– Нет… сеньор Морган…
Волны сбивали, опрокидывали навзничь. Из-за шума прибоя невозможно было что-нибудь расслышать. Морган прилагал нечеловеческие усилия, чтобы удержать девушку над водой, но, когда пена захлестывала их с головой, всем троим вода попадала в рот.
Уже дважды нащупывали они дно, как вдруг налетела огромная волна и, вознеся их на головокружительную высоту, с необычайной силой бросила на берег.
Видя, что девушка не подает признаков жизни, Морган напряг все силы, чтобы приподнять Иоланде голову и не дать ей захлебнуться.
– Не упусти!.. – едва успел крикнуть Морган.
Внезапно они почувствовали, что их ноги застревают в каких-то корягах. Волна пронеслась над ними, разбилась о стволы деревьев, неясно темневших на берегу, затем схлынула, пытаясь утащить их обратно, но коряги, в которых они застряли, не поддались напору.
– Мы на берегу! – громовым голосом крикнул Кармо. – Спасены!..
Волна вынесла их в заросли мангров, и запутанные ветви этих растений не только замедлили движение, но и смягчили удар о берег.
– Бежим, пока не подоспела другая волна! – крикнул Морган.
Отбросив больше ненужный спасательный круг, капитан прижал девушку к груди и, перебираясь с ветки на ветку, вылез на опушку густых зарослей.
Вторая волна оказалась, к счастью, не такой большой и не достигла полосы ризофор.
– Повезло так повезло, – сказал Кармо, тут же последовавший примеру Моргана. – Надо теперь откачать сеньориту Иоланду.
– Надеюсь, она не ранена, – дрогнувшим голосом сказал Морган. – Не мешало бы раздобыть огня.
– Я всегда держу при себе трут и огниво в металлической коробочке. Думаю, они не промокли.
– Живей, Кармо. Мне не по себе.
– Сердце у нее бьется?
– Да.
– Все в порядке, сеньор Морган. Трут совершенно сухой, в коробочке ни капли воды.
– Набери сушняка, а я приготовлю ей ложе.
Осторожно опустив девушку и вынув оставшийся с ним палаш, капитан срубил несколько банановых листьев, подложил под них мох, в изобилии росший на огромном дереве, и сделал удобную подстилку.
Кармо тем временем ощупью набрал сухих листьев и веток и без особого труда соорудил маленький костер. Едва вспыхнуло пламя, прорезав сгустившиеся сумерки, как девушка подняла руку, словно пытаясь заслонить глаза.
– Она приходит в себя!.. – радостно воскликнул Морган. – Сеньорита Иоланда!.. Сеньорита Вентимилья!..
Девушка продолжала лежать с закрытыми глазами и оставалась весьма бледной, но ее дыхание стало свободней.
– Сеньорита… сеньорита… вы спасены, – повторял Морган, склоняясь к ней и тревожно следя за каждым ее движением. – Мы на берегу!..
Внезапно девушка вздрогнула и взглянула своими прекрасными глазами на Моргана.
– Это вы… сеньор… – пробормотала она.
– Да, это я, Морган.
Улыбка мелькнула на устах дочери Черного Корсара, и она пожала руку флибустьера.
– Была волна… я помню… но как я осталась жива?..
– Вы ранены, сеньорита?
– Я ударилась… верно… меня понесла волна… А корабль?.. Где остальные?
– Не думайте о корабле, – сказал Морган. – Наверно, его выбросило на мель.
– А! – воскликнула девушка, увидев рядом француза. – Это вы, Кармо?
– Где дочь моего капитана, там и я, – ответил с улыбкой моряк.
– Но разве тебя не смыло волной? – удивился Морган.
– Я уцепился за марса-фал, но тут увидел, что вы за бортом с сеньоритой Иоландой. Тогда я решил последовать за вами, полагая, что смогу прийти вам на помощь, тем более что успел прихватить с собой круг.
– Спасибо, старина, – сказал взволнованно Морган. – Цены тебе нет.
– Таким воспитал меня Черный Корсар, – скромно ответил Кармо.
19
Потерпевшие кораблекрушение
Остаток ночи оба флибустьера и Иоланда, вскоре пришедшая в себя, провели возле огня за сушкой одежды. Они не смели удаляться от берега и к тому же, прежде чем на что-либо решиться, хотели узнать о судьбе парусника, канувшего во тьму и не подававшего признаков жизни. Им не верилось, что он ушел камнем ко дну, хотя в трюмах у него было полно воды. Скорее всего, парусник сел на мель, замеченную Пьером Пикардийцем незадолго до того, как ужасный вал накрыл корабль с кормы.
Если бы он развалился где-то неподалеку, крики утопающих дошли бы до слуха Моргана и его товарища, несмотря на несмолкающий грохот прибоя.
Морган и Кармо горели желанием узнать, что случилось с несчастным кораблем, и с первыми лучами солнца оба выскочили на берег в надежде увидеть парусник. Но оба жестоко обманулись – корабль исчез!
– Неужели утонул? – забеспокоился Кармо, переживавший за своего друга Вана. – Как вы думаете, сеньор Морган?
– Будь он на дне, что-нибудь да всплыло бы, – ответил флибустьер, внимательно вглядываясь в волны, все еще с силой набегавшие на берег. – Ты не заметил ящиков, бочек, рей, обломков фальшборта?
– Нет, сеньор.
– Я тоже, – сказала подошедшая к ним Иоланда.
– Там вдали виднеется мыс, который уходит к северо-востоку, – заметил Морган. – Может, корабль снесло туда.
– Жаль, если Ван Штиллер погиб.
– При первой возможности пройдем к мысу, – пообещал Морган.
– Капитан, – промолвила Иоланда, – вам известно, куда нас забросило?
– На венесуэльский берег, сеньорита, но точней не могу сказать.
– У испанцев тут есть города?
– Да, и немало. Правда, расположены они не так густо, но нам лучше держаться от них подальше.
– А как мы вернемся на Тортугу?
– Не знаю, сеньорита, об этом лучше пока не думать. Но как-нибудь выберемся – правда, Кармо?
– Флибустьер всегда найдет дорогу домой.
– А пока не можешь чего-нибудь раздобыть нам на завтрак, старина? Венесуэльские леса кишат дичью.
– Со мной только корабельный резак, сеньор Морган.
– А у меня палаш да пистолет, который наверняка даст осечку. Да, оружия маловато, особенно для отпора индейцам.
– А они здесь есть? – спросила Иоланда.
– В этих местах много карибов, и некоторые племена до сих пор поедают пленных. Так что не стоит попадаться им на глаза.
Будучи уверены, что им скоро удастся отыскать своих товарищей, капитан, Кармо и Иоланда покинули берег и направились к лесу, возвышавшемуся перед ними зеленой стеной и на первый взгляд казавшемуся непроходимым.
Эти земли, омываемые водами Мексиканского залива, прорезаемые гигантскими реками и согреваемые южным солнцем, отличаются сказочным плодородием. Растительный мир развивается здесь с необыкновенной быстротой. Достаточно на несколько недель оставить без присмотра какую-нибудь плантацию, как она зарастает чуть ли не
