Пираты с трудом удержались от смеха.
– Алекс, проводи нуждающегося, – приказал Лагарт. – Только смотри, чтобы он не удрал.
– Шагай вперед! – Прайд рывком поднял щуплого подопечного с койки и толкнул к двери, вынуждая покинуть каюту. Сам вышел следом.
Они направились в носовую часть корабля и поднялись на платформу гальюна, где находились отхожие места. Писарь Мурито, стараясь не смотреть в глаза помощнику штурмана, произнес с плохо скрытой злобой в голосе:
– Вы собираетесь смотреть, как я буду это делать?
– Если надо, я и подержать могу! – ухмыльнулся тот.
– Ну, знаете ли! – покрасневший писарь чуть не задохнулся от возмущения.
– Долго еще телиться будешь? – рявкнул Прайд нетерпеливо. – Отливай, давай!
В трусливую душу Мурито закрался предательский страх. Он понял, что побег ему не по силам.
– Я передумал, – промямлил он. – Не хочу.
– Тогда какого дьявола ты мне голову морочишь? – Прайд грубо схватил его за шиворот и, больше не говоря ни слова, потащил в трюм.
Отперев крышку люка, помощник штурмана уловил исходящее оттуда жуткое зловоние.
– Кто у вас там сдох? – гаркнул он.
В ответ пленный боцман Кордеро издал характерный неприличный звук. Желудок бурлил, исторгающиеся газы портили воздух. Писарь Мурито скривился от отвращения и зажал рукой нос. Алекс Прайд втолкнул его в трюм.
– Я сейчас обделаюсь! – раздался из темноты злой хриплый голос Кордеро. – Развяжите мне руки, собаки, чтобы я мог снять штаны и облегчиться. Или в дерьме сидеть и вонять?
– А-ну, иди сюда! – велел Прайд.
Тот неуклюже поднялся и подошел. Помощник штурмана выволок его из трюма и захлопнул крышку люка. Силком потащил в гальюн.
– Облегчайся! – приказал он, когда они оказались на месте.
– В штаны? Или ты сам освободишь мой зад, а потом подотрешь?
Затрещина от Прайда едва не сбила Кордеро с ног. Когда он увидел вернувшегося в трюм Мурито, то сразу догадался, что у писаря не хватило духу справиться с поставленной задачей. Теперь всё зависело только от него. Бежать! Сдать проклятых пиратов на милость Хосе де Барросо. Наказать дерзкого главаря, вздернув на рее. Плевать, что желудок взбунтовался. Главное – удрать с «Чёрного коршуна» на галеон. А там Бог поможет.
Алекс Прайд достал из-за пояса кинжал и стал резать веревку, стягивающую запястья испанского боцмана.
– Только без глупостей, – сурово предупредил он.
Поздно! Ловко вывернувшись, Кордеро вырвал у него клинок, со всей силы ударил в грудь, бросился в воду и яростно погрёб в сторону галеона «Священный путь», поднимая фонтаны брызг.
– Человек за бортом! – раздались крики матросов, заметивших беглеца.
Помощник капитана Джек Уильямс находился на палубе, когда всё произошло. Подойдя к правому фальшборту, он увидел стремительно рассекающего волны пловца, в котором узнал испанского боцмана. Тот быстро удалялся в направлении галеона.
– Дайте мне мушкет! – сказал Уильямс.
Ему вручили заряженное оружие. Помощник капитана прицелился и выстрелил. На какое-то время боцман исчез под водой, но потом вынырнул, оказавшись значительно ближе к галеону и продолжая отчаянно грести к его спасительному борту.
– Проклятье! – выругался Уильямс, видя, что промахнулся.
Услышав крики и выстрел, Морис Лагарт оставил Сальвареса и спешно поднялся на палубу. Догадаться о том, что случилось, не составляло труда. На ходу схватив мушкет у одного из пиратов, он так же, как перед тем Уильямс, взял на прицел Рикардо Кордеро (тот преодолел почти половину расстояния между «Чёрным коршуном» и галеоном «Священный путь») и спустил курок.
