшие мышцы. В натопленной комнате стало слишком жарко, и, выйдя за порог, Кили с удовольствием вдохнула бодрящий, морозный воздух. Она спустилась к журчащему ручью, протекавшему недалеко от дома, и, встав на колени, набрала полную пригоршню прозрачной воды.
Затем Кили до краев наполнила миску свежей водой и отправилась обратно к дому. Она вновь промыла зашитую рану, прежде чем наложить компресс из трав. Сложив полоски льняной ткани в несколько слоев, она прижала к ране плотный тампон и попыталась обернуть талию раненого более широкими полосами, чтобы закрепить повязку в нужном положении.
Если бы удалось посадить воина, все было бы гораздо проще. Кили решила попробовать — она рывком приподняла плечи раненого и, привалившись к ним спиной, попыталась придать ему сидячее положение. Но воин безвольно склонился вперед, и кровь вновь начала сочиться из раны. Кили работала очень быстро, пока туго не обмотала его торс в несколько слоев и не убедилась, что повязка не сползет.
Осторожно опустив воина на пол и заботливо уложив его голову на маленькую подушечку, Кили убрала волосы с его лба и пригладила непокорную прядку на виске.
Залюбовавшись красотой молодого мужчины, девушка пробежала пальцами по его высоким скулам и подбородку. Парень был настоящим красавцем — совершенное тело и прекрасное лицо. Сильный воин, закаленный в боях.
Интересно, какого цвета у него глаза? Должно быть голубые, решила Кили В сочетании с темными волосами это был бы восхитительный контраст, хотя они могли быть и карими.
Как будто в ответ на ее немой вопрос, незнакомец неожиданно открыл глаза. Несмотря на затуманенный взгляд, Кили была очарована светло-зеленым цветом его глаз в обрамлении черных ресниц, что придавало ему еще больше шарма.
Красивый мужчина! Нет, пожалуй, ей следовало придумать более подходящее определение. Такой комплимент из уст женщины, несомненно, оскорбил бы его. Прекрасен, как молодой бог. О да. Но и этот эпитет был недостаточно емким, чтобы описать раненого воина.
— Ангел, — вдруг прохрипел он.
— Боже, должно быть, я попал в рай. Иначе откуда взяться этой небесной красоте?
У Кили сердце екнуло от радости: событие было очень приятным, особенно если учесть, что еще недавно он отмахивался от нее, как от исчадия ада. Вздохнув, она провела рукой по его небритому подбородку, ощутив ладонью приятное покалывание жесткой щетины, и невольно представила, как касается других частей его тела.
Щеки девушки мгновенно заалели от стыда, и она постаралась тут же прогнать греховные помыслы.
— О нет, воин. Ты не в раю, а все еще на этом свете, хотя, должно быть, твое тело горит, как в адском пламени.
— Не могу поверить, что такое ангельское создание можно повстречать в недрах ада, — невнятно пробормотал он.
Кили улыбнулась и снова нежно провела рукой по его лицу. Мужчина повернул голову, потерся щекой о ее ладонь и с чувством глубокого умиротворения закрыл глаза.
— Спи, воин, — прошептала Кили. — Видит Бог, ты еще нескоро встанешь на ноги.
— Не уходи, красавица, — пробормотал раненый, засыпая.
— Не бойся, воин. Я не оставлю тебя.
Глава 3
Элерик очнулся от жжения в боку и боли, которая становилась сильнее с каждой секундой. Он пошевелился, пытаясь найти удобное положение, чтобы избавиться от невыносимого тянущего ощущения.
— Лежи спокойно, воин, иначе края раны разойдутся. Маккейб услышал медовый голос и почувствовал нежность теплых рук на своей раскаленной коже. Жар был невыносимым, но раненый успокоился, желая только одного, чтобы прекрасный ангел продолжал касаться его тела.
Он и сам не мог понять, как можно гореть в адском пламени и одновременно наслаждаться прекрасным обликом самого чудесного ангела на свете. Должно быть, он застрял между двух миров и судьба его еще не решена.
— Пить, — прохрипел раненый. Он провел языком по сухим, потрескавшимся губам в немой мольбе о спасении от жажды.
— Хорошо, но только чуть-чуть. Не хочу, чтобы тебя вырвало на мой пол, — сказал ангел.
Кили обхватила его за шею, чтобы приподнять голову. Элерику было неловко, что он беспомощен, как малый ребенок. Он не мог даже голову держать самостоятельно.
Элерик припал к кубку, который Кили поднесла к его губам, жадно, взахлеб, глотая воду. Прохладная жидкость мгновенно остудила пылающее тело, так что судорога свела живот. Ощущение было болезненным — словно к горящей ране приложили лед.
— Все, хватит, — ласково сказал ангел. — Больше нельзя. Я знаю, как сильно ты страдаешь. Сейчас приготовлю травяной отвар, он облегчит боль, и ты сможешь спокойно поспать.
Но Элерику совсем не хотелось спать. Он желал навечно остаться в этих нежных объятиях, положив голову на грудь своей спасительницы. А грудь у нее была великолепной — мягкая и пышная, именно такая и должна быть у настоящей женщины. Повернув голову, страдалец приник лицом к этой восхитительной груди. Он вдыхал сладкий аромат девичьего тела, чувствуя, как отступает адское пламя. Он ощущал божественное умиротворение. Ах! Это ли, а не райское наслаждение!
— Назови мне свое имя, — приказал он. Интересно, а есть ли у ангелов имена?
— Кили, воин. Меня зовут Кили. Тебе нельзя разговаривать. Нужно больше отдыхать, чтобы восстановить силы, Я не для того так надрывалась, чтобы позволить тебе умереть у меня на руках.
Нет, он не должен умереть. Нужно соблюдать несложные правила, но затуманенный мозг Элерика не мог осознать, что сейчас важно.
