Текоа поднял глаза на вошедшего Роупера.
– Вы готовы к еще одному испытанию, лорд Роупер?
– Что случилось?
– Белламус случился!
Отряд солдат из легиона Данун попал в засаду во время весенних учений у берегов Абуса.
– Это был Белламус. В этот раз у него своя собственная армия. Целая толпа рыцарей растоптала наших людей и порубила их на куски. Легионеры не имели доспехов, они были безоружны и недостаточно подготовлены. И их зарезали, словно скот на бойне.
– Но как? – спросил Роупер. – Снег едва начал таять, это даже нельзя назвать весной. Как они так быстро успели подготовиться к походу?
– Мне плевать! – отрезал Текоа. – Давайте просто положим этому конец.
– Поднимайте легионы, – приказал Роупер. – Немедленно!
– Скиритаи уже выехали. Остальную армию мы соберем здесь. Кроме того, я вызвал Уворена.
Роупер замер. Текоа, увидев бурю эмоций, отразившихся на его лице, нетерпеливо махнул рукой.
– Он нам понадобится.
Часть III
Весна
Глава 21
Гарретт Эотен-Дрейфенд
Легионы потекли в Хиндранн, как будто на время он стал огромным водостоком Альбиона. На протяжении двух недель каждый день в Великие Врата втекали все новые и новые воины. Поток солдат огибал казармы и растворялся в районе зернохранилищ. Некоторые легионы прибывали в хорошем состоянии, поскольку еще не столкнулись с новой угрозой, исходящей от Белламуса. Другие же были потрепаны в битвах, изранены, истощены и деморализованы. Один из них – легион Хеттон – был разбит настолько, что просачивался по капле в Великие Врата в течение недели. Отдельными центуриями, и даже еще более мелкими группами – по десять-двадцать человек, они шли в крепость без приказа, поскольку знали, что единственное место, куда они могут отступить, находится здесь.
Оставшись наедине, Роупер и Текоа поспорили о целесообразности отзыва Уворена. Роупер не желал видеть капитана в Хиндранне ни при каких обстоятельствах. Он настаивал, что они могли бы разбить сатрианцев и без его помощи. Но, вызвав сюда, они дают ему понять, что по-прежнему от него зависят. И это ужасно.
Текоа считал это несерьезным. Он говорил, что солдаты будут биться лучше, зная, что Уворен смотрит на них и что Роупер должен ставить благополучие страны выше собственного самолюбия. Услышав последний аргумент, Роупер все-таки уступил, неохотно разрешив отозвать капитана.
Тем не менее Роупер не удержался от злобного взгляда на Текоа, когда увидел, с каким энтузиазмом люди приветствуют входящего в Великие Врата Уворена. Крепость шумела о его предстоящем прибытии несколько дней, и, когда он наконец появился, встречать его перед воротами собралась огромная толпа. Уворен въехал верхом, в сопровождении дюжины суровых солдат Лотброков, экипированный в полное обмундирование признанного знатока войны. Увидев его, толпа взревела ликующими криками. Жители Хиндранна обступили его так тесно, что Уворен едва мог проехать вперед. Он протянул людям руки, заверив, что все будет хорошо, поскольку теперь он с ними. Они много раз прогоняли сатрианцев и непременно сделают это снова.
– Это самое худшее, что могло случиться, – ответил Текоа на сердитый взгляд Роупера. – Но он понадобится нам в битве, а там вам может и повезти. На войне гвардейцы мрут как мухи.
– Мечтать не запретишь, – коротко ответил Роупер, брезгливо отвернувшись.
Это вторжение отличалось от прочих тем, что Белламусу удалось застать их врасплох. Они никак не ожидали, что сатрианцы, казавшиеся полностью разгромленными, смогут организовать новый военный поход к весне. Легионы, которые уже успели столкнуться с Белламусом, даже не имели боевого оружия и доспехов. От сатрианской орды им пришлось отбиваться топорами, охотничьими луками и ножами для рубки сучьев. Белламус полностью уничтожил один легион и рассеял еще несколько, убив тысячи анакимских солдат. Число жертв от этого вторжения уже почти сравнялось со всеми жертвами всех битв предыдущей кампании. Роуперу даже пришлось полностью расформировать легион Хеттон, поскольку у него отсутствовали резервы для его пополнения.
Страх.
Он стал просачиваться в крепость, словно миазм, оказавшись заразнее чумы. Он вползал в дома через щели у порога и проникал в открытые окна. Он тяжело висел над мощеными улицами. Его можно было почувствовать среди легионеров, снующих группами между казармами и Цитаделью и переговаривающихся друг с другом тихими нетерпеливыми голосами. Он ощущался и в Кузнечном Районе, который звенел и шипел круглые сутки, производя оружие и броню. Или в бешеной активности на рынках, где граждане меняли все имеющиеся в хозяйстве ценности на еду в надежде подготовиться к предстоящей осаде. Или в командирской столовой, всякий раз затихавшей, когда туда заходил пообедать Роупер.
В Хиндранн вновь стали прибывать беженцы. Роупер впустил внутрь самых первых, но, как только собрались все легионы, закрыл ворота. Решение это было встречено гражданами Хиндранна с благодарностью и пониманием. Они были рады, что их Черный Лорд научился брать на себя тяжелую ответственность. Текоа – как наиболее осведомленный член Государственной Палаты благодаря тысячам глаз Скиритаев, разбросанных по всей стране, – доложил, что относительно малое число беженцев объясняется не тотальным их истреблением. Просто сатрианцы идут очень быстро. Конечно, они сожгли несколько поселений беженцев, организованных Роупером, но большинство так и остались нетронутыми. В жалких палатках и землянках идущие на север захватчики не увидели ничего настолько ценного, чтобы тратить время на их разорение.
Чтобы собрать всех воинов в Хиндранне (кроме одного легиона, застрявшего далеко на севере), понадобилось больше недели. Всего было мобилизовано шестьдесят семь тысяч солдат, включая свежих неманди. Новая армия значительно уступала по численности тому девяностотысячному войску, которое в прошлом году вышло под началом Кинортаса.
Кузнецы работали день и ночь, выковывая мечи из Злого Серебра, стальные наконечники для стрел, лошадиные подковы, кольчугу, поножи, латные рукавицы и стальные пластины. Не теряя времени, результаты их трудов отсылались оружейникам, собиравшим полные комплекты доспехов. Ожидалось, что Дома сами обеспечат своих легионеров всем необходимым. И только беднейшие, чьи ресурсы были ограничены (например, Дом Альба или Дом Надоддуров) оружием и доспехами с гербом своего Дома вооружали лишь самых прославленных воинов. Для остальных они одалживали броню, декорированную знаками Йормунрекуров, Лотброков или Видарров. Богатые Дома, как правило, шли на это охотно, поскольку чем больше легионеров идут в бой с изображением определенного герба, тем выше уважение к соответствующему Дому.
Тем не менее для того, чтобы обеспечить плату и питание легионам в грядущей военной кампании, государственной казне пришлось занимать у Видарров еще больше средств.
По поводу того, оставаться в крепости или нет, в этот раз никаких споров не было.