Раздался вскрик, вода рядом с Кордеро окрасилась кровью, однако он не прекратил усиленно грести, хотя теперь гораздо медленнее, чем прежде.
Суета на соседнем корабле и эхом разнесшиеся над морем выстрелы привлекли внимание испанцев на галеоне. Они высыпали на палубу и столпились у борта, глядя на гребущего в их сторону пловца. Тот, раненый в левое плечо, помахал им здоровой рукой. С галеона спустили шлюпку. Вскоре она подобрала обессилевшего боцмана, и через несколько минут он оказался в кругу соотечественников на борту испанского корабля.
– Ушел гад! – с ненавистью выдохнул капитан «Чёрного коршуна», наблюдая, как Кордеро помогли подняться на палубу галеона.
– Он всё разболтает, как пить дать, – заметил помощник. – Наши старания ввести испанцев в заблуждение пошли прахом. Они могут попытаться нас захватить.
– Да отсохнет язык у сбежавшей трюмной крысы, – сказал Лагарт. – А что с Прайдом?
– Не знаю.
– Помощник штурмана серьезно ранен, – доложил вахтенный матрос. – Мы позвали к нему доктора.
Капитан согласно кивнул и взглянул на помощника:
– Услужил нам дьявол, послав этих трёх утопленников! Лучше бы мы не связывались и отпустили их туда, куда они собирались во время шторма – не нажили бы себе проблем. Спасли на свою голову – теперь расхлёбываем. Впрочем, – Лагарт на мгновение задумался. – Не всё так плохо, разрази меня гром! Гарант нашей безопасности у нас на борту.
– О чем ты говоришь? – не понял Уильямс.
– Пока адмирал де Сепульведа на «Чёрном коршуне», командир галеона не посмеет нам угрожать.
– Ты уверен?
– Они близкие родственники. Вряд ли дон де Барросо рискнёт открыть огонь и угробить к чертям любимого дядюшку, который к тому же является его непосредственным начальником.
– А вдруг всё-таки рискнёт?
– Если он конченый идиот – возможно. Но, полагаю, у сеньора племянника хватит мозгов не пойти на крайние меры.
– Да услышат твои слова наши морские покровители, капитан.
– Даже не сомневайся, – холодно усмехнулся тот.
Глава 11. Посланник
Родриго Сальварес тоже догадался обо всем случившемся и сейчас с замиранием сердца ожидал возвращения капитана корабля, не питая иллюзий по поводу того, что останется в живых. Побег подчиненного (Сальварес считал, что это Мурито) свёл на нет все его надежды.
Раненого Алекса Прайда доставили в каюту, служившую корабельным лазаретом. Франсуа Лапарен хлопотал возле него. Заглянув туда и справившись о его здоровье, Морис Лагарт отправился к Сальваресу, чтобы продолжить внезапно прерванный разговор, который едва начался.
Джек Уильямс остался на верхней палубе наблюдать за испанским галеоном и его возможными действиями после того, как командиру станет известно о морских разбойниках от сбежавшего Кордеро. В случае любой активности на вражеском корабле, Джек должен был немедленно известить капитана.
Несмотря на в корне изменившуюся ситуацию, не сулящую пиратам ничего хорошего, капитан «Чёрного коршуна» не отменил приказ, предписывающий команде играть роли испанских моряков якобы торгового судна «Смирение», окрещенного так в шутку корабельным врачом.
В каюту, где находился Сальварес, Лагарт вошел с непроницаемым лицом и холодом стали в глазах. Привычная непринужденность уступила место суровой сосредоточенности.
– Сеньор офицер, ваш приятель сбежал, тяжело ранив моего товарища. Полагаю, вы были в курсе его намерений?
– Клянусь вам, до последней минуты я ничего не знал об этом! – с жаром воскликнул испанец.
– А когда узнали?
– Незадолго до вашего появления Мурито раскрыл мне замысел побега.
– Мурито? Ваш писарь отсиживается у нас в трюме. Удрал боцман. Значит, вы поддержали план побега и согласились участвовать?
– Слово чести, нет! Я бы не поступил так с людьми, которые спасли мне жизнь, ибо считаю это низостью.
– Жаль, что так не считают ваши
