– Ты копался в служебных файлах, – все еще хриплым голосом заявила она, – что, подсматривал и подслушивал?
– Нет, – возразил Брюс.
– Не лги мне.
– А вы не думаете, что я мог придумать что-нибудь покруче? Я мог сказать, что она рассказала мне что-нибудь более интересное, чем свое имя.
– Откуда ты узнал, как ее зовут? От одного из заключенных? – Детектив откинулась на стуле и скрестила руки на груди. – Потому что я тебе такого точно не говорила.
– Она сама мне сказала. На прошлой неделе, когда я убирался на их уровне.
Джеймс одарила юношу подозрительным взглядом.
– Я тебе не верю.
– Проверьте записи камер наблюдения, – предложил Брюс.
– Ты указываешь мне, что мне делать?
– Успокойтесь вы оба, – произнесла Драккон, протягивая к нему обе ладони. – Брюс, перескажи мне всю вашу беседу. Не могла же она просто так взять и представиться без какого-либо повода.
– Я часто видел в ее камере вас и других полицейских, – ответил юноша, – видел, как вы допрашивали ее. Но на прошлой неделе она была одна. Она заметила, как я смотрю на нее через стекло камеры. И сказала: «Ты – Брюс Уэйн».
Брюс остановился, почти уверенный, что Драккон перебьет его, но детектив не произнесла ни слова, надеясь услышать продолжение.
– Я ответил, что да, так и есть. Она сказала, что я не похож на местных завсегдатаев, и потом назвала свое имя.
Странный блеск мелькнул в глазах Драккон, как будто она поняла нечто такое, до чего не додумался сам Брюс. Что-то в его рассказе явно напомнило женщине о чем-то еще.
– Может, ты ей понравился, потому что ты одного с ней возраста, – наконец, предположила Джеймс.
– Может, ты ей понравился, потому что она знает, что ты совсем недавно стал миллиардером, – добавила детектив. Еще мгновение женщина изучающе рассматривала Брюса, затем встала из-за стола. Какие бы планы на день у нее ни были, сейчас она явно позабыла о них и переключила все свое внимание на него.
– Ну, хорошо, – сказала она, – хочешь узнать больше об этой девушке?
– Все, что вы мне позволите узнать.
Драккон жестом указала на выход.
– Тогда поехали в участок.
* * *
К тому моменту, когда они добрались до участка, начался затяжной дождь, укрывший все вокруг серой дымкой. Сквозь запотевшие окна в кабинете Драккон в центральном полицейском участке Брюс едва мог различить сверкающие огни независимого театра Готэма. Он отвлекся от этого вида, только когда детектив вернулась обратно с двумя дымящимися чашками кофе и толстой папкой под мышкой.
Драккон поставила одну чашку перед Брюсом, затем с хлопком уронила папку на стол.
– Ее зовут Мадлен Уоллес, – начала детектив, – ей восемнадцать лет.
«Восемнадцать». Она тоже могла быть на выпускном вечере в школе, обвешанная медалями и лентами.
– Это оно? – спросил Уэйн.
Драккон кивнула, позволяя юноше заглянуть в папку.
– Только что забрала ее дело обратно у клерков. Здесь история всей ее жизни. Она самый юный заключенный в истории лечебницы «Аркхэм», хотя это не делает ее менее опасной. У ее семьи есть криминальное прошлое. Если точнее, у ее матери. Мадлен обвиняют в трех убийствах. Все три совершены в схожей манере. Она месяцами числилась в списке особо разыскиваемых преступников. Наконец, нам удалось задержать ее в феврале в поместье сэра Гранта. – Женщина мрачно взглянула на Брюса. – В деле есть несколько фотографий с мест преступлений. Если сомневаешься в своем желудке, лучше не смотри.
Брюс открыл папку. С первой же страницы на него смотрело фото Мадлен Уоллес крупным планом. Молочно-бледная кожа, ни тени улыбки, прямые темные волосы обрамляют лицо.
Если бы не оранжевый тюремный комбинезон и не номер в руках, она ничем не отличалась бы от обычной ученицы старших классов. Юноша быстро просмотрел анкету девушки, но там содержалось крайне мало полезной информации, кроме разве что упоминания о том, что Мадлен необычайно одарена в области технологий. От мысли, что кто-то подобный Мадлен мог совершить три убийства, достаточно жестоких, чтобы заработать путевку в «Аркхэм», у Брюса мурашки по коже пробежали. Он задумался, какие мысли скрываются в головке девушки. Уэйн перевернул страницу.
И вздрогнул. Там была полностраничная фотография, сделанная на месте одного из убийств. Драккон мрачно кивнула.
– Думаешь, вмешиваться в полицейские дела весело? Добро пожаловать в мой мир.
Фотографий было множество. Брюс позволил себе сосредоточиться на нескольких очевидных деталях – пожилой мужчина, лужа крови, гримаса ужаса на его застывшем лице, последняя эмоция, которую он испытал перед смертью. С каждой фотографией Брюс чувствовал, как протестует его желудок. Он не мог оторвать глаз от дела и в то же время боялся перевернуть страницу. Дыхание сбилось, в глазах померкло.
«Театр. Кровь на мостовой. Кто-то кричит. Кто-то всегда кричит».
– Брюс?
Сквозь окутавший его туман он почувствовал, как руки Драккон сомкнулись на его плечах, и женщина сильно его встряхнула. Когда он, наконец, смог снова увидеть детектива, Драккон озабоченно разглядывала его.
– Ты в порядке? – Она покачала головой. – Не следовало мне тебя в это втягивать. Мы можем вернуться…
Брюс поморщился и вырвался из хватки детектива.
– Я в порядке.
Он глубоко вздохнул, затем заставил себя снова взглянуть на фотодоказательства. «Сконцентрируйся».
– Я знаю этого человека, – произнес он.
Драккон уселась обратно на место, положила руку на спинку стула и принялась настороженно наблюдать за Брюсом.
– Должно быть, ты встречал его на приемах твоих родителей. Сэр Роберт Бартоломью Грант, бывший управляющий хеджевым фондом, ставший городским советником. Его хорошо знали среди филантропов, он каждый месяц устраивал благотворительные балы. – Ее губы слегка изогнулись, как будто одна только мысль о столь богатом человеке оставляла во рту женщины дурной привкус. Драккон встряхнула головой, и выражение исчезло, сменившись чем-то, напоминающим чувство вины за то, что она позволила себе плохо думать об умершем. – Его нашли в собственном доме в таком виде. Последняя жертва Мадлен. – Она запнулась, уставившись на то же фото, что и Брюс. – Перерезанное горло, многочисленные ножевые раны. Его банковские счета полностью
