— Да, она мне говорила, — промямлил Крейг, хотя упоминание о вчерашнем дне неприятно укололо его. Очень неприятно. Самое убедительное доказательство. А какое доказательство дал он сам вчера днем в Мейраге? Мальчик выражается так, словно принадлежит викторианской эпохе. Почему-то это его тронуло. Энн не была так осторожна в выборе слов, когда затронула эту тему.
— Мне придется вернуться в Сан-Бернардино, — неожиданно выпалил Патти. — Я единственный сын. У меня четыре сестры. Младшие. Мой отец всю жизнь работал как вол, чтобы создать свой бизнес. Он один из самых уважаемых жителей города. И что же, я должен заявить ему: «Ты всю жизнь колотился впустую»?
— Я нахожу ваши суждения совсем неглупыми, — заверил Крейг.
— А Энн другого мнения, — скорбно сообщил Патти.
Он прикончил коктейль, и Крейг повторил заказ, гадая, как лучше избавиться от мальчишки. Если музыка — пища для любви, то Патти — школьный оркестр, играющий школьный же гимн в перерыве футбольного матча. Он невольно усмехнулся.
— По-вашему, я глуп, мистер Крейг? — спросил Патти, заметивший, как дернулись его губы.
— Вовсе нет, Бейард. Просто у тебя и Энн, по-видимому, разные системы ценностей.
— Думаете, она изменится?
— Все люди меняются, — уверил Крейг. — Только не знаю, станет ли она на твою точку зрения.
— Угу. — Патти повесил голову, так что борода веером легла на грудь. — Не хотелось бы говорить это ни одному отцу, но, видите ли, я застенчив и никогда не полезу к девушке первым. Ваша дочь сама со мной заигрывала.
— Вполне возможно, — согласился Крейг. — Вы красивый молодой человек и, насколько я успел заметить, очень приятный…
— Угу, — без особой убежденности подтвердил Патти.
Чтобы немного развеселить его, Крейг добавил:
— Она даже сказала мне, что когда вы гуляете по пляжу, то похожи на мраморную статую из Фракии.
— Что это означает? — с подозрением спросил Патти.
— Это весьма лестный комплимент, — поклялся Крейг, вручая ему второй мартини.
— Что-то мне так не кажется, — фыркнул Патти, сделав глоток. — Дела красноречивее слов, я всегда это говорил. А поступки вашей дочери весьма загадочны, чтобы не сказать больше. А, какого черта… я знаю, как она воспитывалась…
— И как же она воспитывалась, Бейард? — заинтересовался Крейг.
— Модная школа в Лозанне. Уроки французского. Знаменитый отец. Куча денег. Всю жизнь — среди птиц высокого полета. Я для нее, должно быть, мистер Ничтожество. Наверное, мне давно надо было поумнеть. Только стоит мне подумать о ней, и всякое благоразумие куда-то девается. Вы должны, мистер Крейг, иметь хоть какое-то представление: вернется она или нет?
— Даю слово, не знаю, — поклялся Крейг.
— Через неделю мне надо быть в Калифорнии. Еще одна операция на колене. Обещают, что через три месяца смогу ходить нормально. Так что ей не придется выходить за жалкого калеку или что-то в этом роде. Скажи мне кто год назад, что я, Бейард Патти, пролечу шесть тысяч миль над полюсом, чтобы провести неделю с девушкой, я ответил бы, что он спятил. Послушайте, мистер Крейг, кажется, я не могу без нее жить. — В ярко-голубых глазах стояли слезы. — Я чересчур драматизирую, верно?
Он шмыгнул носом и провел по щекам огромной ручищей.
— Немного.
— Но это чистая правда. Она ведь свяжется с вами, верно?
— Рано или поздно.
— Скажете ей, что она должна мне позвонить?
— Обязательно.
— Что вы думаете обо мне, мистер Крейг? Честно. Вы многое успели пережить. Всяких людей повидали. Неужели я так плох?
— Разумеется, нет.
