— А третье зелье, за которое имеется уголовное преследование — блокировка памяти, — сказал я и замолчал.
В кабинете наступила тишина, только тихие всхлипывания Сразны слышны.
— Но кто само завещание похитил? — спросил Евфемий.
— Этот человек в вашей приемной, он втерся в доверие к Аллонине, а потом и заблокировал ее память, — ответил я.
— Боже мой, но зачем?! Тебе бы и так все досталось! — воскликнула Сразна, смотря на Вулоса, но тот промолчал.
— Думаю, ему не терпелось заполучить наследство. Наверняка имелся план устранить не только Аурсию, но и вас, тогда бы он стал единоличным владельцем всего. Но их всех сгубила жадность. Если бы не похищенные драгоценности, то мы могли бы и не распутать это дело, — задумчиво ответил я.
Да и первые подозрения у меня пали на старую графиню. Казалось, что все в цвет, как и улики. Ее аура на ключе и она могла оказаться заинтересована, чтобы завещание не нашлось. Впрочем, даже пропажа ее драгоценностей, в этом подтверждала стройную версию. Мол, она купила на них зелье для наложения на ключ, вот только цена не соразмерна. Какой преступник станет платить полмиллиона за рядовое, в общем-то, зелье? А уж когда на ключе нашелся еще один слепок ауры, виртуозно установлены поверх Аурсиненого, то все подозрения с нее снял.
— Валус, вы арестованы по подозрению в краже драгоценностей, изготовлении запрещенных зелий, подделки аур и наложений их на ключи и пособничеству в похищение завещания, — объявил я и активировал бляху.
Руки молодого неудачливого вора обхватили призрачные магические путы.
— Уводи, — кивнул Квазимодо.
— Валиан, куда их? К нам или городскую тюрьму? — уточнил у меня эксперт.
— В городскую, — ответил я, понимая, что у нас их разместить никак не получится.
— Тогда, минутку, — улыбнулся он и вышел из кабинета, но вернулся почти сразу с ворохом бумаг в руках. — Тут все доказательства и тебе необходимо подписать ордер на арест и препровождение их в тюрьму. Потом тут есть запрос в суд, чтобы не затягивать дело, а дальше за них возьмется судья.
Ну, не силен я пока во всей этой бумажной деятельности. Хорошо, что Квазимодо заранее позаботился. Бегло пробежал документы, где требуется моя подпись и оттиск бляхи. Всё верно, расписался и приложил к документам бляху.
— Ты кого документы-то заставил готовить? Почерк не твой! — спросил эксперта, отдавая ему бумаги.
— Да так, — стушевался тот, а потом подошел ближе и чуть слышно шепнул на ухо, чтобы слышал только я: — Ты когда утром со мной связался у меня Аллонина гостила, ее и напряг, дура-дурой, но в постели хороша и почерк отменный. Понимаю, за что ее Евфемий ценит!
В кабинете остались дамы и мы с нотариусом, арестованную и Вуласа увели и теперь можно оглашать и последнюю волю покойного. Я со всеми раскланялся и покинул нотариуса, что и кому оставил граф мне не интересно, миссия сыска на этом выполнена и теперь уже дело за судом. А мне необходимо разобраться с пропажей девочки и поставить на место, вконец зарвавшегося Кривого. Может Крестному Коту это и придется не по душе, но рамки переходить никому не позволю, а тем более заниматься беспределом. Часть ответов получена, но это далеко не все, что необходимо узнать и в чем разобраться. Но в первую очередь необходимо вытащить девочку и надеяться, что с ней все более-менее в порядке.
Глава 13. Не все гладко
Немного прогулялся после напряженного разговора в кабинете нотариуса. Это со стороны могло показаться, что мне все легко и просто далось, на самом деле нервы помимо воли напрягались как струна. Да, Квазимодо выполнил все мои указания и подозрения подтвердились. Может и остались темные пятна, но их вряд ли арестованные расскажут, хотя и можно на них надавить и узнать. Но вот надо ли? Основное понятно и доказательства собраны, а дальше уже дело суда, адвокатов и судьи.
В конторе меня никто не ждал, конюх, выполняющий роль сторожа доложил, что никто не заходил и не интересовался. Ну, возможно, ничего и не случится в ближайшее время. Увы, сглазил, только сел за стол, чтобы составить отчет для столичного сыска, как в дверь раздался уверенный удар и на пороге возникла бабища необъятных размеров.
— Ты тута главный? — с прищуром спросила она.
— Допустим, — хмыкнул я, рассматривая это пестрое недоразумение.
Цветная юбка в полоску, каждая имеет свой цвет, алая кофта с орнаментом из птичек, рыжие волосы покрыты сиреневым однотонным платком. На мощной груди лежат бусы, они именно лежат, так как висеть не могут, на пухлых пальцах сверкают перстни. Лицо круглое и денег на косметику она не пожалела. А духов вылила столько, что прошло всего несколько секунд, а в кабинете не вздохнуть. Возникло стойкое желание встать и распахнуть окно.
— Так! — уселась та в кресло напротив меня. — Принимай заявление! И отыщи нехристей!
— Другими словами, — я все же встал и отправился к окну, — вы желаете подать заявление. Правильно?
— Да! Меня обворовали! — посетительница вдруг всхлипнула и заморгала заплывшими глазками.
— Подробнее, — попросил и попытался открыть раму. Увы, та не поддается.
— На рынок приехала, а кошелек тю-тю!
— Вот же гадство! — дергая за ручку створки окна, сказал я.
— Вот и я о том же! — воскликнула дама, на которой материала пошло столько, что на пятерых хватит с лихвой. — Эти жулики меня обворовали!
— Блин! — вырвалось у меня, когда ручка от рамы оказалась в моей руке, а окно так и не открылось.
— Блины не покупала, — нахмурилась посетительница. — Вы это о чем? — подозрительно спросила и прищурилась.
— Блины, значит, не покупали, — кивнул я, и бросил ручку в урну, — а что покупали?
— Ну, много чаво, — задумалась та. — Все не упомню. А надо-ть?
Молча достал лист бумаги с чернильной ручкой и положил перед ней.
— Вот, опишите все, — кивнул на лист, а сам направился к двери, распахнул ее и с наслаждением вдохнул краску, которой пропахла контора, но
