Ланни позвонил и договорился о встрече с женой Рауля Пальмы, которая руководила рабочей школой в то время, как ее муж был в Испании. Ланни дал ей немного денег для школы и узнал, что Рауль был еще в Валенсии в состоянии страшной напряженности в связи с событиями на войне. Ланни сказал: "Я буду там по картинному бизнесу". Джулия Пальма ответила: "Возьмите ему немного шоколада. В Валенсии сейчас едят лошадей и ослов, этим и выживают".
Он вытащил из кладовки несколько работ Дэтаза, упаковал и отправил их Золтану. Затем его последним делом стало посещение сеньоры Вильярреал, одной из его клиенток, которая жила недалеко от Ниццы. Он пил чай с этой испанкой старой школы, которая была у него в долгу. Он вывез ее картины из Севильи, и она не могла себе представить, как могла бы обойтись без тех денег, которые она за них получила. Теперь он сказал ей, что у него есть возможность поехать в Красную Испанию. "С деньгами можно сделать почти всё с этой толпой", — сказал он. — "Вы знаете, как бомбили этот несчастный город, и это ужасно, что его художественные сокровища могут подвергнуться разрушению. Я чувствую, что я должен взять на себя общественную нагрузку в спасении некоторых из них".
— Конечно, сеньор Бэдд, но разве это не страшно рискованно?
— Я не намерен там долго оставаться. Мне пришло в голову, что вы можете знать кого-то в Валенсии, у кого есть действительно ценная работа, которую он хотел бы вывезти. Она не должна быть большой, потому что я планирую путешествовать на поезде. Я получил урок, что автомобиль слишком опасная роскошь в этой раздираемой войной стране.
— О, сеньор Бэдд, это такая ужасная вещь! Как долго это может продолжаться?
"Я хотел бы иметь возможность делать предположения", — ответил он. — "Если бы кто-нибудь спросил меня в самом начале, я бы никогда не сказал бы, что это может длиться четырнадцать месяцев".
"Там ничего не останется от моей бедной страны!" — вздохнула дама. — "Мои имения не приносят мне почти ничего, потому что армия должна иметь снабжение, и они платят бумажные деньги, которые не имеют никакой ценности во внешнем мире."
"Храните их бережно, их, безусловно, выкупят". — Так успокаивающе Ланни обратился к матери, у которой до сих пор была ещё одна дочь на выданье, но у которой не было необходимого приданого. Он свел разговор к теме беженцев из Валенсии, и сеньора перечислила нескольких лиц, у которых были картины. Им всем, безусловно, нужны были деньги. Она тут же позвонила одному из них и назначила встречу для американского эксперта. Она отлично отрекомендовала Ланни, объясняя, что он не был спекулянтом, а джентльменом с лучшими связями. Его отец был крупным производителем самолетов, и он был близким другом миссис Чэттерсворт, и так далее. То есть, так строится мир, и так Ланни Бэдд мог поехать в любую часть Европы и заработать не только на хлеб, но и на свои капризы.
XIVОн зашёл к испанскому гранду, этот термин больше не используется, но у грандов остались манеры и идеи. Этот жил в явно стесненных обстоятельствах в немодной части Ниццы. Сеньору Хименесу принадлежат земли в пригороде Валенсии, на которых выращивают апельсины, а также здания в трущобах, за которые тысячи рабочих привыкли платить высокую арендную плату. Но теперь все было в руках красных, и как мог несчастный гранд надеется сохранить своё величие? Он провел час или более за изучением Ланни, пока, наконец, не убедился, что это был порядочный человек. Он признался, что владел работой Мурильо, представлявшей оборванных мальчишек, играющих на открытом воздухе. Прекрасное и в высшей степени абсолютно бесценное произведение. Перед тем, как его особняк был захвачен, его доверенный слуга вынес это сокровище и спрятал его в хижине недалеко от города. Если Ланни сможет получить его и вывести, то сеньор согласился бы позволить ему продать его, и заплатить ему комиссию.
Из-за Труди Ланни был в жадном настроении. Он сказал: "Сеньор Хименес, это те условия, на которых я обычно работаю. Но сейчас речь идет о риске моей жизнью на чрезвычайно опасном предприятии. Если я, иностранец, увижусь с бывшим слугой землевладельца, то уверенно попаду под наблюдение. И весьма вероятно они меня схватят, Узнав обо мне, они вполне возможно меня расстреляют, как шпиона. В любом случае мне, возможно, придется платить большие суммы чиновникам, чтобы вывезти картину. Я мог бы взять картину прямо на пароход в Лондон или даже в Нью-Йорк. Единственным условием, на котором я мог бы предпринять такие риски, это полная покупка картины".
— И что вы готовы предложить, сеньор Бэдд?
— Во-первых, я должен осмотреть работу и убедиться в её подлинности. Я не сомневаюсь, что вы, сеньор, верите, что ваши мальчишки принадлежат кисти Мурильо. Но у популярного художника было много подражателей, и я много раз видел, как обманывали владельцев художественных произведений при их приобретении. Мое предложение: вы доверяете мне осмотр картины. Если я убеждаюсь в подлинности картины, то беру на себя все риски с момента её попадания в мои руки. Я положу сумму в сто тысяч франков на условное депонирование здесь, и, как только картина окажется у меня, я прикажу банку выдать деньги вам.
— О, но, сеньор Бэдд, картина стоит во много раз больше! Может быть, миллион франков!
— Вполне возможно, и я не делаю никаких попыток обмануть вас. Но вы должны понять, сколько эта картина стоит в Валенсии сегодня. И как её можно получить со всеми рисками бомб, красных, продажных чиновников, расстрелов и торпедирования судов. Придётся пройти сквозь весь этот строй, и если вы хотите получить полную цену за картину, то вам придется пройти сквозь этот строй самому.
Ланни привык к тому, как богатые и знатные спорят, аргументируют, торгуются, борясь за свои деньги. Суммы были больше, чем если бы это была покупка подтяжек или капусты, но техника была такой же. Вежливость требует терпеливо слушать и никогда не прерывать другую сторону. Никогда не обижаться. А когда все будет сказано несколько раз без всякой цели, то надо подняться, чтобы уйти с большим нежеланием. Предполагалось, сделать небольшую уступку, для того, чтобы другая сторона почувствовала,
