Вторая группа — террористы. Они отобраны из первой группы, подчиняются главному советнику бая по безопасности из профессионалов, вернее не самому ему, а его заместителю. Он их дрессирует, натаскивает, планирует с ними операции против работников комбината. Они вооружены более современным и качественным оружием. Их численность ориентировочно до тридцати человек, имеют в своём распоряжении рацию и несколько автотранспортных средств. Обитают они, как и всё воинство, тоже в казарме. Но в ней есть специальная выгородка. И они «кучкуются» на улице, во дворе, но отдельной группой, не смешиваются с остальными. Как же — привилегированная часть. Между этими группами уже зародилась ненависть — и живут отдельно, и питаются отдельно, и оружие, и отношение другое.
Третья группа — собственно охрана дворца. Она подчиняется непосредственно начальнику безопасности бая, нанятому профессионалу. Эта группа в составе тридцати-сорока человек призвана нести охрану внутри здания, на его крыше и совершать обходы по периметру. Живут они в самом здании, в цокольном этаже, помещения приспособлены под их небольшие казармы. Они охраняют сам вход в здание: весь вестибюль, лестницу на второй этаж, киноконцертный зал, бывшие артистические помещения, весь первый этаж. Они непрерывно тренируются, очень неплохо натасканы и более-менее уже профессионально подготовлены. Питаются и снабжаются они отдельно, на остальную массу воинства смотрят с презрением, те отвечают им взаимностью. Работают сменами. Четвёртая группа в составе двенадцати человек — это личная гвардия Икрама, слушается только его и по приказу может «порвать» любого. Живут они также в цокольном этаже, но в отдельной выгородке, питаются отдельно. Тренирует этих, в сущности зверей, первый помощник начальника службы безопасности. Этих «живоглотов» ненавидят все остальные группы, а они, в свою очередь, считают «быдлом» всех остальных. Помимо защиты самого бая, а охраняют они байские покои и весь второй этаж, они еще исполняют функцию карателей.
Последняя группа — восемь профессионалов во главе с начальником службы безопасности. В её составе специалисты по системам контроля и видеонаблюдения, по стрелковой подготовке, по «рукопашке», по физической подготовке, террористической деятельности, а также ещё двое, скорее всего, по анализу и планированию. Эта группа очень замкнута, подчиняется только своему шефу, хорошо подготовлена, хорошо оплачиваема, отлично вооружена. Сам шеф проживает на втором этаже, но в другом крыле. Другие же члены этой группы живут в помещении первого этажа, над столовой, размещённой в цокольном этаже. В столовую есть отдельный вход со двора. Вернее, не во всю столовую, а только в одну из её половин. В другую половину — вход из коридора здания. Половины разделены кирпичной стеной, в ней есть только раздаточное окошко, через него передают пищу, принимают посуду.
Еще в здании есть подвальное помещение под цокольным этажом. В него можно попасть по отдельному входу, охраняемому бойцами третьей группы. В подвале размещено всё управление сантехническими устройствами здания. Работают там четверо — электрик, сантехник, специалисты по кухонному оборудованию и отоплению. Живут они в отдельной бывшей складской сторожке, пристроенной к зданию внутри двора, питаются в столовой здания, выход за пределы двора им запрещён. Контакта с ними нет, их постоянно «пасет» группа из двух человек. Все посты размещены внутри здания, вот в этих местах.
Василий взял чертежи здания у Карима и принялся отмечать места установки видеокамер, спиралей Бруно на заборах, места расположения наблюдателей на крыше. Карим часа полтора уточнял, переспрашивал Василия. Их беседу прервал Александр. Войдя, доложил:
— Командир, Ваше задание выполнено.
С этими словами положил на диван три больших полиэтиленовых красочных пакета.
— Проблемы были?
— У меня нет, но вот тот, кто выбирал, — уж очень дотошный человек, у меня даже голова закружилась от вопросов.
— Ясно. А что так долго?
— Так выбор был таким долгим. Пришлось все точки объехать.
— Ладно, Александр, поешь и отдыхай, а то, я смотрю, ты весь взмыленный.
— Спасибо, командир, я вам сварю кофе, а уж после этого и отдохну.
— Хорошо, договорились.
Пока он готовил кофе, Василий принялся докладывать об обстановке в логове на основании агентурных данных. А они были довольно интересны. Во-первых, догадка о начале дознавания боссами наркотрафика нашла своё подтверждение. Двух таких дознавателей, вздумавших вломиться на территорию двора и нагло себя вести, схватили и зверски пытали подручные бая. Слухи об этом в воинстве уже поползли вовсю. Боевики понимают, с кем им придётся иметь дело, уж больно крута и жестока эта структура. Уже нашли растерзанные останки Мангуста Кашкадаринского, его телохранителей и тройки самых близких подручных. Теперь — очередь за Икрамом. В общем, приуныло воинство, особенно первая и вторая группа. Они же понимают — первыми пойдут под нож. Икрам теперь из логова никуда. Ему стало не до Вас, больше думает, как отбиться от боссов наркотрафика. Но все думают, что это ненадолго — договорятся. Ведь у бая многое и в Самаркандской, и в Бухарской области схвачено, многое он там контролирует, а все потери быстро наверстает. С ним лучше договориться и дело продолжать. Да, похоже, эти «наркоши» и не очень-то и верят, что это Икрам прихватил караван, смысла большого в этом не видят, но выяснять всё-таки будут. Просто так смириться не смогут — это для них не «по понятиям». Формально «козла отпущения» для других, конечно, найдут, и ещё долго будут, втихую, искать, но пока бая осадили в его логове.
Во-вторых, уровень противостояния между комбинатом и Икрамом временно понизился, стрелки переведены на другого, более грозного противника. Хотя это, конечно, временно, да и провокации с терактами никуда не денутся. Они — пока этот Икрам там сидит, были, есть и будут. До финансового истощения ещё далеко — сумел «сукин сын» награбить!
В-третьих, администрация, правоохранительные органы, каким-то образом узнав о возникшем противостоянии Икрама с наркобаронами, поспешили, чуть ли не всенародно, объявить о своём нейтралитете. Икрам, конечно, поскрипел зубами, но отложил расправу над этими предателями, кормившимися из его рук столько лет, до лучших времён.
В-четвёртых, в связи с развивающимся унынием и страхом в воинстве, некоторые уже пустились в бега, другие, между собой, поговаривают об этом. Слухи, как порох распространяются между ними, несмотря
