Следя за тем, как охрана бросается навстречу пулям, Тобиус вспоминал похожий случай из собственной жизни. Все закончилось быстро и очень странно. Солдаты конвоя окружили и взяли в клещи разбойников, откровенно плюя на вражеский огонь. Волшебник отчетливо видел, как попадание куска свинца сбило с ног одного из защитников поезда, но тот сразу поднялся и безмолвно продолжил путь, а из некоторых других по окончании действа торчали арбалетные болты. Последние сомнения исчезли — теперь Тобиус точно знал, с кем имеет дело, несмотря на то что Истинным Зрением он все еще видел ауры простых смертных.
Всех разбойников взяли живьем, больше дюжины людей были приволочены к фургонам, лишь после чего предводитель покинул седло с собственным арбалетом в руках. Маг молча следил за тем, как он всадил по болту в пятерых мужчин подряд, потом достал длинные тонкие щипцы и под вопли еще живых принялся извлекать снаряды из трупов. Это повторялось до тех пор, пока все четырнадцать человек не погибли. К тому времени солдаты разобрали завал, и поезд двинулся дальше без потерь.
Тобиус перелетел через реку и приземлился рядом с валявшимися на дороге телами. Он почти не удивился тому, что убитые на его глазах разбойники, коим "посчастливилось" нарваться на слишком опасную добычу, уже смердели как недельные висельники.
Следующим утром, оставив поезд, маг облетел округу, нашел место, где от речной дороги в сторону уходило ответвление, и устроил там ловушку. Он вплел в землю заклинание Солнечный Костер с обширным радиусом поражения, после чего тщательно скрыл потаенные чары и скрылся сам.
Когда поезд показался на ближайшем изгибе дороги, время шло уже к полудню. Предводитель, миновав развилку, повернул на ответвление, и фургоны с конвоем следовали за ним, пока Тобиус не пробудил дремавший Солнечный Костер. Волна золотистого света ударила из-под земли, на миг затопив всю округу, а когда она схлынула, не было ни конвоиров, ни лошадей, лишь пустые доспехи, упряжи, три замерших фургона и ползущий прочь командир, который не успел сбежать и лишился ног. Покинув укрытие, волшебник быстро его нагнал.
Безногий почувствовал, что к нему приближаются, перевернулся на спину и поднял арбалет. Тобиус ощутил страх, хотя его и окружали чары Непробиваемого Доспеха. Увидев, кто к нему идет, безногий опустил арбалет и выхватил из кобуры пистоль, волшебник вмиг перенесся к нему, выбил оружие ударом ноги, проткнул вилами руку, пригвождая ее к земле, а потом из распахнувшейся сумки вылетел ритуальный нож и пригвоздил к земле вторую руку врага. Тобиус направил ему в лицо указательный палец, на кончике которого светилось Перламутровое Шило.
— Кто ты такой?
Аура все еще утверждала, что маг имел дело с человеком, но он уже знал, что это фальшивка. Якобы живой человек не дышал, из обрубков его ног очень вяло сочилась черная жижа, а вилы и нож не причиняли ему особых мучений. В довершение всего зрачки врага светились фосфорной зеленью.
— Я — лермазу, — хрипло ответствовал он, улыбнувшись.
Тобиус отшатнулся в приступе смятения, что дало безногому шанс: он распахнул рот и изрыгнул воющий призрачный череп, который унесся ввысь, оставив за собой хвост черно-зеленого дыма.
— Хозяин узнает, что я нашел тебя, что ты жив. Он тоже тебя найдет.
Тобиус побелел от ярости и чуть не поддался приступу дурной крови, но вовремя взял себя в руки. Он допустил ошибку, потому что потерял самообладание, и винить кроме себя никого не мог.
— Полагаю, допрашивать тебя бесполезно?
— Я не сказал бы тебе ничего, даже если бы мог, — улыбнулся безногий, — так что избавь нас обоих от долгого и скучного допроса. Уничтожь меня поскорее, и я вернусь к своему хозяину, и даже буду поощрен. Все равно ничего иного ты сделать не сможешь, ведь магия Смерти тебе не дается, верно?
"Он знает", - подумал Тобиус. Сказанное было правдой: некромантия никогда ему не давалась, однако серый маг не трубил об этом на каждом углу.
По воле волшебника земля обхватила и сковала правую руку пленника, ритуальный нож был извлечен, его зачарованное бронзовое лезвие легко срезало с груди нежити блестящую кирасу и распороло одежду. Созданные опытными некромантами лермазу лишь имитировали людей, но под одеждой, в груди у них не находилось места ни для сердца, ни для других человеческих органов. Их туловище являлось полым сосудом, каркасом из черных ребер, покрытых полупрозрачной зеленой плотью, похожей на стекло, перевитое венами, а внутри, в призрачном котле некротической магии, беззвучно стенали души, отнятые у живых.
Волшебник медленно протянул руку к некротканям, но отдернул ее, когда изнутри навстречу подалось нечто похожее на лицо. А потом эти "лица" начали "всплывать" тут и там, натягивая полупрозрачную плоть в бессильных попытках вырваться из того ужасного места, в котором оказались. Где-то там томились души Миклоя Зданека и его домочадцев, а также разбойников, убитых вчера.
— Нагляделся? Что дальше?
Тобиус не умел изгонять нежить, в лучшем случае он мог ее уничтожить, если она была материальна. Он медлил, размышляя о том, что станет с душами, если просто уничтожить лермазу? Взгляд упал на арбалет, и маг поднял оружие. Черное изящное ложе одновременно и восхищало, и пугало сложностью посеребренных рельефных украшений в виде переплетения костей и черепов с изображениями червей, мух и стервятников, а также изысканно изящными строчками восточной вязи. Приклад был особенно красив, хотя его искусно вырезали в виде распахнутой шакальей пасти. В ложе покоился острый штырь, точная копия того, что Тобиус украл у стражников.
— Почему ты перестал улыбаться? — спросил маг, наводя артефактное оружие на мертвеца.
Щелчок, громкий чавкающий звук. В ушах взорвалась какофония десятков голосов, и перед глазами промелькнули спутанные переплетенные картины из чужих жизней. Это продлилось всего лишь миг, но Тобиус рухнул на колени рядом с упокоенным трупом. Так он и лежал несколько часов, будто парализованный, без сил.
Когда желание жить хоть немного проявило себя, волшебник поднялся, с трудом управляя телом. Во вскрытых фургонах он обнаружил трупы, наполненные консервирующими бальзамами. Отряд нежити, рыскавший по Диморису, собирал для кого-то не только души, но и рабочий материал. Поскольку
