— Откройте ворота! Я посол тёмного господина! И хочу говорить с Серебряным кругом!
Глава стражи приказал лучникам быть наготове и по его команде открывать огонь.
— Что за дело привело тебя сюда? К светлым вратам Аскомирена!
— Не твоё собачье дело, раб! Открой ворота и веди меня к своим хозяевам в Дворец Предков.
И тут на воротах появился рыцарь в серебряных латах. Он отстранил стражника и предстал перед посланником.
— Слушай меня, посланник! — обратился он — Имя мне Боролин сын Визорлина. Ни один орк не ступит за врата этого священного города. Убирайся и так передай своему господину.
— Мой господин предлагает вам сдаться, и тогда ваш народ получит свободу! — произнёс орк — Иначе, он сравняет ваш город с землёй и убьёт всех потомков Аскомирена.
— Какое великодушие! — рассмеялся Боролин — Но думаю, ваш господин излишне самонадеян и не знает, с кем имеет дело. Видишь то поле, что позади тебя, орк? То поле, которое разделяет наш город и ваш проклятый лагерь. Взгляни на него и знай, что завтра оно станет могилой для тебя и твоего народа!
И в этот момент даже сердце свирепого орка дрогнуло. Настолько могучим и сильным показался ему рыцарь-аскондин, настолько неприступными стены города. Таким чуждым и страшным показалось ему это поле. Вздрогнул его голос перед могучим рыцарем:
— Вижу, силён ты и могуч, потомок Аскомирена. Достойный соперник для орка. Будь твоя воля. Я передам твои слова своему вождю, и свершится битва, которая решит наш спор. И клянусь вечным огнём и вечной тьмой, что в битве этой мы пощады не дадим ни младенцу, ни старцу. Всех без разбора будут крушить наши клинки во славу Тьме.
После этих слов и покинул посланник Марелон. А лучники на стенах так и скрипели зубами, желая пустить ему стрелу вслед. Но не подобает светлым рыцарям пускать стрелы в спину даже врагам. Поэтому гнев и ярость пылала в их сердцах. Жажда битвы звала их за свой народ и отчизну. И развевались знамена над ними и гудели трубы, когда шли они в последний бой.
* * *Отряд капитана Илидира был уже вторые сутки в пути. Лишь на пару часов они останавливались в чаще, чтобы поохотится и разделить трапезу с соплеменниками. За это недолгое время Тейлас уже более менее научился управляться со своим гулом, который поначалу очень часто покидал строй и отправлялся полакомиться какими-то странными большими цветами на поляне в лесу. Капитан был не в восторге от того, что Тейлас задерживал всех, но относился к нему терпеливо и поучал, когда видел, что он делает что-то не так. За время этого короткого похода юноше удалось узнать эльфов поближе и здесь, в лесу, они уже не казались такими замкнутыми, как в поселении. Даже Тара перестала упрямо фыркать на него, хотя и часто посмеивалась и издевалась над ним, когда у него что-то не получалось. Она была истинной воительницей и не терпела слабостей. Именно поэтому она относилась строго ко всем, с кем была знакома. Находясь в её обществе, трудно было избежать тычков и насмешек тому, кому что-то не удавалось, однако, не смотря на это, она поддерживала всех своих товарищей, пытаясь сделать из них таких же стойких и храбрых как она, даже если это предполагало личное унижение, как в случае с Тейласом. Все эльфы в отряде считали её правой рукой Илидира и часто прислушивались. Тина была более мягкой по характеру, она была задорной и общительной девушкой. От неё Тейлас узнал очень много об обычаях в обществе эльфов. Капитан Илидир, в прямом смысле слова — древний эльф. Его рождение пришлось на время последних дней империи Ватерлон, а это означает, что он видел многое. Старше его в доме Аториена был только Лейриен и ещё двое эльфов-друидов, которые обучали молодёжь. Он видел, как сменилось несколько поколений эльфов и людей, но не смотря на это, глубоким старцем его не назовёшь. Эльфы были настоящими долгожителями и могли сохранять свою молодость на протяжении многих веков. Они хранили знания о тех эпохах, о которых многие люди могли только догадываться. Конечно, Тейлас не мог упустить возможности расспросить его о великой войне против Тьмы и о том — видел ли он собственными глазами его великого предка — Аскомирена. Увы, оказалось, что дом Аториена не участвовал в походе на Осварот, однако лично Илидир воевал против октогронов и орков Канингора. Ему как никому другому в племени знакома была эта цитадель. Узнав так много о капитане, Тейлас почувствовал себя не комфортно. Он — сущий младенец, грубил древнему эльфу, пытаясь заставить его выйти в этот поход. На это Илидир улыбался и говорил, что тот в ком течёт кровь светлой Маниэль и великого Аскомирена не обязан просить прощения. Он, как старец, даже по эльфийским меркам, понимал горячий пыл молодёжи. Тара и Тина были его личными воспитанницами, и много шишек он набил, пытаясь сделать из них настоящих воинов. Он гордился каждым своим товарищем и уважал мнение остальных. Узнав о нём больше, Тейлас глубоко зауважал этого эльфа и понял, что может многому научиться у них. Помимо самого капитана и двух близняшек, Тейлас познакомился и с некоторыми другими членами отряда. С Анволосом — настоящим мастером всех боевых искусств. Он умел обращаться практически со всем: с луком, с копьём, с мечом, умел метать кинжалы и боевые топоры. В походе он то и дело передавал Тейласу какой-нибудь замысловатый клинок или ловушку и рассказывал о них целую лекцию с таким упоением, как будто все эти штуки были его отпрысками. Отчасти это и было так. Анволос был обучен кузнечному ремеслу и обеспечивал весь отряд оружием. Ещё один весёлый эльф — Реамиль был настоящим следопытом. Он по одним только следам мог сказать, что здесь за зверь прошёл, когда, сколько в нём живого веса и даже, когда он последний раз обедал. Он был забавным чудаком, который то и дело острил со своим собеседником, при этом серьёзность его лица в этот момент могла соперничать только с серьёзностью Илидира. Реамиль был самым молодым в отряде, но даже он ещё помнил события, которые произошли во времена первого похода аскондинов. Ойнель — молчаливый друг Тары был настоящим поэтом и музыкантом. Он часто подпевал, когда эльфийка
