– Гвоздь мне в пятку! Осколок второй раз не отдам! – проговорил поединщик с угрозой и посмотрел на Теонарда поверх широкой и круглой поверхности стола. – Если в прошлый раз я сглупил, но теперь вырву кадык любому, кто посмеет протянуть к нему руки.
Хранителей будто обдало морозом в разгар этого теплого вечера. Они посмотрели друг на друга. Каждый словно пытается прочесть, что творится в голове другого. Словно от этого зависит не просто судьба Страга, а их общее будущее. Будущее Цитадели.
Грузно поднялся огр Булук. Массивный, широкоплечий и широкий во всех остальных частях тела. На боках добавочные мышцы для переваривания пищи, которые выглядят как валики жира. На нем всего лишь набедренная повязка, но все давно привыкли к виду его громадного зеленого, как морская тина, тела.
– Теонард, – прогудел он, – можешь выйти? Ты – заинтересованное лицо, а мы хотим посовещаться без таковых.
Он повернулся к поединщику.
– И ты, Страг, тоже.
– Мы позовем, как только закончим, – пропищала ихтионка, сжимая в руке трезубец.
Теонард медленно кивнул. Повернулся и вышел через свою дверь, от которой протоптана дорожка прямо до его башни.
Страг последовал его примеру. Тяжело поднялся, двинул плечами, забрасывая перевязь с секирой дальше за спину, и молча покинул Зал Советов. Дверь за ним захлопнулась.
Лотер хмуро посмотрел ему вслед.
– Бедный Страг, – пропищала Аэлло с сочувствием, – он этого не заслужил.
– Ситуация щекотливая, даже более чем, – прокаркал Кергекор, поглаживая роскошный кожистый гребень на голове.
– Ты давай не драматизируй, – сказал Гнур.
Его крючковатые зеленые пальцы машинально поднялись к голове, он тоже потрогал гребень. Но до птеринга ему далеко – гоблинские гребни тоже ярко-красные, но не такие длинные и насыщенные цветом.
– Подумаешь, – проворчал он, – поссорились, едрена-матрена. Сейчас проголосуем, выберем меня Главой Совета, и я решу все по справедливости.
Рука скользнула в карман меховой жилетки, он извлек жестяную коробочку. Выудил комочек батлока и принялся жевать. Гоблин зажмурился от удовольствия, зеленое, чем-то похожее на жабье, лицо расплылось в удовлетворенной улыбке. Он с наслаждением мнет зубами этот жевательный комочек, ухитряясь двигать даже торчащими по бокам рта бивнями.
– Хватит уже о тебе, надо подумать о Страге и Теонарде, – сказал тахаш, поднимаясь.
Обычно он ведет себя тише воды, ниже травы, поэтому сейчас привлек общее внимание. Гоблин перестал дуться и тоже посмотрел на него, скользнул оценивающим взглядом по кожаным доспехам и следу от спиленного рога на лбу.
В лучах вечернего солнца, что яркими копьями бьют в окна, тахаш выглядит величественно и даже с налетом загадки, как и подобает старейшему существу на земле.
Поднялся и Лотер, оглядел всех сидящих за столом.
– Мы сами выбрали Теонарда в главные. Я его уважаю и от выбора не отказываюсь. Но Страга уважаю не меньше! Он храбрый воин и достойный человек, хотя людей я как-то не очень.
– Выберите главным меня, – предложил гоблин снова, – я решу все наши проблемы. Затем придумаю новые и снова решу. Мы, гоблины, народ мудрый! Хе-хе..
– Речь не об этом, Гнур, – прервал тахаш. – С одной стороны, мы должны поддерживать решения избранного нами же Главы Советов. Но с другой…
– Если сейчас проголосуем, чтобы забрать у Страга Осколок, – хрипло произнесла горгулья, – то дадим Теонарду право лишать Хранителей Осколков и дальше. В будущем он сможет обратить это против любого из нас!
