— Ого, как длинно! И к чему так сложно?
— Савченко, это фамилия. Ну, как принадлежность определённому племени, что ли. Мой отец был Савченко. Я — Савченко, и мои дети тоже будут Савченко. Понял?
— Понял.
— Имя моё — Игорь. Ну, как тебя Шуруп зовут. А отчество Дмитриевич, то есть я сын своего отца Дмитрия.
— Сложно как-то у вас.
— Зато по-человечески. А то Шуруп! Шуриком будешь, Сашкой. А что, Александр — звучит гордо. Был такой великий полководец — Александр Македонский. Пол мира завоевал. Решено. Эй! Мужики! Наш Шуруп теперь не Шуруп. Шуриком он теперь будет. Сашкой! А если так жалко с Шурупом расставаться, пусть у тебя фамилия будет Шурупов.
— Давно пора, — одобрительно загудели бойцы, с крещением тебя.
Шуруп ошалело крутил головой, принимая поздравления. Ничего не понимая, он всё равно чувствовал, что становится своим этим малопонятным, но всё равно хорошим людям.
5
Утром сразу спустились к руслу канала, тянувшегося через весь город. Раньше берега этого канала были облицованы гранитными плитами, а по сторонам разбиты парковые зоны. Сейчас плиты сползли в воду, устраивая заторы и водопады, берега оплыли, а парковые зоны превратились в заросли. Тяжёлая, тёмная вода медленно несла свои воды источая вокруг резкий неприятный запах. Шли осторожно. Шаман, признав авторитет Шурупа, полностью отдал ему право проверять дорогу. Парень не возражал, понимая, что никто лучше его не определит безопасный путь. Шли по тонкой кромке оплывшего берега, оставляя слева переплетения ядовитого плюща, колючей сирени и хищного тополя. Большая мухоловка склонила свои зубастые листья к самой воде, карауля зазевавшуюся рыбу. Услышав шаги людей, стебли приняли вертикальное положение и раскрывшиеся листья приготовились к броску. Группа замедлила шаг, и бойцы приготовили свои автоматы. Шуруп жестом остановил приготовившихся к бою товарищей, вытащил знаменитую саблю Зуба и шагнул вперёд. Первый удар, и вот уже в воду летит первый плотоядный лист, второй — и ещё один стебель лишился своего зубастого навершия. А потом парень врубился в самые заросли и выкосил плантацию мухоловок не хуже газонокосилки.
— Давно хотел попробовать эту саблю в деле, — невозмутимо проговорил он бойцам, изумлённо смотрящим на него с открытыми ртами. — Ну что, пошли?
Дальше шли без приключений до самого здания СЭС. Лезть опять пришлось через окно, так как на самом входе раскинулся трамплин. Да что ж они входы-то так любят? Но в здании было безопасно, что не могло не радовать. Коридоры СЭС были завалены бумагами, в кабинетах тоже царил бедлам, в лабораториях стояли штативы с пробирками и ретортами, на дне которых высохли остатки каких-то реактивов. В другое время Шуруп с удовольствием полазил бы во всём этом великолепии и, наверное, смог бы отыскать что-нибудь ценное. Но сейчас на это времени не было совсем. А вот с другой стороны здания творился сущий ад. Даже Шурупу такого видеть не приходилось. Электра переплелась с трамплином и жёстко хлестала своими разрядами взмывающие в небо камни. А камней было много, да и отправляемые в полёт, под действием силы тяжести рано или поздно возвращались на землю. Полюбовавшись на такой фейерверк, группа отошла назад и, выбравшись из здания, свернула налево во дворы. Дворами двигаться было не в пример труднее. Заросшие кустами, высокой травой и ядовитым плющом пространства, где когда-то мирно сидели на лавочках старушки, бегали с мячом мальчишки и катались на каруселях девчонки, сейчас таили смертельную опасность. В любом месте могла притаиться аномалия или ожидать свою жертву какой-нибудь хищник.
— Слушай, Шурик, а вот что, в городе кроме слепышей, ворон и шипохвостов, больше нет животных? — спросил Савченко.
— Почему нет? Полно. Крысы, например. — Шуруп поймал себя на мысли, что ему приятно, когда его называют человеческим именем. Шурик, Саша, Александр. Красиво звучит. Это тебе не Шуруп!
— Я имею ввиду опасных, — не унимался Савченко.
— А ты думаешь, крысы не опасные. Как собираются в стаю особей в сто, так мы всем племенем на верхних этажах отсиживаемся. Ждём, когда они схлынут. Для этого на чердаке всегда запас воды держим. И обязательно нескольких человек теряем.
— Ну а кроме крыс.
— Кротожор.
— А это что за зверь такой?
— Страшный зверь. Мы его с Зубом по дороге к штабу как раз видели. Не советую с ним сталкиваться.
— Савченко! Не отвлекай проводника, — оборвал их разговор Шустов, чем порадовал парня. Действительно, разговор отвлекал, а самому прекратить разговор было как-то неудобно.
Место Савченко рядом с Шурупом занял опять Шаман, внимательно наблюдающий за действиями Шурупа.
— А почему мы прямо не пошли? Так же удобнее было бы.
— Там у плюща охотничьи угодья. Видишь, на полянке прямо по земле свои лианы раскинул. Думает, что никто его не заметит. А как выйдет кто на полянку, так сразу усики вверх и обовьёт жертву. Мы бы, конечно, отмахались бы. Но зачем эти сложности. Мы ему не мешаем. Он нам.
— Ты говоришь о нём, как о разумном существе.
— А он и есть, ну, может и не разумный, но полу разумный точно. Это тебе не тупая мухоловка. Плющ опасность понимает. Получил по усикам ножом, или вот саблей, тут же съёживается, усики убирает и не отсвечивает.
— Ну надо же! Сколько всего мы ещё не знаем!
Впереди в кустах раздался шорох и навстречу группе из зарослей выполз шипохвост. Бойцы вскинули автоматы, но Шуруп взмахом руки остановил их и выстрелил в зверя из своего самострела. Заточенная арматура пробила тело кота насквозь и животное, дёрнувшись, испустило дух.
— Здесь нельзя шуметь, — пояснил парень Василию.
— Почему?
— В той стороне, недалеко, есть проклятое место. А это значит, что поблизости могут шнырять уроды.
— Вообще-то ты прав, — согласился Шустов, вспомнив, что на карте действительно отмечено радиоактивное пятно неподалёку.
— Сейчас пойдём очень осторожно. Видите? — Шуруп показал на спину мёртвого шипохвоста.
Бойцы склонились над тушкой и увидели маленький зелёный росток, пробивающийся из шерсти.
— Что за хрень? — удивился Кузьмин.
— Росток хищного тополя. Когда он чувствует приближение кого-то живого, он выпускает пух, который летит к жертве и облепляет её. А потом пух проникает в
