— Всё, Гуленька, успокойся. Обещаю больше так не поступать. В следующий раз обязательно поеду на машине.
Она сквозь слезы попыталась улыбнуться.
— Да…а я тебя в следующий раз и не отпущу. Здесь останешься.
Он усмехнулся, еще крепче прижал её.
— Вот это деловой разговор, он мне больше нравится. Эх, Гуленька, я бы и сейчас никуда не пошел, но ты уж прости меня, машина, люди ждут, надо ехать. Спасибо тебе. Всего хорошего. Я поехал.
Она хотела что-то сказать, но вдруг крепко обняла его, поцеловала горячими губами, шепнула:
— Поезжай, Карим, я буду ждать… Я терпеливая…
Он, внезапно осознав, что ему страшно не хочется сейчас куда-то ехать, решать какие-то вопросы, а очень хочется остаться здесь, решительно подавил в себе эту слабость, теперь уже сам поцеловал ее, и пошел, не оглядываясь, но услышал:
— А пакет, Карим?
Вернулся, взглянул на неё, сейчас похожую на незаслуженно обиженную девочку, вновь шагнул, обнял, крепко расцеловал, схватил пакет, развернулся и ушел.
В машине он долго сидел молча, всё еще переживая происшедшее, так неожиданно захватившее его. Карим понимал: сейчас не время для таких слабостей, сейчас нужно всё собрать в кулак, в него поверили люди, он не имеет права отвлекаться, пока не добьется своего. Всё понимал, но вот сердцу-то не прикажешь! Это раньше такое было возможно, а сейчас почему-то не получалось. Видно стареть начал, а может быть уже другой стала его жизнь. Только от суровых военных будней отошел и сразу же всё многообразие жизни перед глазами, а самое главное перед душой и не поймешь сразу, что важнее, что нужнее. Он сидел, молча пытаясь разобраться в себе, в своих ощущениях, проанализировать свои желания. Постепенно ему это удалось. Более-менее отошел от своих дум только перед Акташем. Саид, видимо о чём-то догадываясь, тронул его за плечо:
— Командир, мы сами обо всем договоримся, Вы только выбранный домик осмотрите и решите, подойдет или нет.
— Хорошо, Саид, пусть будет так. У вас это лучше получится.
Покрутившись по небольшому городку, вырулили к железнодорожной станции и невдалеке от нее остановились возле одноэтажного жилого здания. Тимур с Саидом вышли, отсутствовали минут пятнадцать. Вышли с пожилой женщиной. На ее лицо нынешняя жизнь, со всеми ее прелестями, успела нанести свои грозные отпечатки. Поздоровавшись с сидящим в машине, уселась, поджав губы и сложив руки на колени, коротко, но очень четко объяснила, куда надо ехать. Оказалось, недалеко. Через пятнадцать минут они уже подъезжали к небольшому домику в частном секторе города. Они проехали по узкому переулку к ограде, встали возле калитки. Женщина вышла, молча отперла калитку и легкой походкой подошла к входной двери, также молча открыла, обвела рукой вокруг и тихо произнесла:
— Вот смотрите.
Это был типичный дом узбекской семьи трудовой, не богатой, но любящей чистоту, порядок. Когда-то здесь были и дети, смех, беготня, а сейчас царила тишина. В доме всё было буквально вылизано — ни пылинки, ни соринки. Что порадовало Карима, и здесь была газовая плита с котлом, душ. Убранство и мебель была сродни той, что имелась почти у всех узбекских семей. Дворик был чисто прибран, имелся небольшой виноградник, несколько плодовых деревьев. Обойдя все вокруг, осмотревшись, Карим кивнул Тимуру в знак согласия и ушел. Усевшись в машину, принялся молча ждать. Тимур, Саид и женщина объявились минут через двадцать. Тимур, виновато глядя на Карима, назвал цифру. Она явно превышала реальную, но посмотрев на неё, на своих спутников, вытащил пачку, отсчитал, протянул. Женщина, молча смотрела на него «сухими», небольшими глазами, взяла дрожавшей рукой деньги, быстро пересчитала, затолкала в старый кошелек. Сказала:
— Я еще приберусь к Вашему приезду. Ключ будет у Тимура, спасибо Вам, — развернулась и ушла.
Усевшись в машину, Саид пояснил:
— Она — мать одного из наших бойцов батальона. Он погиб два года назад, защищая своего отца от бандитов. Сам погиб, а вот отца спас, правда, тот недолго прожил, умер. А она осталась одна, учительница. Но кому сейчас у нас нужны учителя? Вот и живёт очень трудно, а мы, как умеем, помогаем. И эта сумма ей большая подмога, поэтому мы и не смогли с ней торговаться, Вы уж извините нас.
Карим повернулся к ним, сидящим с виноватым видом:
— Всё правильно, парни. Вы поступили порядочно, и не будем об этом. Ключ у меня должен быть завтра к вечеру.
Саид облегчённо вздохнул:
— Не беспокойтесь, Карим Юсуфович, завтра ключ будет у Вас.
Через час они уже подъезжали к дому Карима. Он взял пакет с рубашкой, отпустил их, а сам пошёл в дом. Его встретил помощник Александра, начал было докладывать, но он остановил его вопросом:
— Александр ещё не возвращался?
— Никак нет, уже два часа как уехал, обещал вскоре быть. Он Вам обед приготовил, перед отъездом с кухни-столовой привёз. Вас когда позвать обедать?
— Да вот умоюсь, и, пожалуй, уже можно.
Помощник повеселел:
— Тогда я мигом, только кое-что разогрею. Но я такого кофе, как у Александра, не смогу приготовить, хотя он и учил меня. Я лучше Вам чаю сделаю, этому я уже научился.
Вот и хорошо, минут через десять я спущусь. Карим поднялся к себе, снял рубашку, разделся до пояса, умылся под краном, наплескал себе водички на спину, живот, растёрся и, надев рубашку, спустился.
Стол уже был накрыт. Он не спеша, плотно поел, попил чайку, поблагодарил и ушёл к себе. Уселся за стол, стал продумывать беседу с Василием, стараясь выделить самые главные узловые моменты. За этим занятием его и застал, вошедший вместе с помощником, Василий. Они поздоровались. Карим спросил:
— Обедал?
Тот кивнул головой.
— Тогда чаю нам сможешь сделать?
Помощник закивал головой.
— Через десять минут принесу.
Когда он ушёл, пригласил:
— Садись, Василий. У меня к тебе, очень интересующие меня, вопросы. Очень прошу, ответить на них как можно подробнее, это очень важно. Начнём с логова бая. Мне необходимо знать всё, что тебе удалось выяснить о нём.
Василий кивнул головой, развязал папку, вытащил чертежи здания, фотографии местности.
— Вот, смотрите, этот чертёж — местность, где расположен бывший дворец культуры, ныне занимаемый баем, вот фотографии здания.
— Хорошо, это я заберу, посмотрю сам.
— Берите, у меня копии есть.
— Вот это — чертежи цокольного, первого, второго и третьего этажей, тоже заберёте?
— Да, возьму, тоже.
— Ну что ж, тогда с чертежами пока покончим, перейдём соответственно к охране. Всё войско бая условно можно подразделить на несколько групп. Первая — собственно воинство бая, численность примерно от ста десяти
