По словам гостя, юные диорнские девы поступили на обучение к одному из известных нарнских магов на льготных началах, так сказать, во имя укрепления назревающего союза между лесными и Высокими. Куда и зачем направлялись лесные эльфийки на самом деле Лэйле предстояло выяснить. Это не составляло большой проблемы. Начальник охраны, поймав многозначительный взгляд госпожи, уже дал отмашку шпионам.
– Помимо основной цели, у нас есть еще пара дел, – Высокий сделал вид, что не заметил заинтересованности Лэйлы.
В нескольких словах он рассказал о том, что по просьбе королевских союзников разыскивает пропавшую из замка лаПлава принцессу, а также озвучил еще несколько целей своего приезда, связанных с поиском пропавших людей и другими делами.
Взрослого эльфа звали Раммаль, молодого лесного – Артис.
После аудиенции с принцессой они вышли из дворца и направились к воротам города. Въезд в культурную столицу Королевства выглядел странно: стены ее не окружали, а одинокие ворота были приветственно распахнуты перед путниками.
Остановившись на Приглашенной площади, там, куда первым делом попадали въехавшие в Ликию гости, эльфы принялись ждать обоз с эльфийками. Раммаль накинул на голову зеленый капюшон своей дорогой куртки, несмотря на цену изделия уже заметно потертый и испачканный. На плече тусклым золотом поблескивала нашивка с парящей над горами ласточкой – герб Западного Волдэя, района, принадлежащего знатным эльфийским родам, прямым потомкам властвующей семьи, где в дедах ходили двоюродные братья нынешнего Высокого Владыки.
Пока Раммаль отдыхал, сомкнув скрытые капюшоном глаза и затягивался пряным табаком через резную каменную трубку, молодой лесной слонялся вдоль площади, то и дело останавливаясь, и подтягивая к себе вцепившегося зубами в поводок темноморского терьера.
Грозный пес, заскучав, вдруг принялся вести себя совершенно по-щенячьи: то вцеплялся огромными, не прикрытыми срезанными брылями зубами в кожаный плетеный поводок, то падал навзничь и, глупо дрыгая задранными лапами, принимался елозить мускулистой спиной в пыли. Артиса это забавляло: эльф смеялся от души и, легонько пиная носком замшевого сапога плюшевый бок пса, поддразнивал того:
– Давай, Беркли, изваляйся в грязи – ты и так похож на свинью!
– Фу, Барклай! – раздраженно рявкнул Рамаль.
В том было различие диалектов, на которых они с Артисом разговаривали. Там, где Высокие говорили: «Волдэй» или «Морлэй», лесные бы непременно произнесли «Вэлди» или «Мэрли».
Услыхав окрик, молодой эльф и пес вытянулись по стойке смирно, но, спустя минуту, снова принялись возиться в пыли.
Артису не нравилась компания Высокого. Еще больше его не радовало то, что Рамаль по старшинству, занимал в их команде негласное место лидера. Однако, будучи эльфом воспитанным и благородным, Артис никогда бы не позволил себе дерзость или грубость по отношению к спутнику. Изредка, ему все же удавалось демонстративно игнорировать указания и просьбы Рамаля.
– Что мы будем делать с остальными нашими делами? – вежливо поинтересовался лесной, вглядываясь в бредущий далеко за воротами обоз.
– Я сам разберусь, твоя забота – соплеменницы, – отрезал Высокий.
На том и порешили: Артис остался сопровождать обоз с эльфийками, а Раммаль поначалу направился в центр Ликии, где в одной из непримечательных таверн отыскал пару ничем не выделяющихся людей – дешевых наемников.
Это были уже вторые наемники, которым заплатил эльф. С первыми вышла промашка. Ведь еще несколько недель назад, получив задания, эльф счел погоню за девицей делом простым и несерьезным. Тогда он решил не тратить личное время, наняв в ближайшем трактире охотников. К сожалению, те оказались людьми ненадежными и даже криминальными, поэтому, получив треть платы от заказчика, они решили, не усердствуя, убить и ограбить принцессу-беглянку. Поняв, какую ошибку он допустил, относясь к заданию столь халатно, Рамаль поспешил вдогонку за головорезами. Более всего к такому усердию его подтолкнуло известие о том, что задание с поимкой девицы пришло не от кого-нибудь, а лично от принца Тианара, желающего помочь союзному лорду, дяде беглянки. К удивлению эльфа, принцесса догадалась нанять охрану и отбиться от напавших на нее в лесу охотников. На то указывали следы недавнего столкновения преследователей и жертвы. Раммаль с удивлением обнаружил останки поверженных, раздумывая о том, что наемная охрана, похоже, оказалась вполне опытной и умелой. Оплошать снова было нельзя.
Взяв коня, вместе с нанятыми охотниками эльф двинулся прочь из города. Пригнув голову к земле, перед всадниками бежал пес, внюхиваясь в следы огромных копыт, совсем свежие и четкие. Поиск беглой принцесски – личная просьба принца Тианара – первое и главное, что заботило в тот момент Рамаля. Плевое дело – хороший повод выслужиться перед двором Владыки. А лесными эльфийками пусть занимается мальчишка…
Чем дальше они отходили от Ликии, тем больше тревожилась Айша. Ведь несмотря на то, что она сильно сдружилась с пастушкой и принцессой, их договор никто не отменял. Айшу наняли для охраны, и юная гоблинская воительница помнила про ответственность, которую несла. По дороге, ведущей из города на восток, она бежала трусцой с Таксой в поводу. На спине рысящего коня тряслись Тама и Таша перепуганные и взволнованные.
– Садись верхом, – Таша с тревогой посмотрела на гоблиншу.
– Лучше так, – отмахнулась Айша. – Я верхом не очень-то умею, а бегом наравне с лошадью могу, если рысью.
Пешие переходы не являлись для гоблинов большой проблемой. Суровая степная армия могла совершать многодневные перебежки на зависть людям и эльфам, пехота которых не была столь мобильна. Умение быстро и продолжительно бежать гоблины заимели вынужденно. Их кавалерия, состоящая из наездников на волках, методично уничтожалась как во время войн, так и в мирные периоды. Соседи-эльфы под разными предлогами устраивали целые бойни, истребляя огромных степных волков – гоблинских ездовых животных. Так, к настоящему периоду времени волки эти стали большой редкостью. Степняки берегли их как зеницу ока, но восстановить былую численность уникальных зверей уже не могли…
Гонимые невидимыми пока преследователями они бежали и бежали на восток. Окружающие город поля постепенно сменились пастбищами, а затем дикими лугами, усыпанными тут и там темными блестящими валунами. Похоже, из подобных камней была построена увиденная ночью часть крепостной стены. Вскоре луг оборвался крутым берегом реки – каньоном, пролегающим вдоль лиственного подлеска, видневшегося на противоположном берегу. Еще до луга дорога рассыпалась
