Кто-то взял меня за плечи, приподнял и потащил куда-то. Все, что я сумел – это подхватить здоровой рукой начавшую было сползать китаянку и понадеяться, что меня тащит не костлявая гончая, а…
– Венга?
За весь предыдущий вечер вампирка не произнесла и пары слов, хотя содержимое розовых итальянских бутылок в её руках, насколько я замечал, испарялось достаточно быстро. Сейчас Венга также не удостоила меня ответом. Она осторожно прислонила меня к валуну, села рядом, с оставшейся свободной стороны, прижалась, осторожно положила голову на плечо… и закрыла глаза.
– Просто замечательно, – пробормотал я. – Всю жизнь мечтал, чтобы меня… кхм, согревали сразу две прекрасные женщины.
Одна из которых китаянка, ехидно напомнил внутренний голос, и, вдобавок, оборотень. Ну а вторая – еще девчонка, уже вампир и вообще чертовски странная. Сменять бы эту сладкую парочку на одну нормальную, но что-то не видать очереди желающих произвести подобный обмен.
Затем я поднял голову и натолкнулся на заинтересованный взгляд двух золотистых глаз. Больших – с хорошее яблоко. Дракон положил голову на скрещенные лапы и разглядывал меня с таким видом, словно на всем свете не нашлось зрелища поинтересней.
Я попытался ответить ему тем же – в конце концов, далеко не каждый день человеку выпадает возможность спокойно рассмотреть живого дракона с трех шагов, не числясь при этом пунктом в меню. Однако чем дольше я вглядывался, тем больше становилось дракона, вернее, драконов, и, когда восемь огромных ящеров взяли меня в полукольцо, я не выдержал!
– С-слушай, п-прекрати это… ты, р-р-рептилия!
– У меня имя есть, между прочим, – напомнили драконы, уменьшаясь в числе до четырех. – И я вам его называл.
– Называл. И я его даже п-помню, – а вот это была ложь, я запомнил только первые букв десять и то, что имечко у ящера было длинней его самого, – но п-произнести сейчас лучше и не п-проси.
– Тогда зови меня Миглак.
– Это сокращение? – удивился я.
– Это, – надменно произнес дракон, приподняв голову, – доступный вашему пониманию вариант.
– Па-анятно, – я хотел добавить еще что-нибудь ехидное, но раздумал. В конце концов, огромный и очень забронированный крылатый ящер действительно может посматривать на окружающих сверху вниз – размер позволяет.
Дракон вновь опустил голову на лапы.
– Р-редкое сочетание, – произнес он, и в золотистых глазах на миг словно бы вспыхнул огонь, – в тех, кто рядом с тобой. Свет и тьма щедро им отмерены. Идти по жизни с таким грузом, не уходя на одну из сторон – все равно, что лавировать меж капель дождя. Другие из вас, – Миглак оттопырил коготь в сторону чаши с пуншем, – необычны тоже, но эти две особи – как бриллианты чистой воды среди прочих камней. Я разглядел это еще с небес и, не поверишь, человек, был удивлен. Даже для Запретных Земель ваш отряд необычен и странен.
– Верю, – кивнул я. – По части странности мы кому хочешь фору дадим.
– И конечно, я не мог упустить возможность рассмотреть вас вблизи.
– Слушай, а какого… то есть, – быстро поправился я, – зачем тебя принесло в эти горы, да еще с таким странным грузом? Насколько я слышал, вы, драконы, предпочитаете бочки…
– Совершенно верно. Из них пить значительно удобнее.
– Во-о-от.
– Отвечаю, – приподнявшись, дракон вытащил из первого ящика горсть бутылок, задумчиво глянул на них и сжал лапу. Тренькнуло, блямкнуло, и меж драконьих когтей потек водопад стеклянных осколков. В полумраке угасающего костра это было похоже на какую-нибудь старинную картину: «Дракон, перебирающий свои сокровища».
– В эти унылые края меня принесло жедание поздравить прадядю Орента с его тритыщсемьсотлетием. А это, – Миглак набрал еще одну пригоршню пустых бутылок, – подарок.
Хрусть!
– Тритыщ-чего?
– Тритыщсемьсотлетием! – повторил ящер. – Возраст почтенный даже для дракона, так что последние два века прадядя уже носа из пещеры не кажет. Его и добудиться-то не всякий герой сумеет, но долг младшей ветви рода велит мне хотя бы попытаться. Если, конечно, – дракон прищурился, – вспомню, где именно прадядя облюбовал себе нору. Я-то был у него в гостях всего раз и лет полтораста назад… Хоть мне и понравилось, хе-хе-хе.
– Мы и не знали, что в этих краях живут драконы.
– А они тут и не живут. Один старый дряхлый хрыч, который давно закаменел не хуже тролля, – это еще не «драконы живут». Верней это уже не оно самое. Говорю же, прадядя двести лет как вообще из пещеры на своем на Карак-Вире не выбирался, да и раньше слыл изрядным лентяем.
Что-то в его речи вдруг хрустальным звоном отозвалось у меня голове, заставив уже почти уснувшие мозги зашуршать колесиками-шетеренками. Что-то…
– Как ты сказал… на Карак-Вире?
– Так назвали прадядину гору гномы, – сказал Миглак. – Знаешь, такие мелкие, бородатые, все время роются в земле, добывают камушки, которые мы, как известно, тоже очень любим. Гномы жили в этой горе еще до прадяди… И, откровенно говоря, из-за них он туда и влез. Захапал их пещеры, сокровищницу… Тогда они еще не понаоткрывали банков, хранили все свое добро по старым обычаям, кучами, ну почти как мы. Кучи же в те времена громоздили ого-го какие, не сравнить с нынешними жалкими холмиками. Бывает, – дракон презрительно фыркнул, – заглянешь в какую-нибудь королевскую казну, а в ней сокровищ… Такса королевы и то больше холмик вываливает. Это я так, к слову, – спохватился Миглак. – А Орент… он тогда еще был не старым лентяем, а хитрым лентяем. Воспользовался тем, что местные коротышки с нами дела иметь не привыкли, улучил момент, пролез внутрь сквозь боковой штрек и, хе-хе, задал коротышкам жару. Большая часть погибла, кто-то сбежал… Оставшихся прадядя еще целый век по углам вылавливал, вроде как вы – тараканов, только у Орента, хе-хе, получилось.
– Забавная… история, – медленно произнес я.
– О-о, вы еще самого главного не знаете. Кстати… – оживился дракон, – вы, случаем, не на юго-запад идете. Гора прадяди совсем недалеко, и если вам по пути, я мог бы устроить экскурсию по его сокровищнице. Клянусь хвостом Первого Дракона, такого, хе-хе, вы видеть не могли!
– Увы… – полностью скрыть волнение я не мог, оставалось лишь надеяться, что дракон не сможет истолковать его правильно, – наш путь ведет совершенно в другую сторону.
– Что ж, возможно, в другой раз…
– Господин дракон, – позвала дарко. – Можно попросить вас об услуге?
– Да-да?
– Нашему пуншу недостает последнего компонента…
– Случаем, не камня из моей сокровищницы? – хмыкнул Миглак.
– Нет, ну что вы. Всего лишь касания истинного пламени.
– А-а, всего-то, – с видимым облегчением протянул дракон, выгибая шею. – Это проще простого. Расступитесь, и я дыхну.
Расступаться, конечно, никто не стал – все стоявшие у чаши с пуншем тут же бросились врассыпную, демонстрируя удивительную для столь пьяных существ проворность и ловкость. Затем дракон дыхнул.
Это была очень яркая, красочная и завораживающая картина.