— Да, я не самый умный парень на свете. Но и не последний болван. И не то чтобы я собирался тащить ее вниз. Я бы уважал ее воззрения. И был бы счастлив уважать. Вы были женаты, мистер Крейг. Сами знаете, каково это. Почему брак обязательно должен быть тюрьмой, черт возьми? Это она так говорит.
— Боюсь, мой брак не послужил моей дочери примером, достойным подражания.
— Я знаю, что вы с женой разъехались, — вставил Патти, — и что у вас не слишком хорошие отношения…
— И это еще слабо сказано, — кивнул Крейг.
— Но это еще не означает, что каждый брак должен обязательно развалиться, — не сдавался Патти. — Черт, у моих родителей тоже всякое бывало. Да и сейчас бывает. Послушали бы, что у нас иногда творится в доме! Но и это меня не пугает. Даже появление четырех сестер не испугало…
— Храбрый вы человек, Бейард.
— Мне не до шуток, сэр, — нахмурился Патти.
— Да я и не шутил, — примирительно сказал Крейг. До него только сейчас дошло, как страшен в гневе может быть Патти.
— Так или иначе, — немного успокоившись, буркнул Патти, — если вы замолвите за меня словечко Энн, когда она объявится, буду крайне благодарен.
— Замолвлю, — пообещал Крейг. — Но только время покажет, как она к этому отнесется.
— Вот поговорил с вами, мистер Крейг, и немного легче стало, — вздохнул Патти. — Как будто… как будто рядом с Энн побывал. Не хотел навязываться, но вы оказали бы мне большую честь, поужинав со мной.
— Спасибо, Бейард, — поблагодарил Крейг, чувствуя себя обязанным заплатить давний фамильный долг. — Буду очень рад.
Кто-то тронул его за плечо. Крейг обернулся. Сзади стояла Гейл в том же цветастом платье, которое надевала на вечеринку Клейна. Несколько мгновений они молча смотрели друг на дуга.
— Купите мне чего-нибудь выпить, — попросила она.
— Вы знакомы с Бейардом Патти? — осведомился Крейг. — Гейл Макки…
— Мы встречались, — перебила Гейл. Мужчина, сидевший рядом, сполз с высокого табурета, и Гейл устроилась на его месте, положив сумку на стойку.
— Добрый вечер, мисс Маккиннон, — произнес Патти. — Нас Энн познакомила, — объяснил он Крейгу.
— Понятно, — промямлил Крейг, от всей души желая, чтобы Патти немедленно испарился. — Гейл, что будете пить?
— Шампанское, пожалуйста.
Сейчас Гейл выглядела юной скромницей, никогда в жизни не пробовавшей шампанского и, уж конечно, не способной допрашивать мужчину, перещеголяла ли она свою мать в его постели.
Крейг заказал шампанского.
— Бейард сказал, что Энн сегодня утром уехала. Вы, случайно, об этом ничего не знаете?
Гейл как-то странно посмотрела на него и нервно передвинула сумку по полированному дереву стойки.
— Нет, — выдавила она наконец. — Ничего. Хорошо провели время в Марселе?
— Откуда вы знали, что я был в Марселе?
— Все ваши передвижения отмечены на карте, — сообщила она. — Уолтер Клейн бился в истерике из-за того, что никак не мог разыскать вас.
— Марсель — очаровательный город. Рекомендую обязательно побывать. И время я провел прекрасно.
Гейл пригубила шампанское.
— Собираетесь остаться в Каннах, мистер Патти?
— Просто Бейард, пожалуйста. Не уверен. Я больше ни в чем не уверен.
— Мы с Бейардом ужинаем вместе, — объявил Крейг. — Не хотите к нам присоединиться?
— Жаль, но я жду Ларри Хеннесси. Сегодня показ его картины, и он слишком волнуется, чтобы высидеть до конца. Я пообещала поужинать с ним и позволить поплакаться в жилетку. Может, в другой раз? — спокойно, с намеренным вызовом объясняла она.
— Может, — обронил Крейг.
— После показа он устраивает вечеринку в своем номере.
