– У нас около четырех часов на подготовку, детали обсудим за столом.
Ник первым вернулся в квартиру, за ним, одобрив выбор друга кивком, последовал Джо. Гефест, на секунду, прикрыл глаза, постоял так немного, потом взял себя в руки и тоже вошел в дом. Похоже, только он понимает, чем закончится сегодняшний день.
Когда мастер запер дверь и вошел в комнату, оказалось, что Никита уже успел набросать на листе схему заброшенной станции и окрестностей, теперь он мог общаться с Ноосферой, не выходя из сознания. Многочасовые тренировки не прошли даром.
– Очень много вагонов, – Джо указал пальцем на скопление прямоугольников, плотно примыкающих друг к другу. – У них будет куча отличных огневых точек. Нас, скорее всего, вынудят выйти сюда, – Палец робота сдвинулся на пустое пространство, рассеченное рельсами и окруженное прямоугольниками вагонов со всех сторон. – Ну, а дальше, в зависимости от того, что им от нас нужно.
– Им нужен ты, – Гефест указал пальцем на Никиту. – Точнее, твоя часть артефакта.
И если ты говоришь, что Громов не ищет с тобой встречи, то эту кашу заварил Арес.
– Хочет получить мой артефакт, чтобы отделаться от Громова? А как он хочет это сделать, просто убить меня? Рискованно, ведь можно потерять артефакт.
– Есть способ понадежнее, – Гефест поморщился, будто воспоминания причиняли ему боль. – И похуже.
– Похуже? – Джо с интересом посмотрел на мастера. – Что может быть хуже смерти?
– Многое. – Коротко ответил старик.
– Двенадцать лет назад, Организация финансировала проект «Экстрактор», я тоже принимал в этом участие.
Гефест снова поморщился и закурил очередную сигарету.
– Подробности вам ни к чему, скажу одно: это прибор, способный отделить артефакт-симбионт от плоти носителя. Часто отделение артефакта приводило к изменениям тела носителя, несовместимым с жизнью, некоторые умирали от боли, так как применение наркоза затрудняло процесс отделения. Проект потом закрыли, как крайне не гуманный, но оборудование из лабораторий никто не выносил.
В комнате стало очень тихо, каждый думал о своем. Никита, снова посмотрел на схему.
– Старик, – Начал он абсолютно спокойным голосом. – У тебя другая квартира есть?
Джо широко улыбнулся, а Гефест недолго подумал и кивнул.
– Ну, я могу одну из конспиративных вскрыть, так чтобы не заметили. – Гефест принялся размышлять вслух. – Найду в базе законсервированную, вроде твоей, да и поколдую немного. Могу даже полностью ее списать, чтобы о ней вообще забыли.
– Отлично, – Ответил Ник. – Тебе придется переехать сегодня. Займись этим, а завтра утром позвонишь Гермесу на рабочий, и если он ответит, скажешь, что нужен ремонт по такому-то адресу. Он поймет.
Старик на мгновение отвернулся – что-то в глаз попало. По-прежнему, не оборачиваясь, он ответил.
– Спасибо вам. Я этого не забуду.
– Ладно, – Сказал робот. – Тебе бы поторопиться, а то все хорошие квартиры разберут.
– Да, ты прав. – Согласился старик. – Процесс это долгий, займусь прямо сейчас. И еще, мне жаль, что я не могу вам помочь.
– Не переживай. – Робот махнул рукой. – Главное найди квартиру с прочными стульями.
Гефест улыбнулся и пошел в соседнюю комнату, собирать необходимые вещи.
Глава 18. Конечная станция
Старая железнодорожная станция находилась недалеко от города. Когда-то это был крупный транспортный узел, на котором разгружали поезда, везущие товары в столицу. Но обычная железная дорога уже давно проиграла битву со скоростным монорельсовым транспортом, и теперь старые вагоны и электровозы, доживали свой век на этом кладбище гигантов.
Солнце, в это время года, садилось довольно поздно, и в шесть вечера станция еще купалась в его теплых лучах. Разогретый металл доставлял некоторое неудобство бойцам Кондора, занявшим свои позиции несколько часов назад, вокруг открытого пространства, размером в половину футбольного поля, но никто из них не жаловался на жару и долгое ожидание. Наемники умело использовали окружающую местность для маскировки, случайно зашедший сюда человек, ни за что не догадался бы о том, что на него смотрят около тридцати винтовочных стволов. Но люди здесь уже давно не ходили, и ровно в шесть часов вечера, вышедший на край этой, рассеченной рельсами поляны, Арес, в гордом одиночестве возвышался над прогнившими шпалами и прочим мусором, которого тут было в изобилии.
Через пару минут, на противоположную от Ареса сторону поляны, вышел Никита. Он был один. Арес впервые видел его в полный рост, и пока парень приближался, глава Организации, попытался оценить своего противника.
Высокий, военная форма подчеркивает широкие плечи, наверняка очень ловкий – походка упругая, без лишних движений и суеты. Большой шрам на лице, но глаз не поврежден, значит, видит он нормально. Идет раскованно, значит противника не боится. На плечи спадают длинные дреды, но эта деталь особой роли не играет, Арес отметил ее просто для завершения образа. Парень подошел ближе, и стало заметно, белое свечение вокруг его левой руки.
– А вот это очень интересно! – подумал Арес. – У Зевса пламя вокруг руки черное. Теперь понятно, почему Зевсу не нужен второй осколок – у них разная энергетика, и белый Коготь его просто убьет, как это уже бывало с предыдущими обладателями артефакта.
Арес даже выдавил из себя некое подобие улыбки, больше похожей на оскал. Никита, остановившийся метрах в десяти от него, сухо осведомился.
– Чего скалишься? Говори, что нужно. Ведь если бы ты хотел меня просто убить, напал бы дома у Гефеста, не так ли?
– Вы очень проницательны, молодой человек. – Сильный голос Ареса без труда можно было бы расслышать и на большем расстоянии. – Мне нужен ваш осколок.
– Сначала покажи мне Гермеса.
– Как угодно. – Арес подал знак, кому-то, кого Никита не видел, и дверь одного из грузовых вагонов, с протяжным стоном, отъехала в сторону. – Вот он, живой и почти невредимый. Он немного сопротивлялся, когда парализующее действие яда закончилось. Но наши бойцы быстро объяснили ему, что так делать не стоит.
В вагоне действительно был Гермес, он сидел на коленях, руки были связаны за спиной, на лице красовались свежие синяки и ссадины, но главное, что он был жив, правда, встретившись с Никитой взглядом, парень быстро опустил глаза – ему было стыдно, что он так всех подставил. За спиной у Гермеса стояли двое