– Да, но мы уже голосовали за то, чтобы забрать у Страга Осколок, – прогудел Тарнат, – правда, с условием, что потом вернем. Но Страг не утерпел и захотел вернуть Осколок сам. Честно, я бы на его месте поступил так же.
– А я бы вообще Осколок не отдал, – прорычал оборотень. Его клыки чуть удлинились, шерсть на мощной открытой груди и плечах сделалась гуще. – Но я согласен – поддержи мы Теонарда сейчас, и в будущем от Совета может ничего не остаться. Он будет нами манипулировать, а Грагрха и Булука использовать в качестве ударного аргумента.
Лотер кивнул на сидевшего возле мелкинда, большого и зеленого, точно гигантскую жабу, Булука.
Огр развел громадными ручищами.
– Я выполнял приказ Главы Совета. А ты бы поступил иначе?
– У тебя своя голова на что? – огрызнулся полузверь. – Ей думать надо, а не жевать!
Огр смерил его угрюмым взглядом, но, похоже, не обиделся.
Тахаш примирительно поднял руки.
– Не ссорьтесь! – сказал он, оглядывая сидящих по кругу Хранителей. По лицам видно, что эмоции сейчас испытывают разные и противоречивые. – Кто за то, чтобы позволить Теонарду забрать Осколок нашего циркача?
– Иными словами, кто голосует за то, чтобы прогнать Страга из Цитадели, – прорычал Лотер, рассерженно глядя на остальных.
– Я не хочу за такое голосовать! – сказала Аэлло вызывающе.
Она поправила длинные бело-синие кудри, что обычно спускаются до пояса, сейчас завязаны в массивный хвост на затылке.
– Я тоже, – кивнула сидящая рядом Эвриала.
– Я – за, – сказала Каонэль. – Нам нужна дисциплина, иначе каждый станет делать все, что захочет. Голосую за Теонарда.
– Поддерживаю, – поддакнул мелкинд, поднимая ладонь.
При этом на груди под распахнутым плащом все амулеты съехали с мест, нарушая порядок и перекрутившись шнурками, на которых висят.
– Страг угрожал Теонарду смертью, – добавил он. – Это – недопустимо.
– Двое – за Теонарда, – резюмировал тахаш, его взгляд сделался жестким, на лбу пролегли морщинки, – кто еще?
Руку подняла банши, которая постоянно молчит и редко участвует в дискуссиях. Она не сказала ни слова даже сейчас. Бледная, в своем тоненьком платье она выглядит именно тем, кто и есть – привидением.
– Я – за, – проговорила Брестида, поправив огненно-рыжие волосы. – Хоть и выбор в самом деле непростой.
– Голосую за Теонарда, – сказал гоблин, сглатывая обильно выступившую после батлока слюну. – Если Осколок Страга достанется гоблинам, это будет справедливо. Нас вечно все притесняют, а с дополнительным Осколком начнут уважать.
Больше рук никто не поднимал. Тахаш немного выждал и произнес:
– Я тоже голосую за Теонарда. Хоть и не имею ничего против Страга. Но я – за справедливость и доверие к власти. Теперь черед тех, кто против.
– Я, – прогудел сидевший до этого тихо Булук и поднял могучую, увитую жиром и мышцами руку.
– Против, однозначно! – сказала Аэлло, поднимая ладошку. Она посмотрела на горгону, и та тоже подняла руку. – Эвриала меня поддерживает.
– Против, – бросил хмуро Лотер.
– Против, – степенно сказал Керкегор, глядя на Гнура с холодной ненавистью.
Тахаш молча наблюдает, как против голосуют и остальные Хранители.
– Я знаю, – сказал он тем, кто поднял только что руки, – вы голосуете из сострадания к поединщику. Из страха, что можете потерять Осколок. Мне кажется, по братству Хранителей теперь пробежала трещина. Золотой Талисман – мощнейший артефакт, который я когда-либо видел. Таким оружием должны пользоваться лишь те, для кого логика важнее чувств. Кто не поддастся эмоциям, не позволит сбить себя с толку.
Он оглядел собравшихся своими загадочными фиолетовыми глазами, в которых заметны
