НС: И что вы сделали?
ЛО: Увидели, что дверь открыта, и вошли. Не подумали ни о чем. Взяли Доминика на первую попытку. Легкую.
НС: И что случилось потом?
ЛО: Мы вошли в эту заднюю дверь. Там было темно. Мы решили, что мистера Дугласа нет. Но тут включился свет. И кажется… ну…
НС: Да?
ЛО: Ну, показалось…
НС: Вы не могли бы закончить фразу?
ЛО: Что мистер Дуглас нас ждал.
Майкл Фитцпатрик: Протестую. Свидетель не может знать мыслей моего подзащитного.
Достопочтенный лорд Оруэлл: Протест удовлетворен.
ЛО: А мне что делать?
Достопочтенный лорд Оруэлл: Присяжные должны не принимать во внимание заданный вопрос и ответ свидетеля и никак не учитывать их в рассмотрении дела.
НС: Что сделал обвиняемый – мистер Дуглас?
ЛО: Он включил свет в другом конце дома, чтобы нас заманить. Чтобы мы думали, будто он там. А сам открыл дверь и ждал. Он, блин, нас ждал в темноте. Наготове.
НС: И что тогда?
ЛО: Он включил свет, и я увидела его, сидящего в кресле, с воздушкой в руках. Готового стрелять.
НС: И что было тогда?
ЛО: Доминик – он был жутко заведен – вбежал, пробежал через дом в кабинет, мне кажется. Застыв на месте, я смотрел на Джона и в коридор.
НС: И мистер Дуглас вам что-нибудь сказал?
ЛО: Да.
НС: Что?
ЛО: Он сказал… чтобы мы дальше не совались.
НС: Что случилось после этого?
ЛО: Я сбежал прочь. Я от страха обделался, мисс.
НС: И что вы слышали?
ЛО: Воздушку. Я бежал по насыпям, скользя на мокрой траве, и услышал выстрел. Но не вернулся. Я был слишком напуган.
НС: И как по-вашему, была ли там борьба?
МФ: Протестую. Откуда свидетель может знать?
СО: Протест отклонен. Будьте добры ответить, мистер Олдридж.
ЛО: [после паузы] Нет.
НС: Сколько, по-вашему, прошло времени между вашим уходом и выстрелом?
ЛО: Пятнадцать секунд.
НС: Пятнадцать секунд?
ЛО: Да, примерно так.
Джон Дуглас, перекрестный допрос
Джон Дуглас: Клянусь свидетельствовать только правду, всю правду и ничего… и ничего, кроме правды, и да поможет мне Бог.
Нина Смит: Доброе утро, мистер Дуглас.
ДжД: [Молчит.]
НС: Дверь была открыта, мистер Дуглас?
ДжД: [Молчит.]
НС: Мистер Дуглас? Вы пытались их туда заманить?
ДжД: Да, дверь была не заперта. Да, она была открыта.
НС: Вы пытались их заманить?
ДжД: Да.
НС: Вы их ждали?
ДжД: Да.
НС: Вы держали ружье?
ДжД: Да.
НС: В темноте?
ДжД: Да.
НС: Вы включили свет и направили на них ружье?
ДжД: Да.
НС: Вы намеревались их убить?
ДжД: Нет. Нет.
НС: Почему вы спустили курок, мистер Дуглас? Пожалуйста, скажите своими словами.
ДжД: Я…
[Краткий перерыв.]
Джон Дуглас, перекрестный допрос: возобновлен после небольшого перерыва, сделанного, чтобы мистер Дуглас пришел в себя.
Джон Дуглас: Простите, я… я путаюсь, да? Была борьба. Он на меня замахнулся – статуэткой. Я думал, он меня ударит. И я выстрелил. Это была самооборона. Они были у меня в доме, они не имели права там быть. Пусть даже я их заманил. Пусть даже все пошло не так.
