Понимая, что на счету каждая секунда, мы с Шалимовым взлетели наверх с невероятным энтузиазмом. Хорошая физическая подготовка и адреналин вели к тому, что ни тюнингованный АК на плече с его 95-патронным магазином, ни ярко-оранжевый спасательный жилет, напяленный поверх облепленного подсумками бронника, просто не ощущались.
Вверху подтвердилось, что самые простые решения всегда самые надежные. Влепить гальюн на «самопромываемую» площадку в районе бушприта, с точки зрения иномировых конструкторов, оказалось так же логично, как и у наших. Правда, при хорошей погоде убирать тут следовало бы почаще. Воняло в этой заднице «Коня Ранн» далеко не фиалками. Было даже как-то стремно сбрасывать спасжилет. Им все же потом пользоваться…
Потом нас стало много, и мы пошли в клубящийся в проходах наверх дым.
Защитники корабля страшно орали, метались в дыму и искали где что горит. Первая моя жертва, парень в «норманнском» шлеме и кожаном панцире, вообще держал в руках ведро с водой, а не оружие. Я просто перечеркнул возникшую в дыму тень короткой очередью. Своей смерти он, похоже, даже не осознал.
Растянувшаяся по баку в линию штурмовая группа, двигаясь вперед, выкосила метавшиеся в дыму фигуры за несколько мгновений. Потом полоса сплошного задымления кончилась, и перед нами предстала орущая, паникующая, но осознавшая, что мы на борту, команда вражеского корабля.
Тртртрттртртртртр! Тртртрттртртртртр! Тртртрттртртртртр! Барабан вылетел тремя длинными очередями. Люди, оказавшиеся напротив моего автомата, попадали как кегли. Шквал огня смыл все живое с фордека за десять – пятнадцать секунд, оставив кучи трупов и раненых.
В эту минуту судьба «Коня Ранн» была решена. До этого, навалившись на нас толпой и навязав рукопашную, экипаж еще имел шансы отбиться. Теперь никаких шансов у него не осталось. Даже, несмотря на то, что в нашем направлении неожиданно полетели первые стрелы. Матюгаясь, перезаряжаясь и занимая укрытие за кучей лежащих друг на друге свежих трупов, я бросил взгляд на корзины мачт нашей бригантины – людей в них почему-то не было. Только в ближайшей сиротливо торчал брошенный пулемет. Ожидаемая нами огневая поддержка неожиданно пошла прахом. Случился первый неприятный сюрприз.
Впрочем, на этом этапе помощь стрелков уже не требовалась. Сброшенный вниз до упора переводчик и установленный на автомате американский коллиматорный прицел «EOTech-552» успешно решали проблему лучников и арбалетчиков команды без посторонней помощи. Только прицельную марку с одного стрелка на другого переводи и нажимай на спуск. И жди, у какой из сторон первой не выдержат нервы.
Результат был немного предсказуем. Сломались защитники очень быстро. Впрочем, укрыться внутри корабля многим из них все равно не удалось.
Через десять минут «Иванов» уже деловито доводил слова ультиматума довольного, как слон, Демидова засевшим во внутренних помещениях остаткам команды. Основная часть группы сосредоточилась там же – на юте, готовясь к штурму внутренних помещений. Я, стоя у ограждения носовой надстройки, контролировал ведущие вниз входы в носовой и средней части корабля. Неподалеку одуревший от крови Хазин ходил по палубе кругами, выискивая и добивая раненых.
– Десант, двигай ко мне. Хорэ тут всяким дерьмом страдать.
Находившийся уровнем ниже Хазин недовольно на меня покосился, нервной короткой очередью добил матроса, притворяющегося убитым, под корабельной шлюпкой и высадил остатки магазина в дверь прохода в кормовую надстройку. После чего, весь такой недовольный полез наверх, на палубу носового «тауэра».
– Стой тут и держи палубу и входы в нижние помещения. Пройдусь до гальюна, проверю, что там.
Помимо возникших физиологических потребностей меня одолевали неприятные предчувствия, что я что-то пропустил. Площадка корабельного сортира с палубы фордека не просматривалась, было вполне логично ее проверить. Люки и двери, выходящие на верхнюю палубу, мы с Хазиным только что расклинили вбитым в щели оружием и заложили трупами, так просто через них было не выйти. Это значило, что я бы на месте обороняющихся начал искать перпендикулярный ход.
Пока я делал все свои дела и осматривал помещение со стоявшей там носовой фигурой, к своему облегчению, не обнаружил ничего подозрительного. Нижняя палуба всё-таки отделялась от гальюна сплошной переборкой, чтобы не заливало.
Движения на юте тем временем приобрели очень неприятный для команды «Коня Ранн» оборот. Судя по частой автоматной стрельбе, с засевшими внизу людьми не договорились, и Демидов пошел на штурм.
К моменту выхода на фордек на палубе остались только Хазин и трое шпиков. Внизу страшно орали – было слышно сквозь палубу! Крик заглушал приближающийся треск коротких очередей и частых одиночных выстрелов калашей демидовской группы.
Можно было начинать ожидание неприятностей: выдавливаемая Демидовым масса с равным успехом могла устремиться как наверх, так и вниз. Если они полезут наверх, нашей задачей было окончательно забить трупами выходы и не дать взломать решетки световых люков и доски верхней палубы.
Стрельба внизу продолжала приближаться. Тем не менее, выйти на палубу так никто и не смог. Я после первых попыток экипажа вырваться, спустившись к первой грот-мачте и контролируя палубные двери, люки и целостность вертикальных переборок надстроек, даже испустил облегченный вздох, который обороняющиеся как будто бы услышали. Известили меня об этом перемешанная с матюгами частая стрельба шпионов с кормы и голова Хазина, прилетевшая мне прямо под ноги.
Начатый магазин опустел в считанные секунды, но перехлестнувшую ограждение носовой надстройки толпу это не остановило. Перезарядится я, тем более, не успел. Вопящий громила с залитым кровью бородатым лицом как-то мгновенно оказался рядом со мной и взмахнул своим здоровенным тесачиной. Уйти назад было сложно, мешала шлюпка.
Блок, автоматом принятый на ствол тяжелый удар, сброшенное в сторону вражеское оружие и мощнейший обратный удар нижним углом приклада прямо в переносицу… Хруст, брызги и обрушившееся вниз тело, на долю секунды вставшее в воздухе горизонтально. Меч улетел в сторону. Воин со щитом и мечом. Обманка в голову, удар в колено левой ноги, еле успел подставить приклад. Ответный удар стволом в ребро щита противника, слегка сбивший его в сторону, выпад в лицо. Хруст проломленной дульным тормозом лицевой кости, падающий противник, выброшенный обеими руками вперед автомат и прошедший над обрезом щита удар магазином в лицо возникшему справа еще одному врагу…
Шаг назад, разрыв дистанции, еще один сбив удара автоматным стволом, ответный выпад, и автоматный приклад выносит с головы до ног окольчуженному воину нижнюю челюсть…
Неудачная попытка уйти назад, чуть не упал, вспышка страха, удар, принятый на наплечник, попытка бокового удара стволом по колену противника, попал выше… Прямой блок, разлетающийся от удара автоматный магазин… Взблеск меча, и окровавленное лицо справа,
