Тишину ночного леса нарушило три последовательных выстрела. Следом за выстрелами трое часовых упали плашмя на землю, с дырками в затылках. Дина знала своё дело. Она плохо дралась и не владела магией, но вот снайпером была отменным.
Шум выстрелов разбудил остальных бандитов. Двадцать семь сонных тел подорвались со своих спальных мест под открытым небом и лихорадочно вертели головами, чтобы понять, что произошло. Некоторые сразу же похватали оружие. Другие еще толком не сообразили, показалось или грозит опасность?
Снова выстрел и здоровенный амбал, заряжающий свой дробовик получил пулю между лопаток. Вот теперь уже до всех дошло, что на них напали. Обитатели лагеря начали суетиться и до боли в глазах всматриваться в темноту окружающего их леса.
Неожиданно, справа вспыхнула длинная стена огня, освещая всё вокруг. Мгновение, и прямо позади грузовика вспыхнула еще одна стена, соединяясь с первой и образуя прямой угол.
Шум, неразбериха, люди пытаются понять, что делать. Паника и неорганизованность.
— Стоять, безмозглые кретины! — кто-то громогласно прокричал. Скорее всего, лидер этих бандитов. — Прекратить панику! Взять оружие! Берем грузовик и валим отсюда. Мы пока еще не в огненном кольце, значит уходим!
Подействовало. Люди скучковались возле грузовика. Какой-то бедолага заскочил в кабину, сел на водительское кресло и моментально получил пулю в лоб от невидимого для остальных снайпера. Снова крики и паника.
Из темноты, навстречу к грузовику вышел человек — худой, высокий, в смешных красных штанах и кольчуге без рукавов. Он шел не спеша, и сгорбившись. Правой рукой незнакомец держал рукоять огромного двуручного меча, который волочил за собой по земле.
— Смотрите! Смотрите! — заорал предводитель бандитов, перекрикивая своих подчинённых. — Он всего один. Валите его!
Никто не сдвинулся с места. Хоть этот доходяга и был один, но он внушал страх. Да и про снайпера никто не забыл.
— Паршивые трусы! Я сам с ним справлюсь! Свалили с дороги, бабье!
Из толпы вышел человек. Невысокий, но крепкий и накаченный. В одной руке он держал револьвер, во второй — большой охотничий кинжал. В отличие от остальных он не испытывал страха, только злость.
— Кранты тебе, малец! — холодно процедил человек, идя навстречу доходяге в красных штанах.
— Может быть. Ты опасный и злой, — неуверенно проговорил Шрам.
Расстояние сократилось до пары метров. Главарь бандитов решил напасть первым. Резкий выпад вперед, острие кинжала направлено в грудь противнику. Бандит рассчитывал, что Шрам не успеет отразить атаку своим тяжелым большим мечом. Это была его первая и последняя ошибка в жизни.
Шрам уходит от колющего удара кинжала немного вправо, ловко заносит свой двуручный меч вверх и с нечеловеческой скоростью и силой опускает его на вытянутую конечность противника.
Рука с кинжалом отлетает в сторону, лезвие меча на четверть погружается в землю. Шрам решает не вытягивать его из грунта, хватает рукоять двумя руками и всем весом наваливается на эфес, направляя его на врага. Бандит лишается и ноги.
— Кира! — неожиданно кричит куда-то в темноту бледный доходяга с окровавленным мечом, — Смотри! Ты была права, у меня получается.
Эти крики приводят бандитов в действие. Они лишились лидера, а значит и хоть какой-то организации. Теперь каждый сам за себя. Основная часть, человек пятнадцать, кинулись на странного незнакомца в красных штанах. Остальные решили сбежать. Но их ждал сюрприз.
Непроходимые стены огня и этот чокнутый психопат с мечем отрезали им путь к отступление, но был еще маленький свободный проход между ними. «Туда!» — закричал инстинкт самосохранения у пятерых бандитов. Как же он их подвел.
Видя, что там, вроде бы, ничего не преграждает путь, пятерка бандитов, сломя головы, рванула к проходу. В темноте их ждал сюрприз. Троим, показалось, что это демон с огромными когтями, двоим — что светловолосая девушка с мечом.
Это были их последние мысли, так как Елена расправилась с ними быстрее, чем хотя бы один из них успел выстрелить или замахнутся кинжалом.
А вот у оставшихся еще была надежда выжить — надо всего лишь убрать с дороги доходягу с мечом.
Двое вскинули автоматы, целясь в тело с красными штанами. Выстрел, еще один. Автоматчики упали на землю с простреленными грудными клетками.
Осталось тринадцать. Все вооружены. Топор, булава, меч, кинжал, у каждого бандита было своё оружие, и каждый хотел вонзить его в этого странного человека с двуручным мечем.
Секунда, и тринадцать бандюганов окружили одного долговязого парня. Каждый из них старался нанести удар, но худой мечник отражал их атаки без особых усилий. Скорость Шрама была нечеловеческой. Только он поставил блок против булавы, и тут же его меч несется навстречу обоюдоострому клинку.
Удары беспрерывно наносились с разных сторон, но Шрам все их блокировал. Как бы хорош он не был в защите, но круг всё сужался и сужался.
Елена это заметила. Шраму нужно помочь, иначе ему конец. Девушка ринулась на подмогу, сделала три шага и замерла от удивления. Больше в ее помощи мечник не нуждался.
В центре круга, который состоял из десяти… уже из восьми человек, свирепствовал огромный лев. По размерам он не уступал взрослой лошади. Да только одна его грива была похожа на куст человеческого роста.
Зверюга разрывала бандитов надвое, отшвыривала их в стороны, откусывала им головы громадными клыками.
Кровавое зрелище. Которое окончилось очень быстро. Враг был повержен.
Огненные стены исчезли, Дина со своей винтовкой в руках, вышла из темноты.
Все подошли к грузовику, за рулем которого уже виднелась лысина Орума.
— Шрам, опасность миновала, можешь превращаться назад, — устало сказала Кира.
Гигантский лев, который держал в окровавленной пасти двуручный меч, утвердительно кивнул. То, что этот громадный лев и есть Шрам, можно было догадаться только по красным штанам, которые чудом уцелели на задних лапах зверя.
Лев выплюнул меч, взмахнул гривой, смахивая кровь, и начал уменьшаться в размерах. Туловище стало сильно изгибаться, когти исчезли, задние лапы с хрустом удлинялись, передние наоборот укорачивались. Послышался мерзкий звук выламывающихся костей. Елену передёрнуло.
Перед ними снова стоял худой бледный паренек с шрамом на правой щеке. Только теперь, из одежды, на нем были одни
