— Это кажется достаточно справедливым.
— Тогда все в порядке. Я прямо сейчас даю десять тысяч франков, и вы можете рассчитывать на возмещение фактических расходов в два или три раза больше.
''Sapristi!" — воскликнул красный художник. — "По рукам!"
"Вот подсказка для вас", — сказал племянник. — "Обратите внимание, что Шато отдаёт всё в стирку в прачечную снаружи. Может быть, что в этой прачечной станет работать товарищ по партии".
IXЛанни был в Париже проездом. Рано утром он бросил свои вещи в машину и двинулся на юг по Рут Насьональ. Сотни раз он ездил по этой дороге и знал на ней каждый поворот. С ним ехали Розмэри, Ирма, привидение Мари, но не привидение Труди, потому что она никогда не видела его дом на Ривьере. Большую часть времени она провела в маленькой студии. А теперь она осталась в подземелье под Шато-де-Белкур, где лейтенант Рёрих пытает её. А она, сомкнув руки и стиснув зубы, терпит, а услышав звуки Ça ira, шептала про себя, что Ланни придет, но он не должен, потому что его, несомненно, схватят.
На полпути к месту назначения, Ланни свернул на дорогу, которая шла параллельно Центральному каналу, соединяющему реку Луара с рекой Сона. Одна впадала в Бискайский залив, а вторая в Средиземное море. Это была историческая земля Бургундии, богатая углем и железом, а также вином и оливковым маслом. Район каналов является одной из вотчин Плутона, дымной и закопчённой. В его долинах росли высокие черные трубы вместо деревьев, и вся природа была загрязнена и осквернена. Один из его городов был Ле Крезо, что означает Шурф или Тигель, можно применять оба слова. Сюда сто лет тому назад пришли два брата из Эльзаса и приобрели обанкротившееся литейное производство. Они перестроили его и научились делать оружие. Крымская война пришла в счастливое время, чтобы сделать их миллионерами. Сын одного из них умножил свои богатства во время франко-прусской войны, и внук сделал то же самое во время мировой войны. Чарльз Проспер Эжен Шнейдер знал нужных государственных деятелей, правильных банкиров, а также нужные слова, которые шептал им в уши. Ходили слухи, что его обширная сеть предприятий извлекла шестнадцать миллиардов золотых франков из заработков французского народа.
Шнейдеры построили себе дворец под названием Шато ла Веррьер, что означает Стеклянный дом. Название не соответствовало действительности, так как дворец был сделан из самого твердого камня, который можно было достать. Он стоял на вершине холма над деревней, сжавшейся вокруг для защиты, точно так, как в средние века. Лачуги, в которых жили рабочие, были из материалов и архитектурного стиля, отличного от лачуг, которые окружали завод Бэдд-Эрлинг Эйркрафт. Но принципы, на которых они были возведены, и методы, с помощью которых сообщество управлялось, были почти такими же. Рабочие этого Шурфа или Тигля ненавидели хозяина Стеклянного дома и голосовали за красных при каждом удобном случае. Поэтому хозяин боялся их и финансировал политических заговорщиков, как единственное средство, как он думал, чтобы защитить себя. Производитель шин Мишлен, промышленник Делонкль и землевладелец граф Пастрэ, все они были в списке у Ланни, придерживались тех же взглядов и следовали тем же курсом.
Ланни назначил встречу по телефону, и барон ожидал его на обед. Затем за кофе и бренди Ланни сообщил ему о своем разговоре с Куртом Мейснером, представив его более интимным, чем он был на самом деле. Komponist был впечатлен новостями, которые Ланни сообщил ему, и обещал представить дело нацистским властям. Ланни был на пути на юг, чтобы навестить свою мать, и по возвращении в течение нескольких дней он увидит Курта снова и сообщит о развитии событий.
После этого Ланни говорил о сложной ситуации в британском кабинете в отношении немецкого превосходства в производстве самолетов. Он сослался на состояние дел во Франции на данный момент, ему сказали, что Второе бюро получало такую же информацию о немецкой авиации, а также, что премьер Шотан отнёсся к ней так же, как Чемберлен. Ланни ничего не знал об этом последнем факте, но он решил, что это совершенно очевидно, и что Шнейдер будет знать об этом. Он сделал выстрел наугад и попал в яблочко.
Чарльз Проспер Эжен барон Шнейдер, признался, что был очень взволнован разработкой новых методов современной войны. Они позволили прыгнуть в воздух и пролететь над линией Мажино, на которую французский народ возлагал свои надежды на безопасность. Слышалось что-то тоскливое в голосе старого предпринимателя, который вложил столько миллиардов франков в оружие, которое может внезапно оказаться не стоит его перемещения на свалку металлолома. Ланни рассказал, как его отец предвидел такое развитие событий еще несколько лет назад, и решил поставить все, что он имел, на будущее боевых самолетов. Он рассказал об усилиях Робби заинтересовать французских и британских военных. Он мог сообщить убедительные подробности по этому вопросу. Немота "вояк" была темой причитаний его отца с тех пор, как Ланни мог помнить его голос. Французы, англичане, американцы, всё было то же самое с ними всеми. Только немцы были на чеку и были готовы воспринять новые идеи.
Барон вздохнул и сказал: "Мы вынуждены дружить с немцами, так сильно, как мы боимся и не любим их". Затем он добавил: "Я думаю, мсьё Бэдд, что может быть стоит вашему отцу нанести мне визит в следующий раз, когда он посетит Европу".
"Я уверен, что он будет рад сделать это, мсьё барон" — Ланни понял, что схватил удачу для его отца, которая может быть стоит еще одного пакета акций для себя, если перепуганный супермагнат захочет иметь филиал Бэдд-Эрлинг Эйркрафт во Франции. В любом случае, сын его владельца установил доверительные отношения с одним из самых влиятельных людей в мире. Шнейдер из Шнейдер-Крезо будет считать, как нечто само собой разумеющееся, что Ланни пытается продвигать дело своего отца, и будет уважать его за подход, сделанный правильным образом. То есть, как делается самый большой бизнес с тактом и достоинством и без спешки или беспокойства. Что бы ни вышло из усилий Ланни, он уже находится среди тех, кто имел право вызывать барона по телефону, и барон знал, что интерес Ланни к Людям в капюшонах обусловлен собственностью, поставленной на карту.
"Когда будете проезжать мимо, заезжайте ко мне", — сказал хозяин Тигля и Стеклянного дома.
XБьенвеню не изменилось. Сначала появились собаки, громко лая. Ланни фантазировал, когда рассказывал об одной из них. Они продолжали воспроизводить себя, и было трудно найти людей,