Выдержка из приговора
Достопочтенный лорд Оруэлл: Так как присяжные единогласно вынесли вердикт «не доказано», вы, Джон Дуглас, освобождаетесь из-под стражи. К сожалению, вы уже провели четыре месяца в тюрьме. Однако важно отметить, что подобные серьезные дела расследуются тщательно, и каждому ясно, что справедливость торжествует.
Глава 41
Я ощущала эту правду животом, как что-то материальное, как будто у меня внутри колодец, в который бросили камень, и появляется рябь.
Он все спланировал.
Я еще долго сидела после прочтения множества листов протоколов. Пять дней, восемь часов в день. Все записано, слово в слово. И я прочла все до буквы.
Я не знала, сколько прошло времени – правда, не знала. Солнце село, пройдя по комнате справа налево. Потом за ним следом потянулся лунный свет.
За окном уже стемнело. Я неохотно включила свет, потому что глаза уже болели от чтения в сумерках.
Я не существовала, Рейчел не было: не ела, не пила, сидела в центре гостиной. Страницы лежали вокруг меня, как циферблат и я медленно, часовой стрелкой поворачивалась за ними, отмечая уходящее время. Я была этими страницами. Вскоре они здорово растрепались – когда я перечитывала показания, как старые книги. Свидетели, как призраки, выходили к трибуне, когда я перечитывала их показания.
Болели тазобедренные суставы, глаза жгло. Я даже с ночных смен такой усталой себя не чувствовала, а может, еще и с медицинской школы. Даже выпирающий живот болел. Оно и понятно: я не кормила Уолли. И спала недостаточно.
Ладно, сказала я себе, оглядывая усыпанную уликами комнату. Они были разбросаны вокруг меня, как будто я конспиролог, катящийся к полному безумию. Это нагромождение бумаг было похожее на гнездо, на логово дикого зверя.
Ноги затекли от долгого сидения по-турецки и перегрелись от участка пола, где проходили трубы отопления. Я встала. Вмятина на ковре, где я сидела, распрямилась.
Он это запланировал.
Я вспомнила, что говорил Дэйви: «Что Джек запланировал».
Они знали обо всем.
Он открыл дверь и сел в темноте с ружьем в руке.
У меня плечи покрылись мурашками. Ведь я с ним была одна. Вспомнила, что оставалась с ним наедине в Обане, в пустом доме. С этим человеком, который запланировал убийство мальчишки.
Не говоря уже обо всем остальном. Все, что он мне сказал с момента знакомства, было ложью: его имя, вердикт, мотив преступления. Утверждал, что он не сидел в тюрьме, они его многократно грабили, хотя на самом деле Доминик впервые был у него в доме. И он все это спланировал.
Все было ложью.
А на самом деле случилось вот что: он их заманил, чтобы проучить. И потом убил человека.
Глава 42
Можно было решить, что после этого я остановилась и все закончилось. Казалось бы, эта шокирующая информация – запланированное им убийство – должна была меня остановить.
Но я не прекратила. Мне надо было еще, как алкоголику в запое. Я хотела разузнать все до конца, выяснить в деталях, чтобы быть уверенной: я знаю самое худшее про то, что сделал отец моего ребенка. Как и полиция, найдя тело, обыскивает весь дом, проверяет, нет ли второго.
Я отчаянно рвалась проверить, что ничего хуже нет. Но я жаждала другого. Откровения процесса так меня потрясли, что я хотела получить что-то иное – от Джека, какое-то искупление. Мне нужно было то его раскаяние, которое я видела на форуме. Оно пьянило. Я его жаждала, сильно и долго. Мне нужно было перейти эту черту, которую никто не пересекает, и которая, вполне возможно, незаконна.
Получить доступ к его почте оказалось неожиданно легко. Все началось с электронного письма, и им же заканчивалось.
Забыли пароль? Ответьте на два из трех следующих секретных вопросов:
Место вашего рождения?
Девичья фамилия вашей матери?
Название вашей средней школы?
Я чуть не засмеялась – так это оказалось легко. Может быть, подумала
