– Дик, – обратилась я к нему, – мне хотелось бы видеть тебя храбрым и умным. Послезавтра противник, очевидно, будет здесь и займет Менебилли. Твой отец считает, что тебе лучше уехать отсюда. Я договорилась с Джоном Рашли, он отправит тебя и твоего учителя на судне в Сент-Мос. Там вы будете в безопасности.
– Ты тоже поедешь с нами? – спросил он.
– Нет, Дик. План слишком неожидан и касается только вас. Я остаюсь в Менебилли вместе со всеми.
– Тогда я тоже останусь.
– Нет, Дик. Я лучше знаю, что надо делать. Ты поедешь.
– Значит ли это, что я возвращаюсь к отцу?
– Этого я не могу сказать. Я знаю только, что судно доставит вас в Сент-Мос.
Он ничего не ответил, только надулся и пошел к своему учителю.
У меня защемило сердце: ведь нет ничего заразительнее, чем паника, а обстановка отнюдь не располагала к спокойствию. У всех, собравшихся группками в галерее, под глазами легли тени, на лицах застыл испуг.
– Еще есть время добраться до Труро, – говорил Уилл. – Но Джонатан забрал всех лошадей. Куда же уехал Джон? Не может ли он как-нибудь устроить, чтобы нас отвезли в Труро?
Его сестры с тревогой наблюдали за ним, и я услышала, как Джиллиан шепнула Деборе, что у нее ничего не готово, что на сборы уйдет весь остаток дня. Затем Ник Сол гордо вскинул голову и громко сказал:
– Мы с женой предлагаем остаться в Менебилли. Трусы могут дезертировать, если хотят, но я считаю, что мы не должны бежать из дома нашего кузена Джонатана, точно крысы с тонущего корабля.
Моя сестра Мэри бросила на меня взгляд, полный отчаяния.
– А что посоветуешь ты, Онор? – спросила она. – Уезжать нам или оставаться? Джонатан мне ничего не говорил. Он уверял, что противник не переправится через Теймар или же, в худшем случае, пройдя несколько миль, повернет назад.
– Бог ты мой, – сказала я, – если вы хотите прятаться в оврагах, вместе со скотиной, дело ваше, но я могу вас заверить, что на дорогах вам будет гораздо хуже, чем дома. Лучше умереть с голоду под собственной крышей, чем где-то в кустах.
– У нас достаточно съестных припасов. – Мэри попыталась уцепиться за последнюю ниточку надежды. – Мы ни в чем не будем нуждаться, разве что осада окажется слишком долгой.
Она повернулась, чтобы узнать мнение своих падчериц, которые никак не могли успокоить детей, я же решила не портить им настроения и не стала говорить, что, проникнув в дом, мятежники в один миг разберутся с ее съестными припасами.
Часы на дозорной башне пробили три раза, когда, готовые к отъезду, спустились Дик и его учитель. Мальчик был по-прежнему надут как индюк и отвернулся, когда я с ним прощалась. Это было предпочтительнее бунтарских слез, которых я опасалась. Бодрым голосом я пожелала ему счастливого плавания, заверив, что на следующей неделе все наши треволнения закончатся. Он не ответил, и я знаком велела Герберту Ашли взять его за руку и отправляться. Фрэнк Пенроуз отведет их в Полкеррис, а там их встретят Джон Рашли и Джо Гренвил, которые к тому времени все подготовят к отъезду.
От волнения и усталости обострились мои боли, и мне больше всего хотелось удалиться к себе в комнату и лечь в кровать. Я послала за Мэтти, которая с помощью Джоан и Элис отнесла меня наверх. Через западное окно заглядывало солнце, в комнате было жарко, душно. Я лежала в постели, вся потная, жалея, что я не мужчина и не могу поскакать вместе с Джо Гренвилом по дороге на Труро, а вынуждена лежать тут, немощная калека, в ожидании звука тяжелой поступи вражеского войска. Я пролежала так, наверное, около часа и начинала уже засыпать, как вдруг услышала цокот лошадиных копыт в парке. Я позвала Мэтти, спросила, кто это. Она подошла к окну.
– Это господин Джон, – сказала она. – Судя по выражению лица, он очень взволнован. Наверное, что-то случилось.
При этих словах у меня все оборвалось внутри. Что, если рыбаки из Полкерриса так и не согласились поднять паруса? Я услышала шаги Джона на лестнице. Он вбежал ко мне в комнату, забыв даже постучать.
– Мы потеряли Дика! – воскликнул он. – Он исчез – как сквозь землю провалился.
Джон стоял передо мной, вздрагивая всем телом, по лбу у него струился пот.
– О чем ты? Что случилось? – быстро спросила я, резко выпрямившись на кровати.
– Мы все собрались на причале. – Он еле переводил дыхание. – Судно уже было готово к отплытию. Под палубой есть небольшая каюта, и я собственными глазами видел, как Дик спустился туда со своим узелком в руках. Найти судно и экипаж труда не составило. Два здоровых парня, которых я хорошо знаю, охотно взялись за это дело. Только они собрались поднять якорь, как мы услышали позади себя крики. Подбежавшие к нам несколько парней, перебивая друг друга, стали говорить, что передовой отряд кавалерии мятежников перекрыл дорогу из Каслдора в Тайуордрет и что Полмиарская возвышенность занята вражеским войском. Тут матросы принялись поднимать паруса, а юный Джо Гренвил повернулся ко мне и сказал: «Пожалуй, лучше будет, если я тоже отправлюсь морем». Прежде чем я успел что-либо ему ответить, он направил своего коня в воду и двинулся к отмели, находившейся примерно в полумиле к западу. Вода прибывала, но он успел вовремя, двадцать минут спустя он повернулся в седле и помахал нам рукой. Сейчас он должен быть в Госморе, на полпути к Сент-Остеллу.
– А Дик? Ты сказал, что вы потеряли Дика.
– Он был на судне, я готов в этом поклясться. Но мы отвернулись к парням, которые сообщили нам, что мятежники уже в Тайуордрете, а потом провожали взглядом Джо Гренвила, который пустился вплавь вместе со своей лошадью. Видит Бог, Онор, это самый дерзкий поступок из всех, которые когда-либо совершал юный Джо, ибо между Полкеррисом и песчаными отмелями течение очень сильное. И только потом Ашли, учитель, позвал Дика, но его нигде не было. Мы обшарили все судно – от носа до кормы, – но так и не нашли его. Его не было и на причале. Его не было. Боже мой, Онор, что же нам теперь делать?!
Я чувствовала себя такой же беспомощной, как и он, и пришла в полное отчаяние оттого, что не сумела выполнить свою задачу. От мятежников же нас отделяло не более двух миль.
– Где сейчас судно? – спросила я.
– Стоит за Гриббеном и ждет моего сигнала, – сказал Джон. – А этот тупица-учитель на борту только и думает, как бы поскорее очутиться в Сент-Мосе. Даже если мы сейчас и найдем мальчика, боюсь, Онор, будет уже слишком поздно.
– Обыщите
