Глава 13
Резкий, выворачивающий мозг на изнанку, запах нашатыря. Денис поморщился, замахал руками и с трудом разжал веки. Он лежал на мягкой кушетке в медицинском кабинете доктора Штерна, а прямо перед ним, с дурно пахнущим бутыльном в руке, стоял…
— Шеф?! — пробормотал он и улыбнулся. — Как же я рад вас видеть.
Громов скривился.
— Будьте любезны соблюдайте субординацию и извольте звать меня, как принято, Константин Александрович.
Денис выпучился.
«С каких это пор шефу не нравится, когда его зовут шефом? — удивился парень. — Эй, постойте?!»
— Ше… Константин Александрович, а почему вы так странно выглядите? Вы с задания или, наоборот, на него?
И, действительно, сейчас Громов находился в образе белого офицера Российской Империи: двубортный синий мундир, серебряные пуговицы с чеканкой императорского орла, какой-то орден, белые без звездочек погоны, соответствующие чину действительного тайного советника, фуражка, галифе, начищенные до зеркального блеска сапоги. Образ дополняла холеная бородка «а-ля Николай Второй».
Громов прищурился, заложил руки за спину и будто с подозрением взглянул на подчиненного:
— Денис Сергеевич, будьте так любезны, напомните-ка мне ваше последнее задание, с которого вы вернулись с таким запозданием?
«Он что в образе? — опешил Фадеев. — Какой нафиг Сергеевич, я Алексеевич. И какой нафиг будьте любезны?»
Но все же ответил шефу:
— Дом Ипатьева, 17-ое июля 1918 года, попаданец Разин Александр Владимирович, он пытался предотвратить расстрел царской семьи, спасти Романовых и возродить монархию…
— А вы?
— А мы… в том числе и вы, шеф…
При слове «шеф» Громов слегка поморщился, но поправлять на этот раз не стал, и Денис продолжил:
— В общем, мы как обычно вовремя пресекли попытку изменить историю.
— То есть никто из Романовых в ту ночь не должен был покинуть дом Ипатьевых живым? — Громов будто слегка удивился.
— Конечно. Все согласно уже написанной истории.
— Выходит бывший есаул, а ныне социалист-революционер Игорь Михайлович Богатырев и назвавшаяся Гончаровой Юлией Карловной тоже являлись участниками нашей группы? — задал совершенно удивительный вопрос Громов.
— Игорек социалист-революционер? — пробормотал Денис.
— Именно, — кивнул Громов. — Поэтому отвечайте, чиновник особых поручений Федоров! Первое, при каких обстоятельствах вы оказались завербованы фашисткой разведкой? И второе, что вы делали с их агентами в прошлом?
«Чиновник особых поручений Фе-до-ров?! — выпучился Денис и открыл рот. — Так, постойте…»
Кусочки пазла, мелькающие в голове и кружащиеся вокруг, вдруг начали собираться в единую картину. Первый кусочек — странный облик шефа: мундир скроен явно не в угоду исторической достоверности, а скорее сшит на новый лад с использованием современных технологий; второй кусочек пазла — орден, который Денис не стал разглядывать, надпись на нем гласила «За подавление восстания на Украине» и год «2013». Фадеев выпучился еще сильнее, замотал головой, стараясь отогнать наваждение, и вдруг увидел портрет на стене: женщина лет сорока, гордо смотрела с полотна ясными, словно безоблачное небо, голубыми глазами, а на ее макушке была надета корона Российской Империи. Что-то в образе этой мадамы, косящей под королеву, показалось Денису смутно знакомо — «да, именно, ее васильковые глаза!» И вдруг кусочки пазла сложились воедино, и Фадеев наконец-то смог взглянуть на картину в целом.
— Кошка, твою же мышь! — выругался он перенятым у Игорька выражением. — Ну, Настенька из деревни Камышевка, да будь ты трижды не ладна!
Громов обернулся на портрет.
— Не смейте нести чушь в адрес покойной государыни-императрицы Анастасии Николаевны!
— Шеф, да вы не понимаете! — вскричал Денис. — Я вам сейчас все объясню! Да, признаю, это я совершил ошибку!.. Я не знал кто она, и там, в прошлом, я случайно спас ее девчонкой… а она ведь должна была погибнуть вместе с остальными Романовыми, но не погибла… Не понимаю, какими силами и какими средствами, она смогла заполучить престол, но это изменило ход всей мировой истории!
Громов прищурился, взглянул на Фадеева очень внимательно своим всепроницающим взглядом, и Денис уже было подумал, что шеф ему поверит, но помолчав, он сказал:
— Хорошая попытка, бывший чиновник особых поручений Федоров. Да видно Третий Рейх постарался на славу! Каков лжец, ни одной мимической погрешности на лице, будто ты сам веришь в то что говоришь… Эх, Денис, Денис, а мы ведь пять лет вместе работаем и я всецело тебе доверял… ты ведь… да я тебя почти сыном считал… а нет же… эх, в этом мире никому нельзя доверять, тем более самым близким…
— Шеф, вы не правы, — постарался воззвать к разуму Громова Фадеев. — Вы просто не тот шеф, вы шеф наизнанку, шеф не из нашей реальности…
БАЦ!
Громов со всего маху ударил Фадеева в скулу, затем схватил его за волосы и сдавил горло.
— Кончай мне шефкать, щенок, — прорычал он. — Я тебе не шавка какая-то, чтобы на твой пустой лай уши спаниелем развешивать. Я — старый матерый волк, и в вас щенятах я знаю толк! — Его холодные карие глаза заблестели осколками льда.
Морозец пробежал по коже Дениса, спина, напротив, покрылась испариной, а горло, сжатое мертвой хваткой, уже отказывалось дышать. Возможно, шеф в титуле действительного тайного советника из новой реальности почувствовал, что «предатель» сейчас потеряет сознание и ослабил хватку. Денис тут же закашлялся.
— Поверь, я знаю много способов развязать тебе язык, только боюсь, они тебе не понравятся, поскольку при каждом из них ты кое-что потеряешь, а мы оба знаем, что терпеть боль ты не учился. — Громов на секунду замолк, давая Фадееву осознать весь смысл своих слов. Денис даже сглотнул, поскольку от такого шефа, мнящего его предателем, можно было ожидать всего что угодно. Пусть Громов и его дядя, но предателя этот человек не пощадит.
— А теперь отвечай на мои вопросы. Повторяю…
— Я не буду ни на что отвечать, пока не увижу своих друзей! — Эти слова дались Денису с большим трудом, и он уже приготовился получить по физиономии, но действительный тайный советник лишь усмехнулся.
— Друзей значит. Вот кто они для тебя?! Ну, хорошо, тогда давай устроим очную ставку. Подымайся!
С этими словами
