Мыслей своих он не выдал даже движением бровей. Возможно, девушке удалось бежать, может статься, ее и не заметили даже. Вопрос только, почему она не подняла тревогу, но мало ли, как все повернулось. О худших вариантах даже думать не хотелось. Впрочем, на его мимику уже чувствующие себя победителями арабы внимания не обращали. Обыскали, быстро и вполне профессионально, реквизировав не только оружие, но и все содержимое карманов, А потом заковали руки Костина за спиной в наручники. Глядя на эту древность, лейтенант едва не рассмеялся – им сто лет в обед. Да не, не сто – тысяча! Металлические браслеты, связанные цепью. Нет, понятное дело, что силовые кандалы этому отребью никто не даст, но ведь и без них куча вариантов. Могли бы хоть уважение проявить, что ли…
Между тем, араб закончил с руками Костина и с чувством врезал ему кулаком в живот. Без малейших признаков злобы – так, для профилактики. Положено им пленных бить, и все тут, наверняка это уже в подкорку записано. Лейтенант с готовностью ему подыграл. Для него такие удары – что слону дробина, но лучше показать, как тебе плохо и больно, чем получить уже всерьез и с чувством. А так – согнулся, пустил из уголка рта слюну… Араб, довольно проворчав что-то, отошел к своим. Ну, вот и славненько, теперь поиграем.
– Ну что, гяур, поговорим?
Задавший вопрос, видимо, был здесь за главного. Постарше других, поосанистее, оружие, опять же, не как у всех. «Беретта», причем, весьма похоже, настоящая, не китайская подделка. Одежда такая же, но, в принципе, для полевых выходов лучшего и не требуется. Зато говорит чисто, и причем по-русски. Это уже плохо – стало быть, понимает, чем может кончиться для него избыток агрессии, а потому оставлять свидетелей не будет. Ладно, все же поиграем, может, узнаем что путное.
– Попробуй.
– А ты смелый… – неопределенным тоном заметил араб. – Думаешь, если из империи, то тебе ничего не будет?
– Думаю, вы не самоубийцы… Откуда знаешь, что я русский? И как вы меня нашли?
– Довольно просто. – Нет, этот чудик явно был не из простых боевиков. Чувствовался определенный уровень образования, а потому стоило попытаться взять его живым. – У нас, бывает, пропадают патрули. Местные резвятся. Но когда в одном месте исчезает несколько групп, это настораживает. Оставалось только посмотреть данные спутникового наблюдения да не поспать ночку. Смотался в деревеньку одну, там почти все сбежали, но кое-кто готов сотрудничать, вот и рассказал о русских. А дальше, опять же, пара часов над данными со спутников, которых хватает, но почему-то никто ими не пользуется, и вот я здесь.
Все просто, как дважды два. Нашелся один неглупый и хваткий малый и решил вопрос кардинально. А что разговорчив – так ведь по роже видно, как его достало общение с тем быдлом, что сейчас расхаживает по сеновалу и тупо ржет. Хотя нет, уже не расхаживают, курят что-то и, по запаху судя, явно не табак. Но корабль они, похоже, не нашли, и то хлеб… Впрочем, эту мысль тут же подтвердил ненароком и сам араб:
– Как вы попали на планету? И где твоя напарница?
Ага, значит, Каталину не нашли. Уже неплохо. Костин пожал плечами:
– Попали на корабле. А где… У нее свое задание, у меня – свое.
– Значит, по-хорошему не хочешь…
– Смотря что считать хорошим.
Араб, не отвечая, коротко свистнул. Его шестерки тут же подошли, вразвалочку, явно показывая, что они вроде как не прыгают по первому щелчку, но достаточно быстро, чтобы стало ясно – дразнить отца-командира они не собираются. Предводитель небрежно кивнул в сторону пленного и, развернувшись, отошел. Зато троица «быков» тут же ввалила лейтенанту, используя в качестве аргументов тяжелые ботинки. Правда, стоит отдать им должное, били аккуратно, чтобы причинить боль, но не покалечить. Пришлось терпеть.
К счастью, длилось это недолго. Главнюк щелкнул пальцами и с усмешкой бросил:
– Полагаю, ты готов к сотрудничеству. Иначе очень скоро тот кусок мяса, что от тебя останется, будет выть от боли и все равно все расскажет, но только наградой ему будет разве что смерть.
– А что, есть альтернатива?
– А вот это будет зависеть от того, что ты мне скажешь.
– Ребята, только честно. Вы не боитесь? – задушевно спросил Костин.
– Тебя, что ли? – захохотал один из экзекуторов.
– Это, кстати, было бы самым правильным, – кивнул лейтенант. – Вы же знаете, наверное, что когда мы потрошим террористов, то пленных не берем.
– Пленных? – ближайший шахид с чувством врезал Костину по лицу. – Да я с тебя сейчас штаны спущу и…
Костин уже не слушал фантазии этого идиота. Вкус крови на губах – и тяжелая, медленно поднимающаяся из глубины сознания злость… Он усилием воли сдержал ее, ему нужны были пленные, а не куча изломанных трупов. И он даже заставил себя улыбнуться:
– Ну, все, парни, вы меня разозлили.
– И что? – осклабился атаман.
– Да ничего, – задумчиво ответил Костин. – Просто, как говорят в Альянсе, я ваш аул демократия носить.
Здоровый смех был ему ответом. Дождавшись, когда он утих, лейтенант вздохнул:
– Думаете, я шучу?
– Конечно, – заржал очередной кандидат на звание самого тупого бородача в галактике. – Что ты можешь сделать в наручниках?
– Так это… Я разве не сказал? Я их сломал, ребята!
Они еще не поняли, что произошло, их укуренные мозги не успевали перестроиться, а Костин уже развел в стороны руки, и с тонким звоном лопнула за спиной цепь. Перекатом уйти в сторону и тут же вскочить, нанося размашистый удар во всю силу. Металлический браслет от наручников, болтающийся на запястье, не хуже кастета впечатался не успевшему отскочить боевику в висок – и брызнули во все стороны мозги из расколотого черепа. Два быстрых шага вперед, удар только начавшему поворачиваться противнику в область почек… Костин еще успел подумать, что если тот даже каким-то чудом выйдет отсюда своими ногами, то до конца своей не особенно длинной жизни будет работать на лекарства, а ноги уже сами несли его к третьему противнику.
Тот оказался то ли умнее, то ли трусливее остальных. Даже не пытался развернуться, сопротивляться, просто бросился вперед, но убежать уже не успел. Он только начал движение, а Костин, уже набравший скорость, его поймал. Сзади, за голову. И рванул назад, изо всех своих немалых сил. Тело продолжило движение, голова – нет, с хрустом сломалась в руках лейтенанта шея противника, и Костин, тут же выпустив труп, атаковал последнего из уцелевших.
Это очень опасно – недооценивать врага. Именно такую фатальную
