— Вон оттуда, где остатки карусели, — ответил Сержант, что-то выцеливая.
Вдали замелькали фигурки в разномастной одежде. Вот кто-то пробежал в камуфляже и тут же другой, в мародёрской одежде, сшитой из шкур, стреляет из самодельного арбалета.
— Мародёры, что ли? — удивился Сержант.
— Нет. Скорее дикие, — ответил Хром. — А где Пингвин?
— Только что тут был. Смотри справа!
— Вижу, — Хром очередью снял слишком близко подобравшегося дикого, — куда делся?
— Неужели сбежал? — проговорил Сержант, уворачиваясь от стрелы и одной очередью перечеркнув сразу две фигуры.
— Куда? Он без нас и шагу по Городу не сделает. Да откуда вы лезете, твари! — Хром снял одного, подбирающегося слева, а потом второго, бежавшего на него с дубинкой, сделанной из водопроводной трубы.
И тут в районе карусели вдруг возникло замешательство. Нападающие заметались, закричали, раздались автоматные очереди, а потом всё закончилось.
— Всё! Вылезайте! — донёсся до сталкеров голос Пингвина. — Кончились злодеи.
Хром, ещё не веря, осторожно выглянул из-за дерева. Возле полуразрушенного аттракциона стоял Пингвин, закинув автомат на плечо, а вокруг него валялось около шести трупов.
— Это как тебе удалось? — спросил Сержант, подойдя поближе.
— Я же говорил, что воевать умею. Это моя профессия. Обошёл с тыла, а там уже дело техники.
— Ну, хоть никуда не вляпался. А так, круто.
— Что есть, то есть. Кстати, а что это за типы такие странные?
— Эти-то? Дикие.
— Что это за дикие?
— Племена мародёров, которые решили стать сталкерами, то есть кормиться не мародёркой, которой стало уже не так много, а собирать артефакты. Под военных они не пошли, поэтому оружия законным путём им никак не получить. Вот и нападают на законных сталкеров в надежде забрать автомат и боеприпасы. В посёлки ход им заказан.
— А куда тогда они артефакты сбывают?
— Есть у них какие-то скупки. Я сам точно не знаю. Но кто-то у них товар приобретает.
Времени терять не стали и пошли дальше по скверу. Эта полянка сразу не понравилась Хрому, как только он увидел её в разрыве между деревьями. Ещё не разобравшись в себе, замер и, приказав всем не шевелиться, попытался разобраться, что же так его насторожило. Ну, точно. Слишком чистая и ухоженная полянка. Ни тебе постоянного мусора, ни вездесущего плюща. И трава какая-то особая, словно тонкие зелёные иглы, торчащие из земли. И тут он вспомнил. Гоблин как-то в баре, набравшись изрядно Ашотовой чачи рассказывал именно про такие места. И траву называл. Быстрогон. Да, кажется быстрогон.
— Что там? — подобрался к нему Сержант.
— Сидим тихо и не отсвечиваем. Минимум движения и минимум звука.
— Что случилось? — поинтересовался ничего не понимающий Пингвин.
— Тихо, я сказал. Всем полная тишина.
Сидеть вот так пришлось часа два. Тело затекало и хотелось хоть немного подвигаться. Да ещё и на Сержанта по закону подлости напал кашель, и он, под свирепыми взглядами Хрома, тихо бухыкал в кулак. Наконец на полянку выскочил шипохвост. А вот тут случилось то, чего никто, кроме, пожалуй, Хрома, ожидать не мог. Земля под котом стала проседать воронкой. Кошак забился в попытках вырваться, но из земли показалась страшная зубастая пасть, схватила шипохвоста поперёк туловища и увлекла его под землю. Земля опять стала выравниваться, а из почвы начали опять пробиваться ростки этой удивительной травы.
— А теперь в обход и бежим! — скомандовал Хром и первым же стартанул. Попутчики не заставили себя упрашивать и устремились следом.
— Что это было, — кашляя и отдуваясь спросил Сержант.
— Да, чёрт возьми, что это за зверюга была? — вторил ему Пингвин.
— Кротожор, — тяжело дыша ответил Хром.
— Что за хрень?
— А кто его знает. На сколько я в курсе, его никто никогда не видел. Разве только как мы сейчас. И то мало кто. Живёт под землёй, устраивает такие засады и нападает из-под земли. Если услышит тебя, всё. Ты пропал. Он под землёй передвигается быстрее, чем ты бегаешь. Уйти нереально.
— А как ты догадался, что там засада?
— Да пьяный Гоблин как-то в баре хвастал, что видел такое. Я тогда значения не придал, а, видишь, в голове засело. Поэтому, как только увидел неправильную полянку, сразу насторожился.
— Это чем неправильную?
— Чистенькая, как будто там прибирают два раза в день. Ни тебе мусора, ни увядшей листвы. Да и трава особенная там. Тонкая, как иголки из земли. Быстрогон называется. Вырастает в течение минуты. Излюбленное место охоты кротожора. Прекрасно его засады маскирует. Я, как эту траву увидел, сразу вспомнил, как Гоблин про такую же засаду рассказывал.
— Круто. А так бы пошли прямо в пасть к этому чудищу, — восхитился Сержант.
— А я что говорю, — ответил Хром. — В баре не только водку хлестать надо, а ещё и слушать. Ну и на ус мотать.
После сквера на площадь выходить не рискнули, а пошли дворами мимо очередного гаражного кооператива.
— Что это? — вдруг остановился Пингвин, уставившись на светопреставление впереди себя.
А посмотреть действительно было на что. Металлическая решётчатая ограда детского сада искрилась и переливалась всеми цветами радуги. Зрелище было неимоверной красоты и в то же время от него веяло смертельной опасностью.
— О! — ответил Сержант, — про это даже я знаю. Это легенда, про которую во всех барах рассказывают. Этот забор железный сплошным контуром вокруг всего детского сада идёт. Ну и возникшая на одной из секций электра замкнулась сама на себя. Как это и что, не знаю, но в результате, возникла территория, на которой уже много лет неизвестно что творится. Многие мечтают туда попасть, а всё без толку.
— Ну, на самом деле, если бы вот так, как говорил Сержант, она сама на себя замкнулась, был бы просто взрыв, — поправил Хром. — Электра постепенно росла, сначала маленькая, величиной с секцию забора, потом больше. В результате этого постепенного роста так и получилось. И действительно, ходят слухи, что за всё время существования вот этой аномальной зоны там столько артефактов накопилось, что за раз и не вынести. И половина из них редкие, а то и ещё неизвестные.
— Круто.
